Рим рукоплещет! - [20]
потом кросс протяженностью километров до десяти; затем опять преодоление препятствий, и заканчиваются эти испытания скачкой километра на два. На третий день - соревнования в преодолении препятствий на конкурном поле. Вот тут и выявляется, насколько лошадь сохранила после полевых испытаний силу, работоспособность.
На конкурном поле в обязательном порядке будет наполненная водой канава, шириной до двух с половиной-трех метров. В большинстве случаев перед канавой стоит забор. Лошадь должна перепрыгнуть и не коснуться ногой ленты или рейки, ограничивающей канаву, а тем более не должна попасть ногой в воду.
Несложное, но очень каверзное препятствие для прыжков - так называемые "клавиши". Эти низкие, часто расставленные жерди опасны для всадника тем, что их надо преодолевать дробными, частыми прыжками. Конь не успевает опустить передние копыта, как перед ним вырастает новый клавиш. И часто лошади, берущие самые высокие барьеры, клавиши сбивали. (Пилот брал эти клавиши безукоризненно).
Затем всякие шлагбаумы, заборы, барьеры, чуть укрепленные в пассах. Штрафной балл давался в том случае, если препятствие падало.
На Пилоте мне приходилось брать и более сложные препятствия, ибо я на нем выступал как на лошади старшего класса. Он отлично прыгал через бричку с сеном, через огневое кольцо, через поставленных в ряд лошадей.
Ингасу предстояло прыгать через более легкие препятствия, предусмотренные программой для молодых лошадей.
Валериан Никанорович, конечно, лучше меня знал условия троеборья. Ему приходилось не один раз быть свидетелем, как хорошие спортсмены и падали во время соревнований, и сходили с дистанции. Он еще раз посмотрел на Ингаса, потом на меня и с сомнением покачал головой. Его недоверие было явным.
Самолюбие мое было ущемлено. Ведь он видит меня на манеже чуть ли не первый раз - и уже делает выводы…
Валериан Никанорович улыбнулся и проговорил:
- Не сомневаюсь, Сергей, что вы как всадник отлично проскачете, отлично попрыгаете, но… - он сделал паузу - на каком коне?
Я опешил. Что за вопрос? Я готовлю Ингаса!
- Вот здесь, Сергей, вы и ошибаетесь. Ингас прекрасный жеребец, очень эффективный, но для троеборья он не годен!
- Почему?..- начал я, но Куйбышев, не слушая моих возражений, спокойно доказывал, что Ингас по своим врожденным качествам для троеборья не подойдет. - Он буденновской породы, а для троеборья лошадь должна быть чистокровной, сухой и резвой. Ингас не сможет угнаться за чистокровными лошадьми, и в поле вы будете проигрывать…
Не согласиться с правильными доводами Валериана Никаноровича я не мог. И, сказать по правде, приуныл. К чему были все мои труды? Отказаться теперь от Ингаса было не стыдно. Он хорошо выезжен, мое самолюбие не пострадало бы. Но… я полюбил злого упрямца. Как он был красив под всадником!
Однажды неоднократный чемпион страны мастер спорта Борис Лилов попросил:
- Дай, Сергей, попробовать твоего Ингаса.
Борис - отличный всадник, и его мнение мне было интересно узнать. Он вскочил на жеребца и поехал сперва шагом, потом рысью, а затем поскакал.
До чего же хорош был Ингас! Сколько в нем грации и гордости! Вместе со мной, я это отлично видел, любовались и товарищи.
Борис подъехал к нам, соскочил с коня и погладил его по шее.
- Н-да, ребята,- обратился он к офицерам,- а ведь Филатов своего добился. Молодец! Это была большая похвала… И что же? Теперь отдать Ингаса? Нет, ни за что!
- Почему, Валериан Никанорович, его прикрепили ко мне? Ведь старший тренер знал, что я, в основном, прыгун и мне нужна лошадь, на которой я могу прыгать и участвовать в троеборье? - с горечью сказал я Куйбышеву.
- За старшего тренера я отвечать не могу. Но думаю, прикрепили его к вам, - ответил Валериан Никанорович,- не очень задумываясь, для какого вида конного спорта лошадь подходит. А во-вторых, я лично не уверен, что вы должны остаться только конкуристом или троеборцем.
Еще новость! Мне стало очень обидно от такого неверия в мои силы.
