Ричард I Львиное Сердце - [52]

Гиральд и Дицето подчеркивают покорность Ричарда своей матери. Этим он заглаживает свою вину перед отцом, считает Дицето, и еще он сравнивает Элеонору с орлицей из пророчества Мерлина, любующейся своим третьим орленком. На самом же деле оценить ее влияние на Ричарда не так-то просто. И если говорят, что несколько раз он следовал ее советам, то это еще ничего не означает, и поэтому ее значение в этой роли остается таким же неопределенным, как и других советников. В 1189 году Ричард предоставляет Элеоноре тройное вдовье право королевы, при вступлении на престол уполномочивает ее представлять свои интересы в Англии, поручает ей в 1190–1191 годах поехать в Наварру и доверяет ей выполнение дипломатических поручений в Риме. Известно, что в это же время она встречается с Генрихом VI в северной Италии. Она не была официально провозглашена правящей королевой на время отсутствия Ричарда, но после того, как Иоанн теряет авторитет в Англии, к ней переходят функции верховной контролирующей инстанции. И дело скорее не в прямых распоряжениях Ричарда, а в том, что ни у кого не было ни малейших сомнений в ее лояльности к королю-сыну. Нельзя упрекнуть Элеонору в том, что она была властолюбивой королевой и навязчивой, неуступчивой матерью только потому, что она иногда принимала участие в управлении государством, да и сам сын, бесспорно, несколько раз просил ее об этом. Судить о ней лучше всего по ее деятельности в то время, когда Ричард находился в крестовом походе и в плену. Тогда она добилась нескольких значительных успехов. Несмотря на личную привязанность к своему сыну и политический опыт, который она могла использовать для упрочения королевской власти в Англии в 1192–1193 годах, нельзя не отметить возникшего впоследствии расхождения во взглядах между Элеонорой и Ричардом, вследствие которого она, несомненно, утрачивает свое влияние на сына: если она старалась сделать все для достижения мира, то Ричард отдавал предпочтение войне. Но ни время, ни французский король не считались со стремлением старой королевы к миру, и то, что она привозит заклятому врагу энергичную королеву и правительницу, свою внучку Бланку, оказывается далеко не в интересах государства Анжу. А именно о них она везде и всегда заботилась, хотя, как политику, ей, конечно, были ближе ее родовые владения. Пока Ричард был только герцогом Аквитанским, их интересы совпадали. Его испанский брак, традиционный для аквитанских герцогов, и экспансионистская политика в отношении Тулузы доказывает это. Во второй же половине правления внимание Ричарда переместилось на север. Его система союзов служит интересам Нормандии, а не Аквитании, как прежде. Поэтому уменьшилась и потребность в посреднических услугах Элеоноры. С 1194 по 1199 год мы слышим о ней только один единственный раз, а именно, когда она хотела заступиться за одного француза, который был личным врагом Ричарда, вновь приняв на себя роль посредника, но на этот раз ее миссия потерпела драматическую неудачу и не была одобрена сыном.

Заканчивая рассказ об Элеоноре, мы вместе с тем покидаем круг домашних проблем Ричарда, чтобы проследить его дальнейшую судьбу в крестовом походе.

В КРЕСТОВЫЙ ПОХОД НАПРАВЛЯЯСЬ

МЕССИНА

Самый профессионально подготовленный и организованный до той поры крестовый поход начался с выступления из Везеле в направлении Лиона армий вновь подружившихся Филиппа и Ричарда, флот которого уже продвигался на юг вдоль атлантического побережья Испании. Принципиальная новизна его заключалась в двух принятых Ричардом стратегических решениях: во-первых, до театра военных действий решено было добираться морским путем, во-вторых, использовать с этой целью собственный флот. Решения эти были основаны на изучении горького опыта, накопленного за время предыдущих походов: сухопутный маршрут через Византийскую империю был сопряжен с бесчисленными тяготами и лишениями и чреват неизбежными стычками с сельджуками в Анатолии. К тому же именно в это время движение крестоносцев понесло невосполнимую утрату — германцы лишились своего императора. До своей гибели 10 июня 1190 года в реке Салеф, испытывая тяжелые лишения, он больше года находился в пути. За 40 лет до этого мать Ричарда, тогда еще юная французская королева, проделала этот нелегкий сухопутный переход в составе армии крестоносцев, и именно этот, второй крестовый поход мог служить прекрасным примером того, как их не следует проводить.

До Палестины необходимо было добраться по возможности быстрее и без лишних задержек, не испытывая нужды в воде и пище и не опасаясь нападения. Всем этим условиям как нельзя лучше отвечал морской путь. Более того, доставленный кораблями провиант мог бы обеспечить войско на долгое время. Использование своего собственного флота имело еще несколько преимуществ — лишало зависимости от портовых городов, экономило средства и позволяло свободно использовать корабли в военных целях. И пока Ричард спускался вдоль Роны на юг, его флот, состоявший из более чем ста крупнотоннажных транспортных судов шел к Марселю для встречи со своим королем. И хотя отдельные корабли начали выходить из английских и французских гаваней и собираться в единую флотилию еще с Пасхи 1190 года, переход от Марселя до Мессины необходимо было преодолеть всего за 23 дня. С этого момента сухопутный путь перемещения войск в Святую Землю уходил в прошлое. И все же до Палестины Ричард добирался неимоверно долго, хотя причиной тому были вовсе не морские опасности, да и задержка прибытия его флота в Марсель также не была связана с капризами погоды, как мы еще убедимся. В общем же, армии теперь не грозило обычное истощение сил, сопряженное с длительным и полным лишений маршем, и ее можно было сразу же вводить в бой.