Ричард III. Последний Плантагенет - [35]

Глостер навис над картой, пробежался взглядом по названиям и наконец возвестил:

– Вот! К северу от Барнета.

– Неприятно, – нахмурился Гастингс. – Он на возвышенности, а мы в низине. Ланкастерская армия превосходит нашу вдвое, никак не меньше. Уорвик и так имел значительное преимущество, теперь его положение и вовсе выигрышное.

– Лучше оставался бы там, где был, – внес свою лепту Джордж. – А теперь граф еще и закрепится на позициях.

Ричард поймал на себе хитрый взгляд короля и обрадовался еще сильнее. Эдуард, может, и не разгадал его замысла, но почувствовал. Возбуждение, исходящее от младшего брата, говорило само за себя. В этот раз Дик придумал нечто потрясающее. Если все получится, сражение войдет в историю как самое грандиозное из когда-либо происходящих.

«Несомненно, получится! – сказал самому себе Глостер. – И мы не просто совершим невозможное, но и разобьем Ланкастеров раз и навсегда!»

– Лорд Гастингс, – обратился он к соратнику. – Вы помните основные условия победы?

– Несомненно, – ответил тот. – Важную роль для победы играет личность полководца.

– Этого у нас хоть отбавляй, – хмыкнул Кларенс, но его шутку никто не поддержал.

– Численность армии, ее боевой дух, наличие в ней конницы и пушек.

– Артиллерии у нас также нет, – влез еще кто-то. – Если, конечно, не считать за таковую…

– Ландшафт, – спокойно продолжал Гастингс, не обращая внимания на реплики, – погода…

– Подождите! – прервал его Ричард. – Неужели из присутствующих только мне известно, куда стремится туман поутру? Сейчас весна, а значит, он обязательно выступит. Послушайте, там же будет как в молоке!

– И как ты вообще намереваешься сражаться в таких условиях? – буркнул Джордж.

– Не только сражаться, братец, но и побеждать! – Дик снова склонился над картой.

– Граф построит свои войска в линию с востока на запад по другую сторону Великой Северной дороги, пролегавшей через Барнет, – Гастингс также не сводил взгляда с карты. – Своего брата, Монтегью, наверняка поставит в центре. Себе оставит резерв. Правый фланг отдаст Джону де Веру, графу Оксфорду. Левый – графу Эксетеру. Хотя по поводу последних я не могу сказать с большой уверенностью.

– Оксфорд, – мечтательно протянул Дик.

– И что тебе не нравится в нашем противнике? – поинтересовался Эдуард.

Ричард повел плечом и хитро улыбнулся:

– Наоборот, меня в нем все устраивает! Граф, насколько я знаю, слишком серьезен, мой король. К тому же, когда дело требует немедленного разрешения, он неспособен ничего предпринять. Случись что, де Вер станет действовать сообразно полученных указаний и только. Я собираюсь сыграть на этом.

– Каким образом?

Дик повертел головой и потянулся за перьями, в беспорядке разбросанными по столу.

– Вот, – три из них Глостер положил в ряд. – Я согласен с вами, лорд Гастингс, именно так ланкастерцы и встанут. Для них это наиболее удачная позиция, да и Уорвик не расположен к безумствам… в отличие от меня.

Кларенс что-то пробурчал себе под нос, но внимания на него никто не обратил.

– Это мы, – Ричард положил на карту еще перья. – И, расположись мы точно напротив Уорвика, поражение неизбежно. Но, объясните мне, зачем нам подставляться под их пушки и стрелы?! Когда ляжет ночь, мы сместимся чуть ближе к позициям противника… Вот сюда.

– Если сюда, – Гастингс все еще хмурился, пусть и не столь сурово, – мы подставим Оксфорду свой левый фланг.

– Пусть для начала граф отыщет его в этаком тумане, – рассмеялся Глостер. – Зато правый сможет атаковать! И вы не учитываете один очень важный момент, лорд Гастингс, в отличие от Невилла, мы точно будем знать расположение ланкастерских сил. Вот вам главное преимущество, перекрывающее и численность, и ландшафт, и что бы то ни было! – Дик переместил несколько перьев. – Именно это знание – залог нашей победы! А незнание Уорвика повлечет за собой потерю того самого боевого духа у ланкастерского войска, о котором вы упоминали.

– Ты, конечно, желаешь оставить за собой правый фланг? Я правильно понимаю, Дикон? – Эдуард внимательно посмотрел на младшего брата и едва заметно прищурился.

Ричард выпрямился, отступил от карты и почтительно склонил голову перед королем:

– Да, Ваше Величество, я очень хотел бы этого.

– Хорошо, – согласился Эдуард. – Тогда за собой я оставляю резерв и центр. Кто же возглавит левый фланг? Джордж, может, ты?

Кларенс поднялся. Он показался Ричарду слегка побледневшим, но даже при нынешнем отношении к брату представить, будто тот трусит, не получалось. Скорее снова обижен, ведь Джордж привел с собой армию, а теперь от него требуют участия в битве, да еще и на заведомо проигрышных позициях.

– Позвольте мне, Ваше Величество? – спросил лорд Гастингс, и Ричард искренне обрадовался такому предложению. В роли, предстоящей левому флангу, именно этот немногословный и всегда спокойный человек казался незаменимым.

– Да будет так, – сказал король.

К утру план был полностью готов.

По прибытии на место йоркисты смогли убедиться: почти все их предположения оказались верными. Граф Оксфорд действительно возглавил правый фланг, и это особенно порадовало герцога Глостера.

Как только опустилась ночь, подчиненные Йоркам войска придвинулись к противнику и немного сместились в сторону. Конница Ричарда, действуя как можно тише, подошла максимально близко к тылам левого фланга, чтобы внезапно их атаковать и на этом выиграть время. Сидя в укрытии, воины слышали, как ланкастерцы расходуют боеприпасы, отстреливаясь в пустоту. Пушки йоркистов молчали, сохраняя их расположение в тайне.