Революция. От битвы на реке Бойн до Ватерлоо - [148]
Питту стало известно об этом разговоре уже через несколько минут. Он, ставивший свою репутацию превыше всего, счел своим долгом уйти в отставку. Король, зная, что у него есть замена правительству, удовлетворил желание первого министра. Питт покинул пост, уступив место Генри Эддингтону, которого можно было назвать надежным, верным, трудолюбивым и честным человеком; эти качества и определили выбор короля. Кроме того, у Эддингтона было еще одно преимущество, бесспорно подкупившее монарха: он выступал против дарования католикам дополнительных свобод. К сожалению, этих качеств было недостаточно, чтобы превзойти бывшего главу кабинета. С легкой руки молодого министра Джорджа Каннинга стал популярен довольно грубый стишок: «Питт и новый Эддингтон – что Лондон, а в нем – Паддингтон». Нового премьер-министра называли «доктор», поскольку какое-то время он занимался врачебной практикой и лечил состоятельных (и тем не менее нездоровых) людей. Отец Эддингтона также был известным терапевтом, среди пациентов которого, к слову сказать, числился и отец Питта, граф Чатам. Эддингтон не был выдающимся оратором, ему с трудом удавалось контролировать палату общин, не говоря уже о народе.
Король в состоянии сильнейшего возбуждения, близком к истерии, вновь начал страдать от старой болезни. Как говорили многие, его охватило старое безумие. В своем недуге он обвинял Питта и католический вопрос, в ответ Питт пообещал ему никогда больше не поднимать эту тему. Через месяц король пришел в себя. Питт отошел от дел, однако ни одна партия не последовала его примеру. Он всегда был одиночкой, неудивительно, что многие его министры согласились служить под началом Эддингтона. На новый манер была переставлена лишь пара кресел, однако никаких глобальных изменений не произошло. Впрочем, одна значительная перемена, которая повлияла на политический мир в последующие годы, все же имела место. В отсутствие сильного лидера в лице Питта различные партии, которые ранее составляли единое правительство, теперь начали тянуть одеяло на себя. Питт по-прежнему сидел на правительственной скамье в палате общин, однако вдалеке от членов нового правительства; он ничего не делал для того, чтобы противостоять новой власти. Свой долг он видел в том, чтобы поддерживать новый кабинет, демонстрируя тем самым свою приверженность интересам короля.
Вскоре стало ясно, что Эддингтон жаждет мира любой ценой. Мира хотела и вся страна. Финансовые ресурсы государства были на пределе. Конфликт уже не казался символическим столкновением идеологий, в нем видели привычное состязание с целью установления выгодной расстановки сил на континенте. В начале октября 1801 года правительство объявило предварительные условия мирного договора. Вся сила народного одобрения стала очевидна, когда толпа лондонцев потащила экипаж французского посла по улицам с криками «Да здравствует Бонапарт!».
Однако правящий класс не разделял этой радости. Многие полагали, что из-за своей слабости Эддингтон добился мира слишком высокой ценой. По договору Англия должна была вернуть все захваченные во время войны владения в Средиземноморье и за пределами Европы, а также оставить территории в Вест-Индии и Южной Америке (за исключением Цейлона и Тринидада). Французы, в свою очередь, получали контроль над Нидерландами, Швейцарией и некоторыми областями Северной Италии. Договор, который в конце концов был подписан в Амьене весной 1802 года, санкционировал дальнейшее расширение «естественных границ» Франции без каких-либо уступок. Эддингтон утверждал, что «это не просто мирный договор, но искреннее примирение двух мировых держав». Другие не были в этом так уверены. Продукты по-прежнему стоили дорого; в торговле царил хаос; пресловутый налог на доход пока не отменили.
