Риэго - [4]
В 1700 году умер жалкий последыш испанских Габсбургов немощный и полоумный Карл II. Корона Испании перешла к анжуйской ветви Бурбонов.
К этому времени бедствия страны достигли предела.
Вместо 15 миллионов испанцев, населявших страну два века тому назад, теперь на запустелой земле Испании прозябают лишь 5,5 миллиона. Испанцы забыли, как строятся корабли. В пустых гаванях царит мертвая тишина. Почти вся торговля с американскими колониями испанской короны находится в руках чужеземцев. Постоянные нападения сильнейших конкурентов ослабили связь монархии с ее заморскими владениями, свели до ничтожных размеров доходы от них. Дерзкие флибустьеры[7] — англичане, голландцы — безнаказанно грабят берега самой Испании.
Внутри страны тысячи поселений вымерли либо оставлены обитателями. Улицы поросли травой, как заброшенные кладбища. Полные суеверного ужаса, окрестные жители далеко объезжают эти мертвые селения, боясь привидений, гнездящихся в покинутых лачугах.
В эти страшные годы опустели целые области. Оросительные каналы Валенсии и Мурсии забиты песком, частью разрушились. В Андалузии, где каждая пядь земли была некогда заботливо обработана, теперь на десятки лиг[8] поля лежат невспаханными. Эстремадура уподобилась безлюдным прериям Америки. Чуть приметно бьется еще пульс торговых портов Каталонии.
Умерли, ушли в прошлое прославленные испанские ремесла — знаменитая некогда выделка кож, тонких шерстяных тканей, цветного стекла. Почти все потребные им изделия испанцы стали получать из чужих стран.
Испанский народ влачил жалкую жизнь. У ворот монастырей ежедневно выстраивались длинные цепи голодных людей. Монахи раздавали им монастырский суп. Монастырь, его сытая, безмятежная жизнь, стал мечтой разоренных крестьян, нищих обитателей городов. Устроить сына или дочь в орден — значило обеспечить их навек, да и самим подкармливаться около них.
Проходят десятки лет. Страна понемногу приспособляется к новым условиям существования, к роли второстепенной, окраинной державы. Вместо дорогостоящих мировых авантюр начинают заниматься устроением дел внутренних: строят дороги, налаживают судоходство, создают налоговую систему. Проводится реформа хозяйственных отношений империи с ее огромными колониями. Хозяйство страны постепенно восстанавливается.
Новые времена — новые песни. Из соседней Франции веет свежим воздухом свободомыслия. Философское движение эпохи Просвещения, родившее Вольтера, Дидро, Д’Аламбера, захватывает лучшую часть испанского дворянства.
Вольнодумное дворянство, французская философия… Но это — на верхах общества, для ста тысяч счастливцев. А земледельцы, основа нации, ее костяк, — как живут они теперь, на грани XIX века? Что дали им все эти реформы, эти новые идеи?
Испанец из народа так же скудно ест, так же убого одет, так же мыслит и верует, как сто, двести лет тому назад. По-прежнему темна и тяжела жизнь народа.
Новые дороги и каналы преобразили Испанию, но они мало что дали крестьянину — ему по этим дорогам нечего возить. Новые школы — но ни грамотность, ни умение считать не могут дать бедняку хлеба.
На Пиренейском полуострове крепостная зависимость крестьян отошла в прошлое уже давно, много веков тому назад. Крестьянин был свободен распоряжаться собою, но эта свобода немногого стоила. Тройной гнет давил мелкого земледельца: феодальные повинности, бремя государственных налогов и сверх того тяжелейшая дань — десятина, уплачиваемая церкви.
Сведения о численности и составе испанского крестьянства начала XIX века очень неточны. Сопоставление ряда источников позволяет заключить, что из 10,5 миллиона человек, составлявших тогда население Испании, 8 миллионов были крестьянами. Но владела землей лишь малая часть крестьянства — вместе с семьями около одного миллиона человек. Основная же масса земледельцев делилась примерно поровну — на лишенных собственной земли мелких арендаторов и батраков, работавших на помещичьих и церковных землях.
Крестьянам принадлежало только шесть-семь процентов всех земельных угодий страны. Подавляющая часть земель находилась во владении королевского дома, грандов, поместных дворян, монастырей, церковных капитулов, богатых купцов.
Кормильцем Испании был крестьянин, арендовавший землю у феодала-сеньора, светского или духовного. Множество законов регулировало земельную аренду. Все эти законы посягали на скудные доходы земледельца. Обычно контракт арендатора с помещиком предусматривал взимание в натуре в пользу сеньора трети или четверти урожая каждого продукта. И хотя закон давно отменил отработку барщины на полях сеньора, тот же закон обязывал крестьянина-арендатора уплачивать в возмещение барщины особый денежный взнос помещику.
Помещик, светский или церковный, обладал рядом сеньоральных прав, происхождение которых было столь же туманным, сколь сами они нелепыми и жестокими. Сеньор имел монопольное право на помол зерна, выпечку хлеба, выжимание масла из оливок, забой скота, ловлю рыбы, сбор валежника в лесу, заготовку дров, на кузнечные работы и на многое другое. Свои монопольные права сеньор обычно уступал арендатору за денежную мзду.
Ян Жижка по праву считается выдающимся военным талантом в чешской истории. За время своего гетманства Жижка создал постоянно действующую армию – хорошо организованную и обученную. Жижка разработал первый в Западной Европе воинский устав, который четко определял правила поведения воинов в бою, в походе и на отдыхе. Превосходный полководец с железной волей, он был крайне жесток при расправе с врагами. Сохранилось много рассказов о его мрачном характере и суровости, из-за чего он даже некоторое время носил прозвище «Страшный слепец».
