Режим безвизового въезда. Обратно - [19]

— Доброе утро! — прощебетала я, окрыленная решением, что Марина приедет к нам в гости. — Завтрак сделать?

Супруг покосился на меня и с недоверием (явно ожидая подвоха) произнес:

— Ну, сделай…

Затем покосился на Марину — на меня, наоборот и с не меньшим изумлением спросил:

— А что вам вообще не спится?!

Мы с подругой синхронно пожали плечами и засмеялись.

В общем, утро удалось!

***

В «Колорит» мы приехали ближе к обеду. План действий был готов, осталось лишь следовать ему.

Марину встретили очень дружно, очень счастливо. Видимо, она действительно им нравится.

Внутри почувствовался тонкий укол ревности, все–таки большая часть сотрудников не сменилась за эти три года. Но я быстро затупила его, ибо это решение было моим, никто меня не принуждал. К тому же, я действительно считаю, что сделала правильный выбор и ни капельки не жалею.

Затем внимание переключилось на меня, и уже я была одарена щедрыми комплиментами и восхвалениями в свой адрес.

Мы разделились. Подруга ушла в кабинет, вызывая по очереди под разными предлогами сотрудников, которых я не имела чести знать. Я же, в свою очередь, за чашечкой чая болтала с людьми, которых неплохо знала во времена своего правления.

Андрей же время даром не терял, и, белозубо улыбаясь, флиртовал с молоденькими девочками с фирмы. Я не ревновала, так как чуть ли не силой заставила его это делать.

Цель у нас была одна — выведать как можно больше про тендер. Нам было интересно, как все выглядит со слов коллектива. И в то же время, мы должны заметить, если кто–то будет юлить или недоговаривать.

В общем, план прост и в то же время держится только на наших личных впечатлениях. Это–то и было слабой частью задумки.

Но не зря мы ломали голову, а мой муж семь лет проработал в милиции.

После такого дружеского общения в силу вступал план «Б».

Марина, оставив подставную флешку на ресепшене, как бы невзначай, на весь офис, говорит, чтоб Наташа распечатала документы, а флешку убрала в ящик стола. Мы же, на всякий случай, ставим камеру на кадке с цветком (банально, а что делать?), а сами возвращаемся в кабинет после окончания рабочего дня. Во время работы навряд ли кто решится стянуть флешку. Все–таки, люди постоянно снуют туда — сюда, слишком рискованно. А после работы — пожалуйста. К тому же, Марина сегодня с легкой руки отпустит всех на час раньше домой готовиться к завтрашнему тендеру.

Понятно, что стянув сегодня флешку, конкуренты не успеют подготовить материал. Но вот напакостничать, выбрать какие–то наши приемы — это, пожалуйста. Тем более, что каждый их тощий плюс — это наш жирный минус.

На том и порешили.

— Ну как, понравилось кокетничать с молоденькими девочками? — в который раз подкольнула я супруга.

— Еще раз съерничаешь и в следующий раз будешь кадрить их сама, — супруг запульнулся в меня салфеткой.

— Надеюсь, — вздохнула подруга, — следующий раз не наступит.

Пришло время подводить итоги. Начали с Андрея, как с самого непредвзятого лица. Ситуация вырисовывалась такая: две девушки, с которыми кокетничал мой муж, вообще мало что знали о тендере, так как не участвовали в разработке идей к нему; одна была осведомлена очень хорошо, но благополучно отнекивалась общими фразами, а вот еще одна вызвала сомнения у Андрея — слишком уж она хотела перевести тему тендера на какую–нибудь другую, и как–то постоянно мялась при разговоре.

Мы начали выяснять кто это. Под описание подходила только одна девушка, причем и я, и подруга сразу поняли кто это — Арина, одна из наших иллюстраторов. Девушка, несомненно, талантливая, ответственная, но в то же время настолько «темная лошадка». Она работать пришла как раз за полгода до моего ухода. За это время в общих мероприятиях особо не участвовала и старалась общаться только на рабочие темы.

Как оказалось, за три с лишним года ее работы изменилось мало что. Она, правда, сдружилась с Катюшей, девочкой из отдела web–дизайна, но и то, общалась с ней только на фирме. Вне ее они не встречались.

Дальше перешли на Марининых «клиентов». Ей никто не показался странным: кто что должен был знать, тот то и знал. Никто не мялся, не пытался юлить, в общем, если кто–то и был замешен, то скрывал свою вторую сущность очень умело.

Осталась я.

У меня ситуация была сложнее. Даже те, кого я хорошо знала, были со мной не слишком откровенны. Слишком много времени прошло, а обаянием Андрея я не обладала. Поэтому мне было труднее услышать у кого–либо фальшь в голосе.

Однако один человек меня смутил. Молодой мужчина по имени Игорь работал почти с самого открытия, и я, естественно, знала его очень даже хорошо.

Он с удовольствием рассказал мне про тендер, какие перспективы открываются перед фирмой, и, как жаль, что я недоработала до лучших времен. Вроде все как надо. Только не слышала я у него искренней радости в голосе. И я бы поняла, если бы это сказал человек, которому кроме гордости за фирму этот тендер, а точнее победа на нем, ничего не принесет. Но Игорь как раз работает в отделе продаж, и выход на новый рынок, ой как повлияет на его заработную плату. Это то и было странно.

— Мариш, а что ты скажешь про Игоря?