Резидент внешней разведки - [26]

3

Прежде чем наведаться в офис, Нолин попросил Банщикова отвезти его к полицейскому участку, где было заведено дело об исчезновении гражданина России. Ничего нового узнать там Нолин не рассчитывал, но вреда от визита не было.

Полицейский участок и в Африке был полицейским участком. Местная волокита ничем не отличалась от российской. Сперва дежурный разглядывал, нюхал и норовил попробовать на зуб предъявленные документы, потом вздохнул и велел препроводить Нолина по назначению.

На лестнице царила чистота и порядок. Ступени были влажными после недавней уборки. Впечатление портила крохотная капелька крови, на которую едва не наступил Нолин. Кто-то недавно прошел здесь не в лучшем виде и не в самом хорошем расположении духа. И не по своей воле. Да и много ли найдется желающих добровольно шляться по полицейским участкам?

В длинном коридоре, обшитом пластиком, стояла почти такая же длинная скамья. Трое из пяти посетителей были прикованы к ней наручниками. Идущих они встретили светящимися надеждой взглядами. Надежда погасла, как только стало ясно, что Нолин не из комиссии по правам человека и не адвокат, явившийся с требованием освободить незаконно задержанных граждан. Один из них прижимал к носу окровавленную бумажную салфетку. Возвышающийся над ним полицейский похлопывал себя по ладони дубинкой и внимательно смотрел на Нолина. Он не скрывал, что привык разминаться по утрам более основательно.

В кабинете комиссара полиции пахло чесноком и ядреным одеколоном. Комиссара звали Абу Фейяд – это был круглоголовый, темнолицый мужчина в тесноватом мундире с блестящими пуговицами. При появлении Нолина он вежливо встал, а потом плюхнулся в кресло, не предложив гостю сесть. Объяснялось это просто. В кабинете не было ни единого стула. Это давало возможность Абу Фейяду наслаждаться растерянностью посетителей и значительностью собственной персоны. Чем он и занимался на протяжении всего разговора.

Для начала Нолин пояснил цель своего визита.

– Витков, Витков, гм, – забормотал комиссар, делая вид, что не сразу может сообразить, о ком идет речь.

Нолин на помощь не спешил, разглядывая фотографии полногрудых красоток за спиной Абу Фейяда. Их было три, все они носили кожаную сбрую и мушкетерские ботфорты. Подбор настенных календарей наводил на мысль, что хозяин кабинета хранит в сейфе заветную плетку-семихвостку. Правда, извлечена оттуда была всего-навсего папка канцелярского образца. Открыв ее, Абу Фейяд долго шуршал тремя или четырьмя страницами, а потом важно произнес:

– Я предполагаю, что месье Витков нелегально покинул пределы Сенегала.

– На каком основании? – осведомился Нолин.

– На том основании, что в стране его нет.

– А вы его хорошо искали?

– Мы осуществляли и осуществляем все необходимые действия, предусмотренные инструкцией, – напыщенно заявил Абу Фейяд. – Поэтому предлагаю вам не тратить попусту время. Ни свое, ни мое. Видели, сколько у меня работы? – Он кивнул на дверь. – И это только начало дня. Потом вообще будет голову некогда поднять.

А полы придется драить почти непрерывно, мысленно продолжил Нолин, глядя то на комиссара, то на листы, подшитые к папке.

– Мне нужна информация, – сказал он.

– Она всем нужна, – ответил Абу Фейяд. – Мы живем в эпоху информации, не так ли?

– Так, – согласился Нолин, доставая из кармана деньги. – И я, поверьте, понимаю ее ценность, как никто другой.

– Дача взятки карается законом, – предупредил комиссар.

– Я не собираюсь давать вам взятку, – возразил Нолин, приближаясь к столу, – равно как и ломать священные баобабы. Я чту закон. – Пересчитывая деньги, он уронил стодолларовую купюру на пол, но, конечно, не заметил этого, продолжая свой небольшой спич. – Я просто прошу пойти мне навстречу. Если есть какие-то новые сведения о месье Виткове, то мне хотелось бы их получить.

– Это ваше право, месье, – сказал Абу Фейяд, проявивший такую же неловкость, как и его посетитель. Правда, обронил он ручку, а не деньги. И, вздохнув, полез за ней под стол. А когда снова уселся на место, стодолларовая купюра чудесным образом испарилась.

Нолин обнаружил это, когда отвернулся от ужасно заинтересовавшей его карты города на стене.

– Итак? – произнес он.

– Следствие установило, – продекламировал комиссар, уставившись на протокол, – что в последний раз месье Виткова видели в баре «Черный лев» в портовом квартале Ребеасс. Его опознал по фотографии бармен. Витков выпил бокал пива, расплатился и ушел в сторону причала. Это было примерно в половине десятого ночи.

– Насчет пива бармен ничего не напутал? – спросил Нолин.

– Наши осведомители никогда ничего не путают. А почему вы так решили?

– Русский, пьющий пиво среди ночи, – это вызывает сомнение.

– Разве? – насторожился Абу Фейяд.

– Мы обычно пьем пиво по утрам, – доверительно произнес Нолин, – а вечером переходим на водку или коньяк. Нет, бывают, конечно, исключения. – Он прикоснулся к груди. – Лично я предпочитаю трезвый образ жизни. Но месье Витков, как бы это вам поделикатнее объяснить…

– Много пил, а?

– Хоть и не хочется бросать тень на соотечественника – увы.

Абу Фейяд заглянул в протокол.