Книга посвящена деятельности Николая Коперника (1473–1543), знаменитого астронома, положившего начало современному представлению о системе мира.
Это издание подводит итог многолетних разысканий о Марке Шагале с целью собрать весь известный материал (печатный, архивный, иллюстративный), относящийся к российским годам жизни художника и его связям с Россией. Книга не только обобщает большой объем предшествующих исследований и публикаций, но и вводит в научный оборот значительный корпус новых документов, позволяющих прояснить важные факты и обстоятельства шагаловской биографии. Таковы, к примеру, сведения о родословии и семье художника, свод документов о его деятельности на посту комиссара по делам искусств в революционном Витебске, дипломатическая переписка по поводу его визита в Москву и Ленинград в 1973 году, и в особой мере его обширная переписка с русскоязычными корреспондентами.
Настоящие материалы подготовлены в связи с 200-летней годовщиной рождения великого русского поэта М. Ю. Лермонтова, которая празднуется в 2014 году. Условно книгу можно разделить на две части: первая часть содержит описание дуэлей Лермонтова, а вторая – краткие пояснения к впервые издаваемому на русском языке Дуэльному кодексу де Шатовильяра.
Книга рассказывает о жизненном пути И. И. Скворцова-Степанова — одного из видных деятелей партии, друга и соратника В. И. Ленина, члена ЦК партии, ответственного редактора газеты «Известия». И. И. Скворцов-Степанов был блестящим публицистом и видным ученым-марксистом, автором известных исторических, экономических и философских исследований, переводчиком многих произведений К. Маркса и Ф. Энгельса на русский язык (в том числе «Капитала»).
Один из самых преуспевающих предпринимателей Японии — Казуо Инамори делится в книге своими философскими воззрениями, следуя которым он живет и работает уже более трех десятилетий. Эта замечательная книга вселяет веру в бесконечные возможности человека. Она наполнена мудростью, помогающей преодолевать невзгоды и превращать мечты в реальность. Книга рассчитана на широкий круг читателей.
Биография Джоан Роулинг, написанная итальянской исследовательницей ее жизни и творчества Мариной Ленти. Роулинг никогда не соглашалась на выпуск официальной биографии, поэтому и на родине писательницы их опубликовано немного. Вся информация почерпнута автором из заявлений, которые делала в средствах массовой информации в течение последних двадцати трех лет сама Роулинг либо те, кто с ней связан, а также из новостных публикаций про писательницу с тех пор, как она стала мировой знаменитостью. В книге есть одна выразительная особенность.
Имя банкирского дома Ротшильдов сегодня известно каждому. О Ротшильдах слагались легенды и ходили самые невероятные слухи, их изображали на карикатурах в виде пауков, опутавших земной шар. Люди, объединенные этой фамилией, до сих пор олицетворяют жизненный успех. В чем же секрет этого успеха? О становлении банкирского дома Ротшильдов и их продвижении к власти и могуществу рассказывает израильский историк, журналист Атекс Фрид, автор многочисленных научно-популярных статей.
Сергея Есенина любят так, как, наверное, никакого другого поэта в мире. Причём всего сразу — и стихи, и его самого как человека. Но если взглянуть на его жизнь и творчество чуть внимательнее, то сразу возникают жёсткие и непримиримые вопросы. Есенин — советский поэт или антисоветский? Христианский поэт или богоборец? Поэт для приблатнённой публики и томных девушек или новатор, воздействующий на мировую поэзию и поныне? Крестьянский поэт или имажинист? Кого он считал главным соперником в поэзии и почему? С кем по-настоящему дружил? Каковы его отношения с большевистскими вождями? Сколько у него детей и от скольких жён? Кого из своих женщин он по-настоящему любил, наконец? Пил ли он или это придумали завистники? А если пил — то кто его спаивал? За что на него заводили уголовные дела? Хулиган ли он был, как сам о себе писал, или жертва обстоятельств? Чем он занимался те полтора года, пока жил за пределами Советской России? И, наконец, самоубийство или убийство? Книга даёт ответы не только на все перечисленные вопросы, но и на множество иных.
Судьба Рембрандта трагична: художник умер в нищете, потеряв всех своих близких, работы его при жизни не ценились, ученики оставили своего учителя. Но тяжкие испытания не сломили Рембрандта, сила духа его была столь велика, что он мог посмеяться и над своими горестями, и над самой смертью. Он, говоривший в своих картинах о свете, знал, откуда исходит истинный Свет. Автор этой биографии, Пьер Декарг, журналист и культуролог, широко известен в мире искусства. Его перу принадлежат книги о Хальсе, Вермеере, Анри Руссо, Гойе, Пикассо.
Эта книга — наиболее полный свод исторических сведений, связанных с жизнью и деятельностью пророка Мухаммада. Жизнеописание Пророка Мухаммада (сира) является третьим по степени важности (после Корана и хадисов) источником ислама. Книга предназначена для изучающих ислам, верующих мусульман, а также для широкого круга читателей.
Жизнь Алексея Толстого была прежде всего романом. Романом с литературой, с эмиграцией, с властью и, конечно, романом с женщинами. Аристократ по крови, аристократ по жизни, оставшийся графом и в сталинской России, Толстой был актером, сыгравшим не одну, а множество ролей: поэта-символиста, писателя-реалиста, яростного антисоветчика, национал-большевика, патриота, космополита, эгоиста, заботливого мужа, гедониста и эпикурейца, влюбленного в жизнь и ненавидящего смерть. В его судьбе были взлеты и падения, литературные скандалы, пощечины, подлоги, дуэли, заговоры и разоблачения, в ней переплелись свобода и сервилизм, щедрость и жадность, гостеприимство и спесь, аморальность и великодушие.