Риф яркости - [26]

– Уверенно, волосатые подмышки моих предков!

И почесался красноречиво и очень уместно.

Ларк

В ночь накануне прилета чужаков цепочка пилигримов в белых одеяниях брела в предрассветном тумане. Их было шестьдесят, по десять от каждой расы.

Этим же путем во время праздника пройдут и другие группы в поисках образцов гармонии. Но эта отличалась от остальных – у нее чрезвычайно серьезная миссия.

Вокруг собирались тени. Искривленные, изогнутые деревья, подобно призракам, протягивали переплетенные ветви. Сливались и смешивались маслянистые испарения. Тропа резко поворачивала, огибая темные провалы, очевидно, бездонные, в них отдавалось загадочное эхо. Обветренные камни своими формами бросали вызов воображению, усиливали нервное напряжение путников. Откроется ли за следующим поворотом наиболее почитаемое на Джиджо материнское Яйцо?

Какие бы различные органические особенности ни унаследовали пилигримы шести рас в четырех разных галактиках, все они сейчас испытывали неудержимый порыв к единству. Ларк шагал в соответствии с ритмом, который передавал реук у него на голове.

Я десятки раз проходил этой тропой. Она должна быть мне знакома. Почему я не могу откликнуться?

Он попытался настроить свой реук на цвета и звуки реального мира. Шаркали шаги. Стучали копыта. Шуршали кольца и скрипели колеса. Пыльная тропа так плотно утоптана пилигримами, что можно подумать, будто она восходит к самому началу изгнания, а не насчитывает всего сто с небольшим лет.

А к чему обращались раньше, когда нуждались в надежде?

Брат Ларка, знаменитый охотник, однажды тайной тропой провел его на соседнюю гору, откуда яйцо можно было увидеть сверху. Оно лежало в своей вулканической кальдере, словно потомство в гнезде сказочного дракона. Издали его можно принять за какой-то древний буйурский памятник или след еще более древних – на многие эпохи – обитателей Джиджо, загадочный часовой, неподвластный времени.

Мигнешь – и это уже приземлившийся межзвездный корабль, продолговатая линза, предназначенная для скольжения по воздуху и эфиру. Или крепость, созданная из сверхпрочного материала, пьющая свет, отражающая его, плотнее нейтронной звезды. Ларк даже представил себе на мгновение панцирь какого-то гигантского существа, слишком терпеливого или гордого, чтобы обращать внимание на мух-поденок.

Эти мысли тревожили его, заставляя переоценить свое представление о священном. И это прозрение все еще с Ларком. И, возможно, ему предстоит выслушать немало насмешек со стороны толпы верующих, к которой он вскоре намерен обратиться с речью. Но такая проповедь требует самопожертвования.

Тропа повернула – и неожиданно устремилась вниз, в каньон с крутыми стенами, окружающими гигантскую овальную фигуру, в два полета стрелы от одного конца до другого, фантастическим образом возникшую перед пилигримами. Ее поверхность, изгибаясь, уходила вверх от тех, кто в благоговении собрался у ее основания. Глядя вверх, Ларк знал.

Это не может быть ничем из того, что я себе воображал издали.

Вблизи, под массивным закрывающим вид корпусом, всякий мог увидеть, что Яйцо состоит из местного природного камня.

На боках видны следы его рождения, отметки яростной матки Джиджо, которая где-то глубоко внизу продолжает сокращаться. Рисунок слоев похож на мышечные нити. Хрустальные вены сплетаются в дендритном узоре, разветвляясь, как нервы.

Путники медленно входили под выпуклое Яйцо, давая ему почувствовать свое присутствие и надеясь получить благословение. Там, где гигантский монолит вдавился в черный базальт, шестьдесят начали обход. Сандалии Ларка скрипели на зернистой пыли, которая цеплялась за пальцы, и благоговение и мир этого мгновения частично испортило воспоминание.

Однажды, когда он был высокомерным мальчишкой десяти лет, ему в голову пришла идея – прокрасться за Яйцо и взять его образец.

Это происходило в юбилейный год, когда бумажник Нело отправлялся на Собрание, где происходила встреча его гильдии, и южанка Мелина, его жена, настояла на том, чтобы он взял с собой Ларка и маленькую Сару.

Прежде чем они начнут всю жизнь работать в твоей бумажной фабрике, пусть немного посмотрят на мир.

Как, должно быть, впоследствии Нело проклинал свое согласие, потому что это путешествие изменило Ларка и его сестру.

В пути Мелина часто раскрывала книгу, недавно напечатанную мастером в городе Тарек, заставляла мужа останавливаться – он нетерпеливо стучал своей тростью – и вслух со своим южным акцентом читала описания различных растений, животных или минералов, которые встречались вдоль дороги. Тогда Ларк не знал, сколько поколений трудились, создавая этот путеводитель, собирая устные рассказы представителей всех изгнанных рас. Нело считал книгу отличным образом печатного и переплетного мастерства, хорошим использованием бумаги, иначе не разрешил бы показывать детям плохо изготовленный товар.

Мелина придумала игру – узнавать реальные предметы, сравнивая их с рисунками в книге. И то, что могло для детей быть скучным путешествием, превратилось в приключение, затмившее само Собрание, так что когда они наконец пришли, усталые, со стертыми ногами, Ларк уже влюбился в эту планету.