Ричард Длинные Руки — гроссфюрст - [4]

Я отмахнулся.

— Переспим в другой раз. Некогда-некогда.

Эльфийский Лес когда-то был гораздо больше нынешнего, армии людей время от времени вторгались в него, но всякий раз терпели поражения. Частью от стрел, но чаще тонули в болотах, погибали от укусов множества змей… Тогда короли объявили медленное наступление на сам Лес: жители окрестных деревень подрубали кору на крайних деревьях, а когда те погибали и высыхали — жгли, отвоеванную землю распахивали.

Медленно, но люди — существа упорные — настойчиво продвигались так век за веком. Болота, лишенные защиты леса, высыхали, а земля, покрытая илом, всегда давала прекрасный урожай. Наконец от некогда великого Эльфийского Леса осталась едва треть, и хотя для племени эльфов места там с запасом, но это сейчас, однако эльфы живут тысячи лет и понимают, лес исчезнет еще при их жизни, а им самим придется умереть мучительной смертью намного раньше…

И все-таки насколько же психика людей гибче, давно бы уже спохватились и что-то да придумали, а эльфы живут обреченно в ожидании конца своего мира.

Если я хочу сберечь их популяцию, придется в самом деле выполнить все то, что пообещал. Может быть, даже больше, еще подумаю. Пусть цветут все цветы, а эльфы — не худшее в мире.

Пес требовательно гавкнул впереди и остановился, ожидая нас. Арбогастр сбросил скорость, уже запомнил, в каких случаях карьером, а в каких — грунью.

Лес давно остался позади, дорога устремилась через ровную зеленую степь, а далеко впереди у излучины большого ручья блестит металл доспехов, обнаженное оружие, вздымаются дымки десятка костров.

Я рассмотрел, медленно приближаясь, отряд в сотню человек, некоторые расседлывают и поят коней, большинство просто лежат на траве, в бессилии раскинув руки, только самые выносливые и обязательные, едва передвигая ноги, разжигают костры, достают из седельных сумок еду.

Я пустил Зайчика шагом, издали вскинул руки ладонями вверх. Бобик воспитанно идет рядом и приветливо помахивает хвостом, даже пасть предусмотрительно закрыл, уже знает, почему-то все бледнеют, как только увидят его зубы.

Навстречу поднялись двое, в руках короткие копья. Усталые, но с суровыми лицами, молча выставили перед собой блестящие острия и ждут, глядя исподлобья.

С пенька встал рыцарь в сильно помятой кирасе. Светлые волосы прилипли от пота ко лбу и жалкими прядями свисают на плечи, но глаза смотрят прямо и настороженно.

— Кто таков? — спросил он угрюмо.

— Я хотел бы переговорить с герцогом Ярдширским, — сказал я ровным голосом.

— Герцог занят, — отрезал он. — Я граф Мервин.

— И что?

Он повысил голос:

— Он занят, непонятно? Я за него.

— Сожалею, ваша светлость, — сказал я, — но мне, как эрцгерцогу, больше пристало говорить хотя бы с герцогом, если у вас нет благородных людей выше титулом.

Он посопел угрюмо, соображая медленно не столько от тупости, как от смертельной усталости.

— Это какой еще эрцгерцог? — проговорил он мрачно. — У нас нет эрцгерцогов…

— Я не знаю, — отрезал я холодно, — где это у вас, а здесь отныне хозяином изволит быть эрцгерцог Ричард Длинные Руки.

Он переспросил, еще не поняв:

— Кто-кто?

Я сказал громче:

— Эрцгерцог Ричард Длинные Руки готов милостиво принять вашу сдачу, чтобы не завершать полное истребление славного рыцарства королевства Турнедо.

Его глаза в ужасе расширились, руки дернулись, будто хотел броситься на меня, но я предостерегающе опустил ладонь на рукоять меча, а Бобик прижал уши и зарычал.

Офицер отступил на шаг, прокричал, не отрывая от меня все еще неверящего взгляда:

— Джон!..

От костра донесся усталый голос:

— Ваша светлость?

— Сбегай к герцогу! Узнай, может ли говорить?

— Чичас…

С поваленного ствола дерева тяжело поднялся воин, заковылял, прихрамывая, в сторону, где в тени деревьев расположились группы раненых.

Я ждал терпеливо, офицер тоже застыл, глядя то на меня, то на воина, что добежал до группы отдыхающих и начал быстро что-то объяснять, живо жестикулируя.

Там тяжело поднялся из группы мужчин высокий подтянутый воин без доспехов и шлема, грудь перевязана окровавленными тряпками, правая рука висит бессильно вдоль тела, но в лице видна неугасшая воля к победе, глаза смотрят устало, но сурово.

— Я могу, — ответил он густым хриплым голосом и сделал в мою сторону несколько нетвердых шагов. Его торопливо поддержали за плечи. — Что случилось?

Офицер нервно вскрикнул:

— К вам… для разговора!

— Я слушаю, — произнес герцог, как понимаю, это он. — Кто этот человек?

Офицер, назвавшийся графом Мервином, прокричал:

— Это… это сам Ричард Завоеватель!

Мужчина остановился, долго всматривался в меня, затем подошел и встал рядом с графом. Еще двое подошли и держат обнаженные мечи наготове, все не отрывают от меня настороженных взглядов.

— Я командую этим войском, — произнес мужчина и добавил горько: — Тем, что теперь осталось от некогда великого и грозного полка. Герцог Кристофер Ярдширский, коннетабль короля Гиллеберда, к вашим услугам.

— Ричард Длинные Руки, — ответил я, — но если вам ближе прозвание «Ричард Завоеватель», то оно тоже мне начинает нравиться, можете пользоваться. Уверен, оно появилось не сегодня?