Ричард Львиное Сердце. Король-рыцарь - [29]
Кстати, по этому поводу Ричард встретился с королем Франции. Встреча состоялась 22 июля между Шомоном и Три. Ричард еще не был коронован, но уже проявил новый подход к старым проблемам, что приблизило его к внешней политике отца, а не к той, которую он отстаивал, будучи всего лишь графом Пуату. Филипп выдвинул те же требования, он хотел вернуть нормандский Вексен вместе с Жизором. Ричарду удалось заставить его уступить после обещания выплаты четырех тысяч марок возмещения военных затрат дополнительно к двадцати тысячам, уже обещанным Генрихом на встрече в Баллоне после поражения в Мане. К тому же он, наконец, принял обязательство жениться на Аэлис. Ничто теперь не может помешать этой свадьбе. Со своей стороны Филипп согласился вернуть своему вчерашнему союзнику все земли, недавно завоеванные с его помощью во владениях отца, особенно Тур, Ман и Шатору, кроме Грасэ и Иссудена, которые остались у короля Франции. В общем, этот договор был довольно благоприятен для Ричарда, который получил больше, чем пообещал Филиппу, в частности Жизор и Вексен. Французский хронист Ригор выразил чувства французов по этому поводу: Жизор должен быть возвращен королю Франции. Это предрекали даже знаки свыше: на следующий день после заключения этого соглашения (и Ригор заботится о том, чтобы эти два события были упомянуты в одной фразе), когда граф Пуату переправлялся на лошади и со своими людьми через деревянный мост, ведущий в Жизор, мост сломался и Ричард упал в ров со своим конем>13[236].
Проверив состояние своих континентальных владений, Ричард начал собираться к отплытию в Англию. Он хорошо понимал, как когда-то и его отец, что значит держать в своих руках всю власть на таком пространстве, как Великобритания. Однако ему нужно было еще решить судьбу младшего Жана, который так поздно присоединился к своему старшему брату, что все боялись за него. Конечно, Жан пришел мириться с братом, и тот отнесся к нему с «уважением»>14[237], однако неизвестно, что таило в себе будущее. Ричарду ничто не мешало предоставить ему важный удел, в частности на континентальной территории, имеющий стратегическое значение и большое количество замков.
Он вел себя великодушно по отношению к младшему брату; перед отбытием в крестовый поход, так как ничто уже больше этому не препятствует, он выполнил обещания, данные отцом, и 20 августа женил его на наследнице графа Глостера, несмотря на протест Балдуина, архиепископа Кентерберийского, который запретил эту свадьбу, так как они были родственниками в третьем колене>15[238]. К этим владениям Ричард потом добавит четыре графства в Англии и земли в Ирландии, что будет соответствовать обещаниям отца пожаловать земли, стоящие четыре тысячи дохода. Если верить некоторым очевидцам, великодушие Ричарда по отношению к Жану было даже чрезмерным, неуместным, и многие отвернулись от младшего; многие остерегались этого брата, который ждал лишь отправления Ричарда в крестовый поход, чтобы замыслить заговор против него>16[239]. Для многих размеры этих уступок такому непостоянному человеку, как Жан, свидетельствовали о намерении Ричарда не возвращаться из Святой земли и оставить королевство брату>17[240]. На самом деле эти слухи пустили сторонники Жана, которые начали усиленно укреплять свои крепости. Вскоре после отъезда Ричарда многие представители знати перешли на сторону младшего брата и ополчились против Ричарда, что предвидел и предупреждал Гийом Лоншан, назначенный канцлером королевства>18[241]. В действительности Ричард не доверял своему брату и земли, которые он дарил, какими бы большими они ни были, не представляли для него реальной угрозы, так как не были целостны и не обладали ни стратегической, ни военной значимостью. К тому же они не составляли то, что ценилось больше всего, — анжуйскую империю, сердце которой находилось во Франции. Недоверие Ричарда к Жану было вполне реальным, несмотря на все подарки. Он также не доверял своему сводному, незаконнорожденному брату Жоффруа, назначенному отцом епископом Линкольна, а потом ставшему канцлером. Генрих II очень любил его и всегда отдавал предпочтение ему, а не Ричарду или Жану. Он пообещал сделать его архиепископом Йорка, что было очень почетным назначением, но Жоффруа не слишком хотел этого, так как отдавал предпочтение верховой езде, охоте и светским развлечениям, а не служению Церкви. Возможно, он не потерял надежды сыграть важную политическую роль и, вероятно, вспоминал, что Вильгельм Завоеватель тоже был незаконнорожденным, что не помешало ему стать королем Англии. Для удовольствия, а также из честолюбия Жоффруа до сих пор отказывался от любого вида назначений. Ричард тотчас же после восшествия на престол назначил Жоффруа архиепископом Йорка, которым тот стал 23 сентября скорее против своей воли. Став священнослужителем и получив высокую должность, он потерял всякую возможность добиться политической должности в мирской жизни. Что касается Жана, то перед своим отъездом на Святую землю Ричард взял с него клятву, что он ногой не ступит в Англию во время его отсутствия. Позже Алиенора освободит его от этой клятвы, при условии, что получит разрешение канцлера
