Рейтинг лучших любовников - [5]

Мужчина не ответил, вглядываясь в сверкающую красными звездами вывеску «Погости. ru». Дорожками бегущих огоньков, тоже красных, были очерчены узкие окна, глубоко утопленные в стены. С внутренней стороны стекла были занавешены темными шторами. Отсвет мигающих красных огоньков придавал им зловеще-кровавый цвет. Здание, одноэтажное и приземистое, амебой расползлось по мощенной узорчатой плиткой площадке и было единственным на всем пространстве, которое мог охватить глаз. Оно стояло почти на самой обочине шоссе и, похоже, раньше являло собой придорожную заезжаловку, где можно было перекусить и посетить места общего пользования. За зданием тонули во тьме какие-то регулярные посадки: то ли сады, то ли просто молодые деревца, недавно высаженные на радость глазам проезжающих по шоссе.

– А не слишком ли там красно? – спросила женщина, показывая на кровавые отсветы окон.

– Красный цвет – цвет любви, – ответил мужчина, притянул ее к себе и чересчур крепко поцеловал.

Женщине показалось, что он хорохорится, стараясь соответствовать краснозвездной вывеске «Погости. ru» и кровавым окнам. Она подумала, что было бы лучше сесть обратно в машину и уехать. Если бы машина была ее, она так и сделала бы.

– Ну! Пошли! – преувеличенно бодро воскликнул мужчина, обнял свою даму за талию и повел ко входу в отель.

Женщина пропустила момент, когда еще можно было сделать шаг назад, и ей пришлось послушно идти бок о бок со своим спутником. Пройдя маленький предбанник, они почти сразу наткнулись на стойку-ресепшн со стеллажом, на котором, как в платном общественном туалете, были выставлены напоказ пачки женских прокладок, презервативов, гигиенических салфеток, упаковки мыла, зубные щетки и паста. На верхних полках, уже в отличие от туалетов, расположились баночное пиво, плитки шоколада, чипсы, сухарики, дешевое вино и пакетики разового кофе. Среди этого «великолепия» торжественно высилась единственная в своем роде бутылка армянского коньяка. Ее содержимое имело анемичный цвет спитого чая, не без остроумия именуемый петербуржцами «Белые ночи».

За стойкой никого не было. Женщина потянула мужчину за рукав, чтобы побыстрей сбежать от прокладок и чипсов, но задела локтем на стойке какой-то блестящий предмет, который издал противный лязгающий звук. Женщина вздрогнула и уставилась на предмет. Он представлял собой металлическую тарелку, над которой покачивалось на тонкой опоре что-то вроде опрокинутой чашки.

Женщина еще раз, уже с интересом, дотронулась до «опрокинутой чашки». Она тут же опустилась по опоре до тарелки и издала тот самый отвратительный лязгающий звук.

Из-за двери, расположенной за стеллажом, вышли сразу двое: девушка в потрясающе короткой темно-синей юбке и в белой блузке, с трудом сходящейся на пышной груди, и амбал в военизированной форме неопределенного образца и с редкостно бугристым лысым черепом.

– Идем уже! Нечего бренчать по сто раз! – недовольным насморочным голосом сказала девушка и уселась на высокий стул за стойку. Ее грудь, эффектно распиравшая блузку, оказалась перед самыми глазами новых клиентов. Очевидно, это тоже входило в антураж лав-отеля.

Амбал привалился к стене спиной и с непроницаемым лицом начал с аппетитным хрустом есть зеленое яблоко, брызгая во все стороны соком.

– Триста пятьдесят рублей в час – нижняя планка, – все так же недовольно и насморочно буркнула девушка, беззастенчиво изучая лицо мужчины. Ее уже весьма солидный опыт работы в этом заведении говорил, что этого чувака и за триста пятьдесят в час жаба задушит, но он все-таки возьмет себя в руки и непременно закажет что-нибудь еще, чтобы выглядеть перед своей дамой пошикарнее. А дама вроде ничего, статная. Не слишком еще потасканная и не юная шлюшка. Тут, видать, любовь… У него к ней… А она так… уступает почему-то… Хотя… кто их разберет, этих теток за тридцать… Да и кавалеров ихних… Может, у этой парочки вообще все наоборот?

– И что входит в эти триста пятьдесят? – в полном соответствии с тем, как его оценила девушка, спросил мужчина.

Женщина при этом подумала, что он должен был бы спросить, что входит в ту сумму, которая является верхней планкой данного заведения.

– Постель, душ, – заученно отрапортовала девушка с пышной грудью.

– Нам бы еще ужин в номер, а утром – завтрак, – вкрадчиво попросил мужчина и зачем-то добавил: – Самый простенький: кофе, выпечка…

Девушка отметила, что женщине очень не понравилось слово «простенький», но объявила цены самым бесстрастным голосом (какое ей дело до заморочек клиентов!):

– Ужин на двоих – пятьсот, завтрак – триста.

Мужчина кивнул. Его спутница отвернулась в сторону стеллажа и стала с большим увлечением разглядывать чипсы и баночное пиво. Девушке кивок мужчины показался жалким, и она решила «развести» этого жмота по полной программе.

– Еще могу предложить спецжурналы, спецкассеты, спецприспособления, интимную косметику и прочее. Вот прейскурант, – сказала она и разложила на стойке глянцевые листы.

– Нет-нет! – Мужчина торопливо и испуганно заслонился рукой от интимной косметики и спецприспособлений. – Нам ничего такого не надо… Мы просто опоздали на поезд… и вот… Надо же где-то переночевать!