Рим: история города - [41]

Дворец построен ученым папой Николаем V. В 1492 году, сделавшись понтификом, Александр VI выбрал эти комнаты в качестве личных апартаментов, а отделывать их пригласил Пинтуриккьо с учениками. Работа заняла три года. Считается, что первые несколько комнат декорировали ученики, тем не менее они стоят внимания. Сивиллы и пророки в первом помещении композиционно изображены так, как сделал Микеланджело на потолке Сикстинской капеллы, и это подтверждение гуманистической идеи о том, что светская и даже языческая мудрость могут быть созвучны библейским откровениям. Сивиллы, представленные здесь как мудрые оракулы языческого прошлого, выступают в роли древнееврейских пророков, предсказавших рождение Христа. В зале Сивилл папа Юлий II держал арестованного Чезаре Борджа после его поимки в 1503 году. Традиционно утверждается, что за три года до ареста в этом же помещении Чезаре убил своего кузена Альфонсо Арагонского. Далее идет комната Символа веры, в которой имеется все, что нужно, для верующего: слова Символа веры написаны на свитках, которые держат двенадцать апостолов, изображенных на круглых окнах. И снова достигнут светский баланс: добавлены воображаемые портреты величайших античных философов с мудрыми цитатами из их учений. Полнота светской учености находит выражение в комнате Семи свободных искусств с аллегориями Грамматики, Диалектики, Риторики (тривий), дающими дорогу Геометрии, Арифметике, Астрономии и Музыке (квадривий). Словно охраняя вход в более прекрасный мир, эта комната приводит в самое большое помещение, в зал, где Александр VI давал аудиенции и, возможно, обедал, — зал Святых.

Джон Келли в своей изумительно исчерпывающей книге «Оксфордский словарь пап» называет Александра «преданным блюстителем религиозных традиций, несмотря на личную распущенность». Его религиозность хорошо видна в отчетах о папских церемониях и ритуалах, описанных в дневниках его церемониймейстера Иоганна Буркхарда. Хотя рукопись Буркхарда издана с пропуском страниц и отдельных абзацев (неизвестно, была ли то воля автора, или это сделала чья-то другая рука), временами текст приводит в изумление. Это наш единственный источник о скандальном эпизоде с каштанами. Раскаленные докрасна орехи рассыпали на полу столовой, а обнаженные шлюхи, ползая на четвереньках, должны были губами собирать каштаны. Придворные тем временем сидели у них на спинах, словно жокеи. Девушке, собравшей наибольшее количество орехов, доставался приз. Откуда это известно? Я не могу понять, как эти сцены могли совершаться пред глазами святых, нарисованных Пинтуриккьо. Фрески, правда, не обошлись без сексуальных моментов. В «Искушении святого Антония» бесы, наполовину в женском обличии, напоминают современных римских проституток, а похотливость двух старцев при виде Сузанны в картине, написанной на библейский сюжет, могла отражать реакцию стареющих кардиналов и придворных на разворачивающиеся перед ними соблазнительные сцены. Вся художественная идея, кажется, имела подтекст осаждаемой добродетели: Варвара в башне; пронзенный стрелами за отказ от близости с императором святой Себастьян; Сузанна — жертва похотливых стариков.

Школы скандала и хорошего вкуса

Если в работах Пинтуриккьо нашли отражение неприглядные черты Александра VI, то в других фресках можно обнаружить и куда более достойные свойства натуры понтифика — ренессансную любовь к знаниям и новому гуманистическому классицизму. Шедевром всей серии представленных фресок является диспут святой Екатерины с философами. Сюжет разворачивается на фоне римских памятников, на фоне арки Константина. Ученые долго спорили, имеет ли святая Екатерина сходство с Лукрецией. У изображенной святой и в самом деле длинные золотые локоны, как у Лукреции по свидетельству многочисленных источников. Есть и альтернативная теория: Екатерина — это Джулия Фарнезе, одна из любовниц папы. Император Максимиан (240–310), о котором спорят искусствоведы, похоже, списан с Чезаре Борджа. Его черты известны по другим картинам. Двое неизвестных в турецком платье (один верхом на белом коне — на нем обычно на картинах восседает папа) наводят на мысль о Джеме и его ближайшем друге, герцоге Гандийском, старшем сыне папы. Сам факт, что эти фрески содержат портреты, является убедительным свидетельством, во всяком случае для меня, что в облике святой запечатлены идеализированные черты Лукреции или Джулии.

Диссонансом с принятым декором становятся богато украшенные бордюры, пилястры и рамы. Здесь Пинтуриккьо, как и в других своих зрелых работах, находится под сильным влиянием археологических находок того времени и вызванных ими модных тенденций. Когда в Рим прибыла большая группа умбрийских художников для росписи стен Сикстинской капеллы, построенной Сикстом IV (1471–1484), случайно произошло открытие руин увеселительного дворца императора Нерона, который нам теперь известен как Золотой дом (domus aurea). Дом на Аппиевом холме (реставрационные работы шли с 1969 по 1998 год, а для посетителей он открылся весной 1999 года) является главным уцелевшим строением из ансамбля вилл, садов, водных источников и художественных галерей, построенных после большого пожара 64 года. Этот комплекс построек предназначался для Юлия Клавдия, последнего представителя первой династии римских императоров. Светоний, Тацит и Плиний Старший писали о великолепии паркового ансамбля, который раскинулся на огромной площади в самом центре Рима и потому вызывал неприязнь как у аристократов, так и у плебеев. Это обстоятельство способствовало падению Нерона. Когда после почти годичной анархии (период трех императоров, 68–69 гг.) Веспасиан положил начало династии Флавиев, один из символов тирании Нерона, Золотой дом был заполнен балластом и использован как фундамент для общественных бань. Строительство терм начал Тит, сын Веспасиана, а закончил много позже Траян. Династия Флавиев завоевала популярность у народа тем, что осушила большое озеро, занимавшее центральное место в ансамбле паркового хозяйства Нерона, и построила огромный амфитеатр, более подходящий кровожадному вкусу римлян, — Колизей. Это сооружение было названо в честь колоссальной статуи Нерона (позднее ей заменили голову), стоявшей неподалеку.