Революционный террор в России, 1894— 1917 - [70]
Анархисты прибегали к вымогательству не только по отношению к эксплуататорам бедняков, но и по отношению к интеллектуалам и специалистам, включая врачей, фельдшеров и дантистов(149), несмотря на то, что многие из этих людей придерживались либеральных взглядов и были и так готовы при всяком удобном случае помочь революционерам. Один зубной врач в Екатеринославе предоставил свою квартиру для собраний местных бундовцев, но его жилище оказалось не таким уж безопасным: во время заседания комитета Бунда члены малоизвестной экстремистской группы бросили в окно бомбу в ответ на отказ дантиста удовлетворить их денежные требования(150). Среди общего кровопролития и жестокости иногда встречались смешные эпизоды, связанные с нападениями анархистов и их грабежами, дававшими минимальные результаты. В Киеве 14 июня 1908 года мужчина и женщина вошли в обувной магазин, наставили на хозяина револьвер и протянули ему письмо с ультиматумом местных анархистов. Хозяин магазина был несказанно счастлив, прочитав, что анархисты требовали только три пары сапог, которые он тут же и выдал(151).
Однако большинство экстремистов, занимавшихся экспроприациями в целях личного обогащения, не ограничивали себя такими скромными запросами. Анархисты сами признавали, что многие их товарищи «в экспроприации видели выгодное, хотя и сопряженное с большим риском ремесло и стали заниматься ею именно как ремеслом»(152). Эти квазиреволюционеры даже стали заключать взаимовыгодные сделки с представителями буржуазии, искавшими путей отомстить врагам и предоставляя экспроприаторам адреса и подробную информацию о финансовом положении потенциальных жертв вымогателей(153).
Для многих анархистских групп революционные грабежи были главным занятием, если и не главной целью; другие формы радикальной деятельности, такие, как пропаганда и агитация среди пролетарских масс, были заброшены, и ими занимались, если оставалось время после экспроприации. Из всех осужденных царскими судами анархистов 60 % были судимы за. вооруженный разбой(154). У экстремистов зачастую было в распоряжении так много экспроприированных денег, что их лидеры были обеспокоены эпидемией мелких грабежей и пытались как-то контролировать своих заигравшихся товарищей. Некоторые анархистские организации в специальных прокламациях предупреждали своих членов, что революционеры подвергаются опасности деморализации и разложения со стороны пробравшихся в их ряды уголовных элементов и что общественность перестала видеть различие между обычным воровством и экспроприацией(155). Некоторые видные анархисты, среди них лидер анархистов-синдикалистов Новомирский, пытались изгнать профессиональных бандитов из своих организаций и очистить революционный лагерь такими методами, как запрет мелких экспроприации и вымогательств денег с помощью письменных мандатов. Эти усилия были почти повсеместно проигнорированы, хотя в некоторых районах революционный бандитизм стал столь распространенным явлением, что местные лидеры грозили смертью его зачинщикам(156).
Это, впрочем, не привело ни к каким результатам, и к 1907 году преступные группы внутри анархистских и малоизвестных экстремистских организаций, многие из которых «не имели ни малейшего представления об анархизме», называли попросту: «подонки революции»(157). Экспроприаторы эти часто ссорились из-за раздела добычи и покидали революционные ячейки, забирая свою долю. Некоторые из этих врагов капиталистической эксплуатации использовали награбленные средства для покупки небольшого собственного дела. Другие, привыкшие к тому, что всегда можно захватить крупную сумму денег, приобретали привычку жить на широкую ногу, ни в чем себе не отказывая, и тратили иногда десятки тысяч рублей на предметы роскоши, выпивку и проституток(158). К 1908 году многие анархисты признали, что все высокие идеалы их движения потонули в море бандитизма и что после всех преступлений, совершенных экстремистами, ничего не осталось от анархистского лозунга, который объявлял экспроприацию «великим даром анархии народу»(159).
