Резонанс - [41]
Дача Смелянских находилась в деревне Снегири Московской области, километрах в тридцати от столицы. Молодые люди быстро доехали по еще незагруженному шоссе и остановили свой автомобиль около деревянных ворот с облупившейся зеленой краской. Небольшой двухэтажный домик состоял из четырех комнат и кухни-веранды на первом этаже. Справа к дому был пристроен флигель с отдельным входом. Как сказала Света, это и есть загородная лаборатория Анатолия Эдуардовича. С момента похорон профессора его семья еще ни разу не сюда приезжала. Светлана открыла входную дверь, впустила туда Олега, а сама пошла включать свет и отопление.
Войдя в помещение, молодой человек осмотрелся по сторонам. Внутренним убранством пристроенный видимо совсем недавно флигель напоминал что-то среднее между жилой комнатой и сараем. Слева, у окна находился старый потрескавшийся стол, далее располагались диван, кресло-качалка и большой книжный шкаф. На диване валялся свернутый шерстяной плед и прямоугольная подушка, обитая красным материалом. Видимо профессор частенько оставался ночевать в этой загородной лаборатории.
Прикрученные вдоль стен длинные полки, большой и тяжелый верстак в углу, а также огромное количество разбросанного инструмента, деталей – все это очень напоминало обстановку советских гаражей, в которых автолюбители сами ремонтировали свои машины. Олег прошел в комнату и остановился у стола. На нем размещался небольшой трансформатор, а также какой-то прибор с круглыми пластмассовыми ручками и вытянутой шкалой цифр.
– А вот и резонатор – почти уверенно сказал Марков. Шкала прибора показывала весь имевшийся частотный диапазон. – Эти ручки, наверное, для нащупывания частот – догадался студент. Напротив некоторых цифр красным фломастером были нанесены риски. Штук семь или восемь. Скорее всего, это резонансные частоты волн жизни Смелянского, о которых написано в дневнике – подумал Олег. – Если профессор их рассчитал и зафиксировал, значит, точно пробовал самостоятельно осуществить процесс револьвации.
При этой мысли по спине студента пробежал легкий мандраж. Марков только сейчас, впервые задумался: А готов ли он сделать то же самое – осуществить прыжок на другую волну жизни? Ему по-настоящему сделалось страшно перед таким выбором. – Конечно, все это фантастически интересно. Испытать уникальный прибор на себе, стать вторым человеком, прошедшим путь револьвации. Об этом мог бы мечтать любой ученый. Но Олег не был ученым, он был, в определенной мере циником, поэтому безрассудно бросаться в неизвестность не хотел.
– Нужно сначала дочитать дневник. Если Смелянский побывал ТАМ, то наверняка описал весь процесс, как он действует, как определяются и устанавливаются резонансные частоты, что ощущает человек, «походивший» по другой волне жизни. Нет, если я и решусь сделать этот шаг, то лишь полностью разобравшись в существе явления – твердо решил молодой человек. Он и так был несказанно рад, что нашлось главное резонирующее устройство. Прикрыв его пледом, студент сел на диван и вытащил из кармана свернутую в трубку темно-красную тетрадь.
Из дневника профессора Смелянского
Итак, рассчитав частоту резонанса, я впервые в истории человечества мог попробовать испытать на себе процесс револьвации. Лаборанты конструкторского отдела помогли изготовить отдельные детали резонатора. Полностью я собрал этот прибор в своей лаборатории на даче (схема прилагается).
Раскачка биологического «Я» была обеспечена, оставалось только найти способ введения в резонанс моей духовной составляющей, моего сознания. Здесь встал вопрос: как заставить свой мозг начать внутренние колебания с данной частотой? Из известного ранее более всего подходил один способ – йога. Только она позволяет внутреннее состояние тела полностью подчинять разуму. Все это привело меня к занятиям йогой у лучших преподавателей Москвы. После года тренировок, я уже мог достаточно свободно принуждать свой разум совершать нужные колебательные процессы. К осени 2009 года я фактически полностью был готов к процессу револьвации.
14 ноября 2009 года.
В этот день (день моей первой публикации по теории волн) я заперся в своей лаборатории на даче в Снегирях. Было 20.35 вечера. Жена и дочь остались в Москве, поэтому никто не мог мне помешать сделать шаг, сравнимый только с выходом человека в открытый космос.
