Резонер - [43]

– Мы сейчас устанавливаем имена каждого, – пояснил Гордеев. – Я думаю, что нужно проверить первых двух. Третий наверняка спортсмен или бывший спортсмен. Наверное, пришел сюда, чтобы устроиться телохранителем…

Вошедший Назаров смотрел на экран телевизора.

– Я его видел, – неожиданно сказал он. – Этот человек несколько раз разговаривал с Аликом и с Машей. Кажется, он действительно спортсмен.

– Ну вот видите, – взмахнул рукой Гордеев, собираясь перемотать пленку.

В этот момент Дронго остановил его:

– Подождите, – попросил он, – остановите кадр.

Удивленный Гордеев оставил изображение незнакомца и посмотрел на Дронго.

– Господин Назаров, – обратился Дронго к вице-президенту, – пожалуйста, подождите в другой комнате. У меня конфиденциальный разговор с Игорем Валентиновичем.

– Конечно, – кивнул Назаров и вышел из комнаты.

– Мне тоже выйти? – спросил Вейдеманис.

– Нет, останься.

Дронго подошел к экрану телевизора и взглянул на Гордеева.

– Это не спортсмен, – сказал он. – Не сомневаюсь, что у него будут документы на другое имя. Он сделал себе пластическую операцию и наверняка позаботился о документах. Пластическая операция может изменить лицо. Но нельзя поменять рост, плечи, осанку. Это все остается с человеком. Как и его дурные привычки. Посмотрите внимательно, Игорь Валентинович. Вы видите перед собой Викинга…

– Не может быть! – ахнул Гордеев. – Он же объявлен в розыск! И у нас были сведения из Греции, что он там погиб.

– Жив и здоров, – сказал Дронго, глядя на экран. – И ведь какой наглый! Остался в Москве и ничего не боится! Но отпечатки пальцев не переделать. Значит, его можно было вычислить.

– Он бежал из Бутырки с тремя другими заключенными, – вспомнил Гордеев. – Тогда официально объявили в розыск только трех сбежавших, чтобы никто не знал о Викинге. Но милиция получила ориентировки на его задержание. Однако взять его не сумели…

– Вот он и остался в городе, – мрачно закончил Дронго. – Я много думал об этом деле. Ведь киллеры точно знали, что телохранителя в машине не будет. Что с Арзуманяном будет только водитель. Зачем нужно было стрелять по машине, если Арзуманян уже вышел из нее? Ответ мог быть только один. Стрелявшему было все равно, кто сидит в машине. Дети или женщины – его это не волновало. Ему важно было «отработать» заказ. Ни один киллер на такое не пойдет, хотя бы из уважения к себе. Зачем стрелять в детей? Но Викинг не такой. Для него никогда не существовало никаких моральных запретов. Посмотрите, какую команду он себе подобрал. Бывший угонщик Шмелев и психически неполноценный Карлик. Ему были нужны помощники, а не партнеры. Не сомневаюсь, что это он приказал Карлику открыть огонь по машине Арзуманяна…

– Вы понимаете, что говорите? – взволнованно перебил его Гордеев. – Если это Викинг…

– Его нужно брать сегодня, – закончил мысль следователя Дронго, – причем, быстро и без лишних людей. Иначе он уйдет. Человек, сумевший выйти из Бутырки, сразу поймет, что его ждет засада, и тогда мы его долго не найдем. Он видел сегодня, как мы брали Карлика, и понимает, что следующим может оказаться он. Значит, у нас есть только сегодняшняя ночь. Мы обязаны взять Викинга до утра.

Он помолчал и затем добавил:

– Завтра или послезавтра в Москву возвращается Арзуманян. Если мы не арестуем Викинга до его приезда, то Арзуманян может предпринять собственное расследование. Он не сумеет найти Викинга, но если даже каким-то чудом на него выйдет, то будет убит. Слишком неравные силы. Сломленный горем несчастный человек и профессиональный убийца, сделавший смерть своей прибыльной работой. Мы должны взять Викинга сегодня.

– Вы знаете, где его найти? – тихо спросил Гордеев.

– Да, – кивнул Дронго. – Я думаю, будет правильно, если мы поедем туда часа через два. Вы, я и мой друг Эдгар. Никто больше не должен об этом знать. Мы его возьмем сами.

– Нет, так нельзя, – сразу возразил Гордеев. – Вы меня извините, я вас очень уважаю. И то, что вы смогли так быстро вычислить Викинга, делает вам честь. Но вам нельзя его задерживать. Он может оказать вооруженное сопротивление. И тогда…

– Я мечтаю, чтобы он оказал нам сопротивление! – улыбнулся Дронго. – Я просто мечтаю об этом.

Гордеев посмотрел на Вейдеманиса, затем снова на Дронго. И начал понимать…

– Вы не хотите его брать живым, – произнес старший следователь. – Вы хотите его застрелить.

– Во всяком случае, я не стану церемониться, если он откроет огонь.

– Я не могу. Не имею права вам это позволить, – возразил Гордеев. – Иначе вы сами станете убийцами. Я не могу поехать с вами на задержание. Это неправильно. Незаконно.

– Господин Гордеев, – Дронго впервые обратился к старшему следователю именно так. – Неужели вы не понимаете, что происходит? Этот бандит сколотил группу преступников и принимает заказы на убийства. Не сомневаюсь, что смерть Лунько тоже на его совести. По данным МВД, его нет в живых. И поэтому никто его не ищет. И даже если будут найдены его отпечатки пальцев, то и тогда их не смогут идентифицировать, так как их уже нет в базе данных компьютеров МВД и ФСБ. Он не просто убийца. Он садист и насильник. И я собираюсь его наказать. Я могу дать вам слово, что не стану стрелять в него первым. Но позволить милиции снова упустить его я не могу. Считайте, что это мое дело.