Резистенс - [2]
Этот снимок был сделан в тот момент, когда будущий Верховный Манагер позиционировал себя как главный борец с коррупцией, и считался (в некоторых кругах) главным оппозиционером страны. Фотограф запечатлел его на пляже. Трижды судимый за мошенничество, кристально честный оппозиционер, был здоровенным, сырым увальнем с вытянутой параллельно земле шеей, оловянным взглядом выцветших глаз, и уныло торчащими бабскими грудями второго размера. Фото вызвало бурю восторга в социальных сетях, один остряк написал: ходят слухи, что эта стрёмная тёлка — будущий президент России. Угадал. Почти…
…Пирожное выполнено из воздушного бисквита, облитого глазурью, сосочек и волоски отлиты из чистого швейцарского шоколада. Блюдо фирменное и очень дорогое, вы уверены в том, что средств на вашем счету достаточно для того, чтобы…
Я поманил его пальцем, он доверительно наклонился, и застыл, вытаращив глаза — я воткнул ему палец в ухо, притянул к себе, и ласково прошептал.
— Слушай сюда, пидор пендосский. Ты несёшь мне всё, что я заказал, без вопросов, нудных лекций и наставлений. Где дверь в служебное помещение? Глазами покажи, не надо махать конечностями. Справа? В цветах американского флага? Я понял. Ты приносишь мне заказ, и ждёшь меня там, за дверью. Для того чтобы у тебя не возникало ненужных иллюзий, чтобы тебе не захотелось связаться с патрульным коптером, сделаем так. Ты смотришь прямо, видишь у двери сумку? Видишь или нет? Чего мычишь? Кивни головой. Так. Обожаю научно — технический прогресс! Лет десять назад, мне пришлось бы возиться с детонатором, проводами, тьфу! А сейчас, во времена всеобщей чипизации, мне достаточно произнести ключевое слово, и, бум! Ваша тухлая тошниловка взлетит на воздух. Я — смертник, взорву всех, мне всё равно. Если я пойму, что кто — то из посетителей ведёт себя неестественно, я всех взорву, ты меня понял? Понял или нет? Не мычи, блядина. Кивни головой. Хорошо.
Я отпускаю его, и громко, чтобы слышали все, говорю.
— Слава шакалу!
Халдей растерянно бормочет.
— Шакалим на славу.
— Что? Не понял, простите?
Он громко, и истерично орёт.
— Шакалим на славу! Шакалим на славу!
Посетители изумлённо оглядываются на вопящего «вэйтера». Менеджер кафе быстро едет на сигвее в моём направлении. Под носом у него крупные капли пота, он одышливо отдувается.
— Прошу прощения за эту некрасивую сцену, как я могу загладить нашу вину?
— Всё в порядке, я всё понимаю, нервная работа, много посетителей, не берите в голову.
— Могу я угостить вас за счёт заведения? Рекомендую наше фирменное блюдо, бисквит «ромовый Зю». Пухленькая пышечка в форме головы лидера запрещённой ныне партии, с вишенкой во лбу, и ромовой пропиткой, «смачно да швидко»! Пальчики оближите! Вы, конечно же помните обстоятельства его гибели? Пуля попала ему прямо между глаз! Бум! Вишенка символизирует искусство снайпера, выполнившего выстрел…
— Спасибо, не надо, принесите мне мой заказ, этого будет достаточно.
— Если вам что — то понадобится…
— Я знаю к кому мне обратиться.
Назойливый менеджер отъезжает к стойке, через несколько минут «вэйтер» ставит передо мной поднос с кофе и пирожными, его руки трясутся так сильно, что поднос залит той бурой жижей, которую в «Шакаль — ладнице» гордо называют словом «кофе». Я неторопливо поедаю пирожные, выпиваю минералку, и захожу в дверь, выкрашенную в цвета «Юнион — Джек». «Вэйтер» привалился к стене, плечи его содрогаются от рыданий.
— Ненавижу… быдло колхозное… всю мою жизнь я тянулся к прекрасному, изящному… я искренне верю в победу демократии… и всю жизнь рядом вы… сиволапые патриоты… квас…русская идея… всех вас… всех…к стенке надо было ставить в двадцатом году… после смерти главхама… вешать надо было…эх, ведь хотел уехать туда, где цивилизация…в любимые штаты…
— Довольно плакать, давай сегодняшнюю выручку.
Он растерянно смотрит на меня заплаканными глазами.
