Рим рукоплещет! - [13]

- У тебя видна согласованность во всех движениях. А в этом и заключается наш "секрет", - добавил Николай Сова.

И он рассказал мне, как тренировал Дагестана, как разбирал при этой работе поводья.

Я внимательно слушал, знал: Николай все это говорит для того, чтобы я также тренировал и своих лошадей.

Я так и сделал.

Рукой работал очень мягко, легким движением кисти постоянно сдерживал поступательную энергию лошади вперед. От этого она постепенно упиралась в мундштук, но так как руку я выдерживал, то она, уступая мне, открывала рот и закрывала его, сдавая в затылке, - тогда я немедленно смягчал руку и поощрял лошадь.

Я внимательно прислушивался к советам Николая.

Когда Тевтон и Штемпель свободно стали двигаться по стенке манежа в два следа, вернулся из отпуска Василий Алексеевич.

- Как дела, Сережа? Показывай, чего ты тут без меня добился?

- Ну ладно. Теперь тебе надо переходить к работе на вольту, то есть по кругу, - сказал он, просмотрев все подготовленные мною упражнения.

Я вышел со Штемпелем на середину манежа, разобрал поводья и начал двигаться с ним по вольту налево, по ходу часовой стрелки. Прикладыванием хлыста к боку Штемпеля заставил его двинуться вперед - сначала шагом, а потом рысью. Усиль действие хлыста и заставил Штемпеля отбросить зад влево; в таком положении, с отброшенным задом, провел его несколько метров.

- Теперь поощри его и начинай вольт направо, - проговорил Василий Алексеевич. - Вообще запомни: когда едешь направо - голову держи направо, когда налево - голову держи налево. Все время сам работай.

Лошади хорошо стали делать упражнение, причем они делали его только тогда, когда я этого требовал хлыстом. Как только я убирал его, они выпрямлялись и шли по вольту без принимания.

Подготовив таким образом лошадей, я стал отрабатывать прямые и боковые сгибания уже сидя в седле.

Прежде чем приступить к отработке прямых и боковых сгибаний на рыси, я собирал лошадь, несколько метров проходил собранным шагом, после чего посылал ее сокращенной рысью. Как всегда, начал с езды налево. Повернул ей голову налево, правые поводья выдержал, чтобы ограничить лошадь от сваливания затылка вправо, левый шенкель держал очень плотно около левого бока, правым шенкелем, а иногда и шпорой, заставлял лошадь отбросить зад влево от стенки манежа. Проходил таким образом несколько метров вперед, потом прекращал работу и поощрял лошадь. Затем ехал направо, применяя средства управления в обратном порядке.

После того, как лошади стали хорошо мне подчиняться, спокойно двигаться по стенке манежа, я начал делать заезды налево и направо с одновременным приниманием к стенке манежа. Потом перешел к этому же упражнению, но в два следа с угла к центру манежа, проходил несколько метров прямо, а затем в другую сторону.

Я вел лошадь сокращенной рысью налево; проходя короткую стенку и выходя на длинную, делал принимание налево, к центру манежа. В это время лошадь у меня была несколько согнута около левого шенкеля. Двигалась она параллельно противоположной стенке манежа. Дойдя до центра, я посыла лошадь прямо, поворачивая голову и шею лошади направо, и шел с приниманием к длинной стенке манежа. Подойдя к углу, выпрямлял лошадь и шел прямо. Выйдя на длинную стенку, упражнение повторял сначала.

- Сергей, - говорил мне Василий Алексеевич, следи, чтобы лошадь не сваливала затылка и не выставляла плеча в бок. Она должна сохранять хороший ритм рыси.

Я невольно улыбнулся. Мне сразу вспомнился майор Рязаев и его требования ко мне, которые я тогда никак не мог понять. Теперь мне все было ясно и казалось невероятным, что раньше таких простых вещей не знал.

- Ты что улыбаешься? - спросил меня Василий Алексеевич.

Я рассказал ему о случае во время подготовки к моему первому выступлению в фигурной езде.

- Никак не мог понять, что значит "лошадь сваливает затылок", - смеясь говорил я. - А того не сообразил, что я сижу на спине коня и его затылок передо мной, и когда он наклоняет или поворачивает голову, то его затылок перед моими глазами как будто сваливается то направо, то налево.

- Тогда ты знал только азы манежной езды, а вот теперь ты, начав самостоятельно отрабатывать лошадей, вступил на путь настоящего спортсмена-конника. Эти лошади - начало твоего пути. Хорошо, что ты, брат, упорный. Очень ценно в тебе то, что лошадь не может вывести тебя из терпения. Ты добиваешься ее подчинения. Молодец! В работе с лошадьми нет места спешке. Терпение и терпение! Лошадь должна понять, что ты от нее требуешь. Когда она выполнила твой приказ, похвали ее, приласкай. Наказывать лошадь надо очень осторожно. Она прекрасно понимает наказание. Несправедливое наказание она запомнит и будет относиться к тебе с большим недоверием, при случае отомстит даже.

Это указание моего тренера я запомнил на всю жизнь. Часто мы беседовали с Николаем Сова.

Он любил повторять: "Ездить на лошади может научиться каждый человек, если он не трус, но стать настоящим спортсменом - конником сможет только тот, у кого сильная воля, страстная любовь к лошади и необыкновенное стремление к победе".

Наконец я приступил к отработке серпантина на рыси. Это движение лошади в два следа в одну сторону с одновременным переходом к движению в два следа в другую сторону - и так несколько раз подряд.