Рейды в стан врага - [31]

Апрельский фейерверк

Наступил март 1942 года. К полной нашей неожиданности - майора Хохлина и моей, - мы получили новую задачу: работать на направлении с Генеральным штабом. Для этого были посвящены в новую задачу армии. Полковник В. П. Орлеанский, начальник оперативного отдела, приказал подготовить рабочую карту и все необходимые данные по связи. Определив и наше место пребывания, сказал:

- Вы будете находиться здесь, у меня. Ни с кем об этом, включая и работников оперативного отдела, не разговаривать и не давать никаких справок.

Новая задача нашей армии определялась условиями, сложившимися на данном участке фронта. Ей предстояло овладеть районом Подпорожье - Свирь3 и прочно закрепиться на южном берегу реки Свирь. В дальнейшем частью сил форсировать реку и захватить плацдарм на случай дальнейших наступательных действий армии. Предполагалось, что одновременно с нашей армией в наступление перейдет 32я армия с северного побережья Онежского озера.

Перед нашей армией по-прежнему действовали в первом эшелоне 7, 17, 11 и 5я пехотные дивизии финнов. 163я немецкая пехотная дивизия к этому времени ушла на Кандалакшское направление. Общее соотношение сил на всем фронте армии определялось как один к одному. Количество боеприпасов для артиллерии на наступательную операцию армии было настолько ограничено, что едва хватало провести артиллерийскую подготовку, и то с пониженными плотностями. Для сопровождения атаки и боя в глубине планировалось использовать только часть артиллерии с минимальным расходом снарядов.

Противник за четыре с лишним месяца сумел завершить инженерные работы в своей оборонительной полосе: создал сплошные траншеи полного профиля, деревоземляные огневые точки, убежища и укрытия. На вероятных направлениях нашего наступления появились завалы, проволочные заграждения и минные поля. Хорошо организованная система артиллерийского и ружейно-пулеметного огня позволяла ему встречать наступавших на максимально возможных дистанциях. Массивы хвойного леса и снежный покров маскировали оборонительные сооружения и войска противника и затрудняли нашей наземной и воздушной разведке изучать систему его обороны и огня.

Перегруппировку войск армия закончила во второй половине марта. Но лишь на 11 апреля было назначено наступление. Основной командный пункт армии оставался в Алеховщине. Оперативный пункт управления был развернут в другом районе. За два дня до наступления сюда прибыла оперативная группа во главе с командующим.

Утро 11 апреля. Плотный туман, образовавшийся за ночь, к 7 часам несколько рассеялся. Артиллерийская подготовка началась в 7.45. 45 минут наша артиллерия подавляла огневую систему противника. Потом части поднялись в атаку. На наблюдательном пункте беспокойство. Плюсовая температура. Глубокий снег раскисает прямо на глазах. Лыжи скользят плохо. Низкая облачность и волнами идущий туман препятствуют использованию авиации,

Противник встретил атакующих заградительным огнем. Нашим подразделениям пришлось трудно. Но велико было желание бойцов выгнать врага с советской земли. Даже в тех тяжелых условиях к исходу первого дня наступления наши дивизии продвинулись от двух до четырех километров. Наибольший успех наметился на фронте 114-й стрелковой дивизии (она в конце 1941 года пришла к нам из Кемерова), на направлении главного удара армии. Учитывая условия весенней распутицы, это был неплохой итог.

Во второй половине первого дня наступления погода несколько улучшилась, что позволило использовать авиацию. Самолеты-разведчики ВВС армии обнаружили в оперативной глубине обороны противника подход резервов. Его батальонные колонны шли с северо-востока, севера и северо-запада к переправам на реке Свирь: Вознесенью, Пидьме, Кукерягам, Подпорожью и Свирьстрою. Южнее резервы противника направлялись к участкам прорыва наших войск.

Около 20 часов в землянке начальника штаба армии генерал-майора Крутикова собрались старшие командиры и начальники. Присутствовал командующий. Оценивалась сложившаяся за день обстановка. После докладов начальника разведки полковника В. И. Василенко, начальника оперативного отдела и командующего артиллерией генерал-майора В. С. Нестерука начальник штаба армии сделал следующие выводы: да, противник не ожидал нашего наступления и в первые часы не смог оказать по-настоящему организованного противодействия. Преодоление подготовленной обороны и продвижение в первый день боя на глубину 2-4 километра в тяжелых условиях начавшейся весенней распутицы следует считать достижением. Однако не надо забывать, что противник подбрасывает резервы и с утра 12 апреля части встретят более упорное сопротивление. Возможны вражеские контратаки. Сидевший рядом с начальником штаба генерал-лейтенант Гореленко кивком головы дал понять, что согласен с выводами начальника штаба. В заключение он изложил задачи частей и соединений на очередной день боя.

Направленцы, исходя из указаний командующего, начали готовить боевые распоряжения дивизиям и бригадам. А мы с майором Хохлиным принялись за составление боевого донесения в Ставку Верховного Главнокомандования и в Генеральный штаб.