Революция Марвина - [6]

Японские ученые предложили разработать специальную сферу и поместить в нее черную дыру, чтобы нейтрализовать силу притяжения силой отталкивания сферы. Русские же решили эту сферу «вывернуть наизнанку» и «надеть» на Землю с Луной, чтобы рядом проходящая черная дыра не смогла зацепить планету. Совет счел невозможным при нынешнем уровне знаний соорудить подобную защиту в короткие сроки.

Однажды против дыры предложили использовать роботов. Этот вариант до сих пор нравился Фрейму, и он расстроился, когда Совет отверг идею. Два года назад американцы придумали запустить к черной дыре около сотни роботов. Находясь на расстоянии, близком к горизонту событий, они бы специальным устройством разложили ее на газы. Устройство еще предстояло изобрести, а Фрейм был готов к полету хоть сейчас.

— Передачу смотришь? — вошел в комнату Марвин, после того как перекусил. — Мне пора делать домашнее задание. Мама и папа скоро будут звонить…

— Можно я еще побуду здесь? Никто пока не пришел.

— Хорошо. — Марвин уселся на кровати. — Поищи новости, может, расскажут что-то новое о Ковчегах.

Фрейм переключал каналы. Мультфильм «Робот в сапогах» — редкое развлечение в последние годы — сменила реклама розового корпуса со стразами. Даже известие о конце света не оставило мир без гламура для роботов. Через несколько каналов попался андроид, ведущий репортаж из специального дока на Луне.

Позади корреспондента кипела работа. Сотни роботов сновали по палубам, строя Ковчеги. Ни Марвин, ни Фрейм не догадывались, что крылось за этим древним названием. Они только знали, что человечество сможет покинуть Солнечную систему, избежать гибели. Фрейм всегда говорил, что звезды не такие уж и далекие, главное — запастись книгами, фильмами и комиксами, и тогда двести лет полета не покажутся длительным сроком.

Марвин понимал, что со временем на палубе Ковчега прошлая жизнь представится сном, забудутся день и ночь, изменчивость погоды и океан. Но другого выхода может и не оказаться.

Робот-корреспондент поведал о том, что тысячи Ковчегов уже готовы принять всех ученых и более половины роботов. Через год достроят остальные, и тогда все судна запустят с поверхности Луны. Черная дыра как раз приблизится к облаку Оорта. В невесомости Ковчеги соединят в один большой корабль. В длинном перечне полезных вещей, которые обязательно отправятся в полет, произведений искусства, разумеется, не было.

Марвин сглотнул ком в горле и подумал, что слишком легко человечество отвергло историю. Труды искателя закономерностей Леонардо да Винчи используют все ученые до сих пор. А ведь он был сторонником «познавательной живописи»… Размышления Марвина прервал зуд в ухе — имплантированный под кожу передатчик реагировал на импульсы дверного сканера.

Марвин слегка сдавил мочку уха и посмотрел на ладонь. На ней появился экран, и словно из окна другого мира показалась уставшая мама. Откуда-то сбоку послышался раздраженный голос отца. Родители стояли у входной двери и о чем-то спорили.

— Фрейм! Родители вернулись. Быстрее, я выпущу тебя через заднюю дверь! — Марвин посмотрел на робота извиняющимся взглядом.

— Да ладно, я все понимаю. — Фрейм направился в коридор и едва не уперся в живот, входящего в дом отца.

— Марвин! Вместо того чтобы прочесть наше сообщение и разогреть еду, ты торчишь здесь вместе с… роботом?!

Ответить было нечего. Фрейм разогнал колесо на полную мощность и, не попрощавшись с другом, выехал на улицу. Марвин попытался его догнать, но отец схватил за футболку.

— Мы еще не договорили, — строгий тон не предвещал мягкой беседы.

— Я не потерплю в своем доме это колесо!

— Он мой друг. — Марвин едва сдерживал слезы.

— Мало того что рисованием увлекся, так еще и с роботами дружишь! Что ты сделаешь завтра? Бросишь школу?

— Ну, милый, успокойся, — вмешалась мать. — В конце концов, это не смертельно. В отличие от черной дыры — вот куда тебе следует направить агрессию.

— Не смертельно? Ты только вдумайся — наш сын водится с рисовальщиком глупых комиксов!

— Папа, папа! Он не виноват!

— А кто постоянно мешает тебе заниматься? Почему ты отстаешь от моего графика? Думаешь, я не знаю о твоем тайнике?

Марвин обомлел и даже перестал плакать. Он мог бы сказать, что стремление к порядку погубило древних греков, но думал о другом. В тумбочке и под кроватью он прятал книги, написанные человеком, и фильмы, в которых когда-то снимались люди. Но больше всего Марвин дорожил рисунками и хранил их в шкафу на полке под свитерами и штанами. Они манили к себе. Он часто их доставал, рассматривал и садился рисовать что-то новое. На листах Ковчеги мчались сквозь звезды, планета готовилась принять новых обителей, пустовала Земля, оставленная на произвол судьбы. Черную дыру Марвин боялся рисовать, будто верил, что таким образом опасения сбудутся.

— Милый, давай не будем скандалить. Мы устали, обсудим все завтра на свежую голову, — мать изо всех сил защищала ребенка, но отец был неприступен.

— Ты же видела, чем он там увлекается вместо физики? Какой толк с этого рисования, красок, цвета…

— А как же «Слово о происхождении Света, новая теория о цветах…» Ломоносова! Он первым заговорил об электрической природе света! И все это… на примере мозаики!