Результат - [3]

Максим перестал улыбаться и на мгновение задумался. Он знал, зачем приятель вывел разговор в это русло. Сейчас будет про «детство в заднице застряло и так далее».

– А знаешь, в «Поттере» тоже все серьезно на самом деле. – Он сделал робкую попытку построить оборону. – Там отношения, дружба, человеческая сущность. Понимаешь?

Макс полез в свою потертую кожаную сумку. Черная изначально, а теперь скорее серая от времени и потертостей, она явно доживала свои последние месяцы. В подарок отцу ее привез дядя после службы в ГДР. Почти семейная реликвия. Покопавшись в котомке, Максим выудил первую часть саги Джоан Роулинг. Виктор выхватил книгу, покрутил немного в руках, так, как будто это простой силикатный кирпич, и вернул владельцу.

– Слушай, я тебе как есть скажу, лады? Ты давай прекращай витать в облаках. Вот посмотри на себя. Высокий парень, светлые волосы. Не горбатый, не пузатый. Уже 23 года.

– Еще 22, я сентябрьский.

– Ну да, точно. Но это, не перебивай, в общем. Суть в том, что ты в этой жизни… как бы сказать-то. – Виктор щелкал пальцами и смотрел по сторонам, словно где-то должно быть написано меткое слово для такого случая. – В общем, не знаешь, что почем.

– Поясни.

– Ну вот я об этом и говорю. Что тебе пояснять надо, показывать все, на пальцах раскладывать. Пора уже мужиком становиться, понимаешь? А ты вон – все сказки читаешь.

Макс поджал губы. Он не обижался, просто эти разговоры с ним велись постоянно, и это надоедало. Раз в несколько дней стабильно кто-то начинал учить жизни. Это могли быть родители из Чусового, с которыми он созванивался по телефону.

Что планируешь делать дальше?

Когда найдешь серьезную работу?

Сколько можно грузчиком бегать?

Эти и другие вопросы Максим слышал с завидной регулярностью. И дело было даже не в том, что отцу не объяснить, что грузчик и мерчендайзер – это не одно и то же. И что другой работы с плавающим графиком для студента не сыскать. Проблема была в том, что как будто все нутро Максима противилось этим рекомендациям/поучениям. И да, друзья тоже не отставали. Вот и Виктор останавливаться, как видно, не собирался.

– Смотри, видишь мои часы? Да, это не Rolex, но кто знает об этом, а? Ты да я. А они дают статус, люди уважать начинают. – Витяня вдохнул воздуха, расправив грудь. – Все сразу думают, что я при бабках. А раз так, то другим тоном разговаривают.

– Ну не знаю, Вить…

– Че «не знаю»? Все ты знаешь. Это серьезно! В магазе, где я эти «котлы» брал, через неделю завезут реплики Audemars Piguet. Тоже по сотке «зелени» будут. Бери, не думая.

– Витянь, ну если честно, тут не согласен. У тебя часы-реплики. Телефон вон тоже «клон» айфона, да? Джинсы и те…

– Так, – Виктор прервал друга, – это ты к чему клонишь?

– Да к тому, что у тебя все фейковое. Ты сам как будто фейковый становишься. Почему нельзя быть собой? Блин, как-то тупо звучит, но это правда так. Нам нельзя просто делать, что нравится, и не париться по таким мелочам – почему так?

– Мелочам? Да ты что несешь-то? Забыл, где мы живем? – Витя встал и обвел руками парк. – Это реальная жизнь, братан. Тут всегда встречают по одежке!

Вечер того дня тоже пошел не по плану – продолжить отмечание зачета не было никакого желания. Оказавшись дома, Макс ощутил тотальную апатию. Может быть, это случилось потому, что «дома» – это в крохотной съемной комнате в пятиэтажке. Помещение, в котором тесно было бы даже без мебели.

А еще тут пропахло старой эпохой, и запах этот не выветривался, несмотря ни на какие старания. Ну, а в остальном терпимо – кровать в углу, у ее изголовья компактный стол, на котором стоит монитор, под ним системный блок. В другой части комнаты небольшой телевизор, купленный на сайте подержанных вещей, под ним в тумбочке игровая приставка, и здесь же рядом высоченный (насколько это вообще возможно в пятиэтажке) шкаф, до потолка. Еще, правда, был ковер. Располагался он почему-то не на полу, а на стене. Хозяйка квартиры объяснила, что он персидский и поэтому должен служить украшением. Неизвестно, насколько более красивой стала с ним комната, но более привлекательной для разных мошек, которые питаются ворсом, – это точно. Впрочем, все минусы жилища нивелировались стоимостью: несколько тысяч рублей в месяц за что-то обособленное – это в любом случае интересное предложение. Все лучше, чем в общаге.

Вместо того чтобы поискать работу на соответствующих сайтах, Максим завис в видеоигре. Главной его радостью в жизни служила «плойка». Игровая приставка PlayStation четвертого поколения была подарком от друзей на двадцатилетие. С тех пор львиную долю времени парень тратил на игры, чем также вызывал насмешки старшего поколения и коллег. С другой стороны, именно игры давали возможность отключиться от внешнего мира. После тяжелого дня, когда с утра учеба, а вечером работа, нет ничего лучше, чем прокачать своего персонажа в очередной игре жанра RPG. Есть еще, конечно, вариант заливаться крепким алкоголем с коллегами в магазине, но к нему не лежала душа.

Хотя при этом была возможность пить элитарные напитки чуть ли не бесплатно. Схему ему показали мужики, работники продуктового. Берешь бутылку реально дорогого «пойла» и вставляешь ее в ящик с дешевым. Посередине, так, чтобы по краям оставались правильные бутылки. Дальше сам ящик ставишь на нужное место в зале, и в нужный момент подходит «свой» клиент, который покупает ящик копеечного портвейна с дорогим коньяком внутри. Такой вот бонус. А дальше либо сам выпивай, либо продавай по сходной цене и получай прибыль. Мужики учили уму-разуму, подмигивали, дескать, «мотай на ус, студент, пока мы живы».