Некоторые полагали, что принятое решение было наименьшим из зол. Газета Morning Chronicle, защищавшая интересы Фокса и его либеральных сторонников из партии вигов, утверждала, что «мир привел страну в упадок, хотя и был необходим». Некоторые старые министры из кабинета Питта, покинувшие посты вслед за ним, выражали свою позицию более откровенно. Уильям Уиндхем сказал: «Стране нанесли смертельный удар». Джордж Гренвиль заявил, что «всякая вера в нынешнее правительство полностью и безвозвратно утрачена». Генри Дандас был более осторожен в высказываниях. В разговоре с Питтом он заметил: «Единственное мудрое и дружеское решение с моей стороны – хранить молчание». Сам Питт, несмотря на внутреннюю неудовлетворенность, продолжал публично поддерживать правительство. Многие считали Амьенский мирный договор не более чем перемирием, за время которого удастся восстановить силы, чтобы затем две страны смогли продолжить борьбу. Сам Бонапарт уже строил планы на новые военные кампании, стремясь установить свое господство на всем континенте. Осенью 1802 года он повел свои войска в Швейцарию; на это вопиющее нарушение условий мирного договора Эддингтон отреагировал довольно сдержанно. Начиналась эпоха, вошедшая в историю под названием «Наполеоновские войны».
31
Романтическая история
История Англии — это непрерывное движение и череда постоянных изменений. Но всю историю Англии начиная с первобытности пронизывает преемственность, так что главное в ней — не изменения, а постоянство. До сих пор в Англии чувствуется неразрывная связь с прошлым, с традициями и обычаями. До сих пор эта страна, которая всегда была единым целым, сопротивляется изменениям в любом аспекте жизни. Питер Акройд показывает истоки вековой неизменности Англии, ее консерватизма и приверженности прошлому. В этой книге показана история Англии от периода неолита, первых поселений и постройки Стоунхенджа до возведения средневековых соборов, формирования всеобщего права и конца правления первого короля династии Тюдоров Генриха VII.
История Англии — это непрерывное движение и череда постоянных изменений. Но всю историю Англии начиная с первобытности пронизывает преемственность, так что главное в ней — не изменения, а постоянство. До сих пор в Англии чувствуется неразрывная связь с прошлым, с традициями и обычаями. До сих пор эта страна, которая всегда была единым целым, сопротивляется изменениям в любом аспекте жизни. Питер Акройд показывает истоки вековой неизменности Англии, ее консерватизма и приверженности прошлому. В этой книге освещается период правления в Англии династии Тюдоров.
История Англии — это непрерывное движение и череда постоянных изменений. Но всю историю Англии начиная с первобытности пронизывает преемственность, так что главное в ней — не изменения, а постоянство. До сих пор в Англии чувствуется неразрывная связь с прошлым, с традициями и обычаями. До сих пор эта страна сопротивляется изменениям в любом аспекте жизни. Питер Акройд показывает истоки вековой неизменности Англии, ее консерватизма и приверженности прошлому. Повествование в этой книге начинается с анализа причин, по которым национальная слава после битвы при Ватерлоо уступила место длительному периоду послевоенной депрессии.
Многие из написанных Акройдом книг так или иначе связаны с жизнью Лондона и его прошлым, но эта книга посвящена ему полностью. Для Акройда Лондон — живой организм, растущий и меняющийся по своим законам, и потому «Лондон» — это скорее биография города, чем его история. В книге есть главы об истории тишины и об истории света, истории детства и истории самоубийства, истории кокни и истории алкогольных напитков. Возможно, «Лондон» — самое значительное из когда-либо созданных описаний этого города.
«Дом доктора Ди» – роман, в котором причудливо переплелись реальность и вымысел, история и современность. 29-летний Мэтью наследует старинный дом, и замечает, что нечто странное происходит в нем... Он узнает, что некогда дом принадлежал знаменитому алхимику и чернокнижнику XVI века – доктору Джону Ди... Всю жизнь тот мечтал создать гомункулуса – и даже составил рецепт. Рецепт этот, известный как «Рецепт доктора Ди» , Питер Акройд приводит в своей книге. Но избавим читателей от подробностей – лишь те, что сильны духом, осилят путь знания до конца...Образ центрального героя, средневекового ученого и мистика, знатока оккультных наук доктора Ди, воссоздан автором на основе действительных документов и расцвечен его богатой фантазией.