Хотя российские анархисты и радикалы с неясной политической ориентацией представляли собой «разнообразное собрание независимых групп, без партийной программы или системы эффективной координации действий»(160), их роль в росте политического насилия революционного десятилетия была значительнее, чем роль любой организованной антиправительственной группировки в стране. Более того, отсутствие у них идеологических принципов, их легкомысленное отношение к кровопролитию и их склонность к откровенно преступному поведению позволяют занести этих экстремистов в ряды террористов нового типа. Их влияние на русскую революцию было огромным: террористы нового типа освобождали ее от идеализма и обнажали ее темные стороны.
Кричат… против экспроприаторов, грабителей, против уголовных… А придет время восстания, и они будут с нами. На баррикадах взломщик-рецидивист будет полезнее Плеханова.
А. Богданов(1)
Микроистория ставит задачей истолковать поведение человека в обстоятельствах, диктуемых властью. Ее цель — увидеть в нем актора, способного повлиять на ход событий и осознающего свою причастность к ним. Тем самым это направление исторической науки противостоит интеллектуальной традиции, в которой индивид понимается как часть некоей «народной массы», как пассивный объект, а не субъект исторического процесса. Альманах «Казус», основанный в 1996 году блистательным историком-медиевистом Юрием Львовичем Бессмертным и вызвавший огромный интерес в научном сообществе, был первой и долгое время оставался единственной площадкой для развития микроистории в России.
Вопреки сложившимся представлениям, гласность и свободная полемика в отечественной истории последних двух столетий встречаются чаще, чем публичная немота, репрессии или пропаганда. Более того, гласность и публичность не раз становились триггерами серьезных реформ сверху. В то же время оптимистические ожидания от расширения сферы открытой общественной дискуссии чаще всего не оправдывались. Справедлив ли в таком случае вывод, что ставка на гласность в России обречена на поражение? Задача авторов книги – с опорой на теорию публичной сферы и публичности (Хабермас, Арендт, Фрейзер, Хархордин, Юрчак и др.) показать, как часто и по-разному в течение 200 лет в России сочетались гласность, глухота к политической речи и репрессии.
Книга, которую вы держите в руках, – о женщинах, которых эксплуатировали, подавляли, недооценивали – обо всех женщинах. Эта книга – о реальности, когда ты – женщина, и тебе приходится жить в мире, созданном для мужчин. О борьбе женщин за свои права, возможности и за реальность, где у женщин столько же прав, сколько у мужчин. Книга «Феминизм: наглядно. Большая книга о женской революции» раскрывает феминистскую идеологию и историю, проблемы, с которыми сталкиваются женщины, и закрывает все вопросы, сомнения и противоречия, связанные с феминизмом.
На протяжении всего XX века в России происходили яркие и трагичные события. В их ряду великие стройки коммунизма, которые преобразили облик нашей страны, сделали ее одним из мировых лидеров в военном и технологическом отношении. Одним из таких амбициозных проектов стало строительство Трансарктической железной дороги. Задуманная при Александре III и воплощенная Иосифом Сталиным, эта магистраль должна была стать ключом к трем океанам — Атлантическому, Ледовитому и Тихому. Ее еще называли «сталинской», а иногда — «дорогой смерти».
Сегодняшняя новостная повестка в России часто содержит в себе судебно-правовые темы. Но и без этого многим прекрасно известна особая роль суда присяжных: об этом напоминает и литературная классика («Воскресение» Толстого), и кинематограф («12 разгневанных мужчин», «JFK», «Тело как улика»). В своём тексте Боб Блэк показывает, что присяжные имеют возможность выступить против писанного закона – надо только знать как.
Что же такое жизнь? Кто же такой «Дед с сигарой»? Сколько же граней имеет то или иное? Зачем нужен человек, и какие же ошибки ему нужно совершить, чтобы познать всё наземное? Сколько человеку нужно думать и задумываться, чтобы превратиться в стихию и материю? И самое главное: Зачем всё это нужно?
Настоящая книга подготовлена Оксфордским университетом и представляет собой глубокое, серьезное и в то же время увлекательное исследование многовековой истории крестоносного движения, оказавшего глубокое влияние на развитие Европы. Авторы — британские ученые — рассматривают эту тему в различных аспектах и приводят богатый фактический материал. Издание, снабженное уникальным иллюстративным материалом, на сегодняшний день является одним из наиболее исчерпывающих по количеству информации по данной теме.