— Вы…ты, правда, думаешь, что успеешь воспользоваться деньгами? Тебя найдут…с тебя спросят…ссать кровью будешь…у нас везде камеры…твоя рожа через пять минут будет известна всем патрульным…
— Коины давай!
Он поднимает правую руку на уровень пояса, достаёт заострённый предмет, похожий на стило, и замирает.
— Какой номер? Куда переводить?
Я называю ему восьмизначный код, он легонько прикасается к своему запястью, вводит (с помощью стило) мой номер. Я чувствую пульсацию на своём запястье, щёлкаю пальцами, мелодичный женский голос произносит:
— Пополнение баланса…
Звучит цифра с пятью нулями.
— Ого! Удачно я зашёл! Хорошо поработали сегодня! Ладно, веди меня в комнату охраны.
— Зззачем? Уходи…может, успеешь, я подожду, сколько скажешь…я не буду вызывать…
— Не сездепи, пошли, показывай, где у вас тут охранники сидят?
Он подводит меня к незаметной серой двери, и недоумённо оборачивается.
— А что мне…
— Прикладывай руку к сканнеру.
Дверь открывается с мягким щелчком, я вталкиваю его внутрь, захожу сам, и забираю стило из его руки. Пульт охраны оборудован камерами слежения, экраны мониторов образуют выгнутую панель, ленивые охрандосы отключили звук, и смотрят бейсбол, иначе, они бы обратили внимание на сцену между мной и «вэйтером». Я приставляю стило к шее ближнего охранника, и спрашиваю.
Ересь Хоруса достигает Солнечной Системы — выстоит ли оборона Рогала Дорна и его Имперских Кулаков против натиска врагов? Отозванные с полей Великого Крестового Похода после Улланора, Рогал Дорн и его Легион были назначены Преторианцами Императора, но только после того как предательство Воителя было раскрыто, становится очевидным полный масштаб святого долга возложенного на них. Теперь, Солнечная Система подвергается нападению в первый раз с начала войны, и многие казалось бы неприступные укрепления подготовленные Легионом Имперских Кулаков оказываются недостаточными.
События в этом ранобэ происходят в почти безжизненном мире, где вокруг одни пустыни, в которых обитают насекомообразные чудовища… ну а как же люди? А человечество вынуждено жить в передвижных городах, которые находятся защитными куполами. И чтобы хоть как то по правилам распределять природные ресурсы, люди пришли к оригинальному решению. Они устраивают состязания между городами, и поэтому в каждом передвижном городе особое внимание уделяется военной подготовке будущих участников состязаний.И вот в один прекрасный день в академии города Зенри появляется новичок по имени Лейфон Алсейф.
Когда двух братьев-детективов нанимает таинственная незнакомка, желающая отыскать пропавшего робота своей семьи, главный герой по имени Риши Динальт уже знает, что его жизнь кардинальным образом переменится. Его подозрения подтверждаются, как только след пропажи приводит сыщиков на заснеженную и заброшенную планету Яртеллу, где, до своего уничтожения, обитали существа, способные повелевать силой Тени…
Африка, 1943 год. Война в самом разгаре, бронированные клинья сшибаются и в Европе, и на древней земле царства Хемри, на берегах Нила, в тени Великой Пирамиды. Молодому офицеру Королевских танковых войск Великой Нормандии дают поручение, пришедшее прямиком из Лондона — сопроводить в глубь пустыни секретный груз. Задача, казалось бы, не сложная — но самое интересное начнётся лишь по прибытии груза к цели…
К бесчисленным врагам Звездного Волка Моргана Чейна, прошедшего нелегкий путь от космического пирата до мессии, несущего новую жизнь и веру обитателям всех миров Галактики, прибавился еще один – самый грозный. Большой Мозг видел будущее человечества в переходе от ветхой телесной оболочки к сгустку энергетического поля, при этом, совершенно не интересуясь мнением самих людей. И тогда Чейн понял, что только новая Звездная Империя способна противостоять надвигающемуся катаклизму…
Чейн сидел в мягком кресле с высокой спинкой. Перед ним находился пульт с множеством кнопок и тумблеров, очень похожий на пульт управления гипердвигателями, а всю противоположную стену занимал широкий матовый экран, напоминающий обзорный экран звездолета. Но он находился не на корабле, а в Храме Истории, неподалеку от Цитадели планеты Талабан. И путешествие, в которое он намеревался скоро отправиться, ни чем не походило на его прежние галактические странствия.