На резонаторе я заранее установил частоту, самую близкую к моей существующей волне жизни. По расчетам выходило, что данная волна располагалась чуть ниже настоящей, поэтому переход на нее не требовал большого количества энергии. Я настроил резонатор, сел в позу лотоса и включил прибор. Где-то через две – три минуты я стал ощущать в своем теле колебания каждой клеточки организма. Началась биологическая раскачка. Сначала колебания происходили дергано и хаотично, но после болезненного всплеска наступили удивительный покой и невесомость. Было такое ощущение, что тело, как единый организм, лежит и покачивается на волнах, вверх – вниз, вверх – вниз. Меня накрыло восхитительное, расслабленное состояние.
Я чуть было не уснул, однако вовремя заставил свой мозг включиться во второй этап процесса – этап внутренней раскачки духовного сознания. Я представил, что стою на огромных качелях и раскачиваюсь вместе с ними. Мысленно запрограммировав нужную частоту, я всей своей волей постепенно начал увеличивать взмах качелей. Взлет за взлетом, все выше и выше, выше и выше. Наконец, качели моего разума стали взмывать так высоко, что когда я зависал в верхней точке, мой мозг и мое тело синхронно вздрагивали, пытаясь провалиться в абсолютно черную, страшную пустоту. В этот момент я испугался и вцепился в качели обеими руками. Невероятным усилием воли мне удалось заставить мозг затормозить раскачку. Качели стали двигаться все тише и тише, медленнее и медленнее, до полной остановки.
Можно ли выжить в разрушительной авиакатастрофе, если в соседнем кресле сидит колдун? Как вернуть любовь к жизни магу, который сам себя приговорил к вечному изгнанию? Можно ли спастись, если в захваченном преступниками отеле начинает твориться какая-то чертовщина? И как найти убийцу в магическом мире, где живут только бывшие заключенные? «Между мирами» – это сборник рассказов, в которых привычные и волшебные миры пересекаются, накладываются друг на друга, и в обычной жизни начинают происходить чудеса.
Наши дни причудливо переплетаются с концом XVII века. Видения на грани безумия… или это дар ясновидения? Где происходят все эти события — в сознании историка Конни Гудвин, все глубже погружающейся в атмосферу салемских процессов, или в реальности? Конни пытается прояснить историю «малоизвестной ведьмы Салема» Деливеренс Дейн и поначалу уверена, что ее интерес к судьбе молодой знахарки, казненной на виселице в 1692 году, носит чисто научный характер. Но постепенно она понимает: между ней и Деливеренс установилась некая связь, которая может навеки изменить ее жизнь — или попросту стоить ей жизни.
Сюжет повести строится вокруг идеи цикличности истории: перед лицом неминуемой глобальной катастрофы группа ученых, представителей высокоразумной цивилизации «кошколюдей», якобы существовавшей на Земле в допотопные времена, строит машину времени, чтобы передать знания наследникам - нашей цивилизации.
Второй рассказ о приключениях двух приятелей квэйнов – непостижимых сущностях, обладающих своей волей, но способных становиться душами главных героев чужих повествований, помогая корректировать миры сновидцев и нерадивых творцов.
Мы знали, что умершие души умны. Мы знали, что их советы важны. Мы помнили об этом и сейчас. Но поступили иначе…. Теперь поздно пытаться что-то изменить. Теперь лорды вновь на свободе. Вот только сейчас их силы еще больше, а планы — ужасней. Новый год и новые Игры Сил. И мне придется научиться выживать в этом мире дворцовых интриг, среди предателей и тайных союзников. Мне придется победить, чтобы спасти империю. Вот только как еще и сохранить друзей, родных и любовь, когда вокруг — один хаос?..
Его зовут Тэас Мойро, за ним охотится вся сыскная служба империи, и этой ночью он непременно должен станцевать со своим врагом. Сыщики выявляют его среди гостей и терпеливо ожидают окончания танца. Они намереваются его убить. Он слишком опасен. Тэасу удается сбежать и скрыться в здании старинного театра. Казалось бы, опасность миновала, и он может позволить себе хоть немного перевести дух, но нет. Едва Мойро укрывается в здании, как прямо с потолка его осыпает листами. Это чей-то труд, целая книга, которую автор просто переместил… во времени.