Ревущие девяностые. Семена развала - [55]

* * *

Таковы были наши успехи в ликвидации вспомоществования для корпораций. В большинстве областей, где каждый год терялись миллиарды долларов либо в виде бесполезных расходов, либо в виде непоступления налогов, мы даже не предлагали крупных сокращений. Мы знали, что политики настроены против нас. Огромные сельскохозяйственные субсидии продолжали изливаться преимущественно на корпоративные сельхозпредприятия, хотя в 1995 г. мы провели закон об их прекращении. Мы предложили повышенные выплаты субсидий вперед в обмен на постепенный отказ от них. Они приняли выплаты вперед, но как только выплаты стали сокращаться, потребовали их восстановления. При Буше младшем консерваторы из Среднего Запада, считающиеся сторонниками свободного рынка, поддерживали не только восстановление этих выплат, но и их увеличение.

Большая часть экстенсивного скрытого корпоративного вспомоществования приходилась на неналоговые льготы и защиту от конкуренции. По странной логике Вашингтона, предоставившего 100 млрд долларов за то, что вы сделаете что-то гораздо хуже, чем обещали, ваши налоги снижаются на 100 млрд долларов. Исходящий чек отличается от чека входящего. Разница состоит в том, что за исходящими чеками легче следить, чем за чеками входящими, и поэтому гораздо легче прекратить выдачу чеков исходящих. Корпоративные лоббисты хорошо знают это, в силу чего они «выдавливают» как можно больше субсидий с использованием налогового кодекса. Очень примечательно, как мало нам удалось добиться в ликвидации налоговых субсидий, вопреки сильному давлению, направленному на сокращение бюджетного дефицита. Долгое время мы сохраняли многомиллиардные экспортные субсидии, которые привели наших торговых партнеров в такую ярость, что в 1998 г. они сделали представление во Всемирной торговой организации и выиграли дело. Но вместо того, чтобы отменить субсидии, мы попытались их привести в формальное соответствие с правилами ВТО^{50}.

УРОКИ

Изменяющийся мир означает для Америки необходимость изменения структуры своей системы регулирования. Необходимо переосмысление роли государства. Мы в администрации Клинтона знали, что есть области, где мы нуждаемся в снижении роли государства, — например, в сокращении вспомоществования для корпораций. Но знали также, что есть области, где присутствие государства по-прежнему неизбежно, как, например, вспомоществование для бедных или фундаментальная наука. Мы знали, что сохраняется необходимость регулирования, — большая часть регулирования была введена вполне обоснованно. Мы знали также, что бывают провалы как рыночного механизма, так и государственного вмешательства, вследствие чего регулирование должно быть тщательно проработанным и ограниченным. Именно потому, что провалы часто случаются и на рынках, и при вмешательстве государства, роль их взаимодействия еще более возрастает. Сила каждого из них может компенсировать слабости другого. Но хотя часть администрации Клинтона это понимала, в слишком многих случаях — в электроэнергетике, телекоммуникациях и банковском деле — мы уступали заклинаниям дерегуляторов вместо того, чтобы задаться вопросом, какой должна быть адекватная структура системы регулирования, означающая больше регулирования в одних областях (например, в области ведения бухгалтерского учета или тайного офшорного банковского дела) и меньше — в других. К тому же в свете истории проблем, связанных с дерегулированием, нам следовало бы быть лучше осведомленными и подходить к процессу дерегулирования более осторожно. Чтобы справедливо оценить свою собственную деятельность, нужно отметить, что даже если бы администрация разработала адекватные законопроекты о регулировании, маловероятно, что она могла бы провести их через Конгресс: даже сегодня, после всех катастроф, связанных с дерегулированием, заклинания дерегуляторов сохраняют силу; те, кто составили себе состояние на дерегулировании и сумели сохранить его, получили гораздо лучшие позиции для вербовки лобби с целью еще более широкого и быстрого дерегулирования, чем те, кто сохранить его не сумел. В каждой из областей, где было проведено дерегулирование, реальность оказалась совершенно не такой, как предсказывали лоббисты — и даже те, чьи ставки в этой игре были меньше. Но лоббисты дерегулирования одновременно представляли тех, кто осуществлял свое дело, исходя из совсем других предпосылок: Бэби Беллз были с очевидностью неправы в своих предсказаниях о темпах развития конкуренции в области «последней мили» телефонной связи. Прошли уже года со времени принятия Закона о телекоммуникации 1996 г., а конкуренция здесь все еще носит весьма ограниченный характер. Мы были правы, когда выражали озабоченность по вопросу о темпах развития конкуренции.

Некоторые критики упрекали администрацию Клинтона за недостаточно последовательное проведенное дерегулирование в области телекоммуникации. Они, например, жаловались на то, что Бэби Беллc были лишены возможности предоставления своим клиентам высокоскоростного доступа к Интернету, что им навязали обязательства сдавать в аренду свои сети конкурентам по запредельно низким тарифам. Этот ряд аргументации на сегодня забыт. Хотя тарифы были действительно необоснованно низкими, на самом деле в то время не было ничего похожего на спрос, оправдывающий объем инвестиций, необходимых для организации высокоскоростного доступа, который, кстати говоря, к настоящему времени уже осуществлен.