- Нет, нет, Сергей, - рассмеялся Валериан Никанорович, как видно, он понял мои мысли. - Я не считаю вас неспособным - наоборот, вы сильный спортсмен, но мне кажется…
Во время нашего разговора подошел тренер по высшей школе верховой езды мастер спорта Николай Алексеевич Ситько. Он молча слушал, а потом неожиданно сказал:
- Вот что, Сергей, переходи в мою группу. Будешь готовиться на Ингасе. Мы об этом уже говорили с Валерианом Никаноровичем.
Такое предложение ошеломило. Меня на выездку? Сразу вспомнились фигурная смена в полку на Украине и окрики майора Рязаева: "Филатов, шенкель, повод!". Признаться, о выездке я совсем и не мечтал.
- О чем задумался, Сергей? - прервал мои мысли Ситько. - По крайней мере, не расстанешься с Ингасом, да и всадник из тебя получится любо-дорого посмотреть! - Он улыбнулся и с подкупающей простотой добавил: - Можешь мне поверить, у меня глаз наметанный.
- Учтите, Филатов, - переходя на официальный тон, проговорил Куйбышев,- я Ингаса в свою группу не возьму.- Повернулся и пошел.
Я со злостью посмотрел ему вслед.
- Ну как, Сережа? И что вас всех так тянет к себе троеборье и конкур? Выездка более сложна и интереснее.
Записки рыбинского доктора К. А. Ливанова, в чем-то напоминающие по стилю и содержанию «Окаянные дни» Бунина и «Несвоевременные мысли» Горького, являются уникальным документом эпохи – точным и нелицеприятным описанием течения повседневной жизни провинциального города в центре России в послереволюционные годы. Книга, выходящая в год столетия потрясений 1917 года, звучит как своеобразное предостережение: претворение в жизнь революционных лозунгов оборачивается катастрофическим разрушением судеб огромного количества людей, стремительной деградацией культурных, социальных и семейных ценностей, вырождением традиционных форм жизни, тотальным насилием и всеобщей разрухой.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Оценки личности и деятельности Феликса Дзержинского до сих пор вызывают много споров: от «рыцаря революции», «солдата великих боёв», «борца за народное дело» до «апостола террора», «кровожадного льва революции», «палача и душителя свободы». Он был одним из ярких представителей плеяды пламенных революционеров, «ленинской гвардии» — жесткий, принципиальный, бес— компромиссный и беспощадный к врагам социалистической революции. Как случилось, что Дзержинский, занимавший ключевые посты в правительстве Советской России, не имел даже аттестата об образовании? Как относился Железный Феликс к женщинам? Почему ревнитель революционной законности в дни «красного террора» единолично решал судьбы многих людей без суда и следствия, не испытывая при этом ни жалости, ни снисхождения к политическим противникам? Какова истинная причина скоропостижной кончины Феликса Дзержинского? Ответы на эти и многие другие вопросы читатель найдет в книге.
Автор книги «Последний Петербург. Воспоминания камергера» в предреволюционные годы принял непосредственное участие в проведении реформаторской политики С. Ю. Витте, а затем П. А. Столыпина. Иван Тхоржевский сопровождал Столыпина в его поездке по Сибири. После революции вынужден был эмигрировать. Многие годы печатался в русских газетах Парижа как публицист и как поэт-переводчик. Воспоминания Ивана Тхоржевского остались незавершенными. Они впервые собраны в отдельную книгу. В них чувствуется жгучий интерес к разрешению самых насущных российских проблем. В приложении даются, в частности, избранные переводы четверостиший Омара Хайяма, впервые с исправлениями, внесенными Иваном Тхоржевский в печатный текст парижского издания книги четверостиший. Для самого широкого круга читателей.
Автор книги Герой Советского Союза, заслуженный мастер спорта СССР Евгений Николаевич Андреев рассказывает о рабочих буднях испытателей парашютов. Вместе с автором читатель «совершит» немало разнообразных прыжков с парашютом, не раз окажется в сложных ситуациях.
Эта книга рассказывает о героических днях гражданской войны, о мужественных бойцах, освобождавших Прикамье, о лихом и доблестном командире Филиппе Акулове. Слава об Акулове гремела по всему Уралу, о нем слагались песни, из уст в уста передавались рассказы о его необыкновенной, прямо-таки орлиной смелости и отваге. Ф. Е. Акулов родился в крестьянской семье на Урале. Во время службы в царской армии за храбрость был произведен в поручики, полный георгиевский кавалер. В годы гражданской войны Акулов — один из организаторов и первых командиров легендарного полка Красных орлов, комбриг славной 29-й дивизии и 3-й армии, командир кавалерийских полков и бригад на Восточном, Южном и Юго-Западном фронтах Республики. В своей работе автор книги И.