История Англии — это непрерывное движение и череда постоянных изменений. Но всю историю Англии начиная с первобытности пронизывает преемственность, так что главное в ней — не изменения, а постоянство. До сих пор в Англии чувствуется неразрывная связь с прошлым, с традициями и обычаями. До сих пор эта страна сопротивляется изменениям в любом аспекте жизни. Питер Акройд показывает истоки вековой неизменности Англии, ее консерватизма и приверженности прошлому. В фокусе этой книги — период английской истории, который ознаменовался правлениями Якова VI (Якова I), ставшего после смерти Елизаветы I первым Стюартом на английском престоле, и Карла I; двумя гражданскими войнами, победой парламента, промышленной революцией; протекторатом великого полководца Оливера Кромвеля, реставрацией Стюартов, правлением Карла II и, наконец, Якова II, свергнутого в результате Славной революции.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Финляндия в составе Российской Империи долгое время обладала огромной автономией. На памятнике Александру II в Хельсинки выбито «1863» – год, когда финский язык в Великом княжестве Финляндском стал официальным. Однако русификация начала XX в. вызвала небывалый взрыв антироссийских настроений, а в 1918 г. красные финны проиграли в Гражданской войне. Так закончилось столетие «русской истории» Финляндии… Эта книга впервые во всех деталях восстанавливает революционные события 1917 г. и боевые действия Гражданской войны в Финляндии.
Исторические приключения на экзотическом Востоке. Доблестные рыцари и воины ислама, прекрасные принцессы и загадочные города, орды кочевников и древние сокровища… Кормак Фицжоффри родился на земле, где балом правили насилие и кровь. Но он смог выжить. Странствующий воин, наемник и мститель. Немного у него друзей, и тот, кто причинит им вред, рискует не дожить до рассвета… Кормак хочет освободить своего суверена из лап врагов, и для этого ему нужно найти выкуп. Причем выкуп королевский. В этом ему может помочь местный царек-разбойник.
Не все продается и не все покупается в этом, даже потребительском обществе!
Япония, Исландия, Австралия, Мексика и Венгрия приглашают вас в онлайн-приключение! Почему Япония славится змеями, а в Исландии до сих пор верят в троллей? Что так притягивает туристов в Австралию, и почему в Мексике все балансируют на грани вымысла и реальности? Почему счастье стоит искать в Венгрии? 30 авторов, 53 истории совершенно не похожие друг на друга, приключения и любовь, поиски счастья и умиротворения, побег от прошлого и взгляд внутрь себя, – читайте обо всем этом в сборнике о путешествиях! Содержит нецензурную брань.
Мы едим по нескольку раз в день, мы изобретаем новые блюда и совершенствуем способы приготовления старых, мы изучаем кулинарное искусство и пробуем кухню других стран и континентов, но при этом даже не обращаем внимания на то, как тесно история еды связана с историей цивилизации. Кажется, что и нет никакой связи и у еды нет никакой истории. На самом деле история есть – и еще какая! Наша еда эволюционировала, то есть развивалась вместе с нами. Между куском мяса, случайно упавшим в костер в незапамятные времена и современным стриплойном существует огромная разница, и в то же время между ними сквозь века и тысячелетия прослеживается родственная связь.
История Англии — это непрерывное движение и череда постоянных изменений. Но всю историю Англии начиная с первобытности пронизывает преемственность, так что главное в ней — не изменения, а постоянство. До сих пор в Англии чувствуется неразрывная связь с прошлым, с традициями и обычаями. До сих пор эта страна сопротивляется изменениям в любом аспекте жизни. Питер Акройд показывает истоки вековой неизменности Англии, ее консерватизма и приверженности прошлому. В этом томе события истории Англии берут отсчет с 1902 года, когда завершилась Англо-бурская война, в ходе которой тех, кто раньше испытывал гордость за империю, постепенно охватывали разочарование и стыд.