Ричард Блейд, пэр Айдена - [32]

Тростинка не встала на колени. У нее был короткий, сильно изогнутый лук, а не боевой арбалет, натянуть который она, конечно, не смогла бы. Кроме того, на поясе у девушки висел полуторафутовый кинжал или меч с лезвием шириной в два пальца. Сравнительно со снаряжением мужчин все это выглядело столь же ненадежным, как хрупкие плечи Тростинки рядом с могучими бицепсами хайритских воинов. Блейд, встревоженный, шагнул к ней, но девушка строго свела брови и махнула ему рукой, приказывая оставаться на месте. Наложив на тетиву стрелу, она выставила вперед левую ногу, чуть склонила головку и застыла в этой классической позе лучника. «Диана, — подумал восхищенный Блейд, — Диана, подстерегающая добычу!»

Однако предполагаемая добыча явно могла постоять за себя, и странника продолжали мучить сомнения. Что окажется быстрее — стрела горной нимфы или клык и коготь зверя?

Сам он тоже не последовал примеру других мужчин и остался на ногах. Если девушке понадобится помощь, пять ярдов, разделяющие их, можно покрыть двумя прыжками. Блейд поднял свой арбалет к плечу, нацелив его на черный зев пещеры; остальное оружие он разложил рядом на выступе скалы.

Юный Ульм запалил факел и тут же поджег от него еще три. Затем, по кивку Ильтара, он швырнул их один за другим в пещеру. Блейд видел, как четыре яркие точки прочертили темноту — и не успела последняя из них исчезнуть, как хайриты испустили боевой клич. Протяжный грозный вопль отразился от скалы, и в ущелье на все голоса заревело, загрохотало эхо.

Секунду-другую в темном проеме не замечалось никакого движения. Ильтар и Ульм застыли но обе стороны входа, высоко вскинув франы. По напрягшимся лицам стрелков Блейд понял, что все охвачены тревожным ожиданием. Он скосил глаз на Тростинку, потом заставил себя перевести взгляд на черную дыру в скалистой стене. Внезапно что-то быстрое, косматое, серое вырвалось из тьмы. Фран Ильтара пошел вниз, раздался визг и грохот металла о камень. Потом пропели две стрелы; зверь рухнул, не пробежав и половины расстояния до стрелков. Клинок Ильтара, очевидно, задел его, что сказалось на стремительности атаки.

Теперь серые тени начали выныривать из пещеры одна за другой, и воздух наполнился жужжанием стрел, предсмертным визгом да звонкими щелчками арбалетных пружин. Да, эти твари были быстрыми, очень быстрыми! И огромными! Блейд затруднялся определить их размеры — его чаще атаковали в лоб, так что он видел лишь растопыренные когтистые лапы и оскаленные пасти, — но ему показалось, что горные волки Хайры не уступают по величине бенгальскому тигру. И они совсем не боялись людей! Выпустив с полдюжины стрел, Блейд, наконец, понял, к чему стремятся звери: не убежать, нет! — столкнуть собственными телами охотников в пропасть. Они походили на берсерков, охваченных жаждой убийства или мести; возможно, ими руководила ненависть — древняя ненависть к человеку, благодаря которой их действия становились почти разумными…

Люди, однако, не дремали. Блейд прикинул, что на карнизе валяется уже дюжина мертвых волков, и в каждом сидела по крайней мере пара стрел — и его собственные тоже; он был уверен, что не промахнулся ни разу. Ильтар с Ульмом почти безостановочно работали франами, и он сообразил, что оба хайрита пытаются попасть по задним лапам или позвоночнику, нанести любую рану, которая замедлила бы атаку серых самоубийц. О том, чтобы задеть голову или шею, не могло быть и речи — волки двигались слишком быстро.

Пока все шло хорошо. Ни один зверь не подобрался к стрелкам ближе, чем на три ярда; темный зев пещеры 88 перестал извергать поток серых теней, и Блейд, положив взведенный арбалет на плечо, принялся оценивать размеры добычи. Да, двенадцать… он не ошибся. В пяти шагах от него распростерся на боку огромный зверь — хвост вытянут, вздыбленная на загривке шерсть еще не улеглась, пасть раскрыта в предсмертном оскале, шершавый вываленный язык розовеет влажной тряпицей меж огромных клыков… Очень похож на земного волка, решил он, только раза в два покрупнее… Не тигр, конечно, но никак не меньше, чем…

Крик Ильтара прервал его размышления. Блейд огляделся — коленопреклоненные охотники по-прежнему застыли на краю обрыва.

— Эльс, не зевай! То был молодняк! Сейчас начнется настоящая охота!

И, словно на звук громкого голоса человека, из пещеры выскочили еще два зверя. Они появились почти одновременно и действовали с поразившей Блейда разумностью — первый проскользнул у самой земли, второй прыгнул, словно хотел прикрыть нижнего своим телом.

Свистнул клинок Ильтара, потом прожужжали стрелы, остановив зверя в прыжке; волк рухнул на землю, застыв мохнатым серым комом. Но нижний был невредим; ни фран, ни стрелы не задели его. И он мчался прямо на Тростинку! Он достиг уже середины карниза, он полз, стелился по самому камню, словно огромный серый червяк, — и, однако, каким-то непостижимым образом продвигался вперед с поразительной быстротой.

Наконец зверь прыгнул, испустив короткий хриплый вой. Казалось, в этом почти человеческом вскрике слились тоска и яростная злоба — злоба на двуногих, истребивших стаю. Теперь волк больше не походил на червя — скорее он казался глыбой серого гранита, с убийственной точностью выпущенной из катапульты.