Революционеры и диссиденты, патриоты и сионисты - [21]

Примерно таким он был, когда мы с ним простились. Он уезжал с уверенностью, что непременно вернется, если выживет. Я не решался его разочаровывать. Уезжал он в Штаты на полгода, чтобы сделать операцию и повидать (может быть, перед смертью) младшего сына. И очень строго соблюдал условие: никаких пресс-конференций. Но все равно его лишили гражданства... Этого человека, который был, наряду с Сахаровым, совестью России...

Остается рассказать о журнале "Поиски". Пригласил меня туда Глеб Павловский. Но было бы смешно писать о Глебе и его друге Валере - мне. Пусть они обо мне напишут, когда я умру. А мой долг - перед Раисой Борисовной Лерт. И на этом я закончу тему "коммунистической фракции" диссидентства (как шутя называли Костерина и Григоренко). Силы Раисы Борисовны Лерт были невелики, и она с П. М. Егидесом (примерно моих лет) сразу объединилась с молодыми христианами. Общим знаменателем было признание кризиса, открытость, поиски новых идей. Бывшие коммунисты, двигавшиеся назад, к социал-демократии, из которой большевизм когда-то вырвался, не очень легко находили общий язык с демократами христианскими. Лев Николаевич Гумилев назвал бы редакцию "Поисков" химерическим комплексом. Нетрудное сосуществование иногда бывает плодотворным (самый крупный пример сотрудничество иудеев и эллинов в раннем христианстве). "Поиски" - пример маленький, но тоже хороший. Несмотря на споры, все любили друг друга. Я убежден, что стиль полемики, стиль конфликта важнее предмета конфликта. И важно не то, кто получит больше выгод, Литва или Россия, Азербайджан или Россия, а чтобы люди в споре не потеряли человеческое лицо. С этой точки зрения плюрализм "Поисков" казался мне плодотворнее, чем убежденность "Вестника РХД" в своей единственной истине. Хотя истинность этой истины я не оспариваю...

Коммунистическая фракция демократического движения отошла в прошлое. Она была своего рода персональной унией между революцией и ее отрицанием. Если б таких людей, как Григоренко, Костерин, Лерт, было больше, если бы Сталин не перебил Рютиных, Слепковых и пр. и пр., эти люди, оставшиеся людьми, в конце концов отошли бы от утопии, в которую влезли, с бесконечно меньшими жертвами, чем это реально получилось после сталинского террора...

Лев Толстой в "Воскресении" сталкивает Катюшу Маслову с двумя разновидностями революционеров: по сердцу и по теории. Я застал последних могикан социализма сердца; они добросовестно изучали теорию и принимали ее, но глядели как-то поверх теоретической схемы. На уровне сердца между Раисой Борисовной и Валерой не было противоречий, и после всех споров они находили какое-то общее решение. Я думаю, что вообще не надо смешивать социализма как порыва к справедливости с теорией Маркса. Теория производительных сил, классовой борьбы и т.п. заняла свое место в истории науки XIX века, а порыв к справедливости никуда не делся и не может деться и будет принимать все новые формы.

Психологически диссиденты были прямыми потомками революционера, за которого Катюша Маслова вышла замуж. Но они родились в другое время - не в канун революции, а после ее горького похмелья. И их вдохновила другая идея борьбы со злом без создания нового зла, без насилия. Не знаю, удалось ли это когда-либо полностью. Сатьяграха в Индии заставила уйти англичан - и ничего не смогла сделать против взрыва погромных страстей в собственном народе. Сатьяграха победила в Чехословакии, а в Румынии или в Китае была подавлена, и спор решило оружие. Какую роль играли диссиденты в нашей истории, не знаю. История еще только творится, трудно сказать, во что воплотится диссидентский дух. Физически диссидентство было прижато к стене, раздавлено, распято. Но дух?

Тело Джона Брауна лежит в земле,

Если бы мне поручили выразить философию движения, к которому я примыкал как попутчик, то я сказал бы примерно так: личность выше класса, выше партии, выше государства, выше народа, выше догматов веры. Над личностью только Бог; но и Бог - личность. Одна сильно развитая личность может как Сахаров - уравновесить глупость и грех целого народного собрания, целого народа...

Правые диссиденты с этим, наверное, не согласны. Но я убежден, что спасение России (и всего человечества) не в толпе народа, идущей за пророком, а в каждой личности, в ее внутреннем развитии и в защите ее прав, в координированном росте свободы и ответственности. Начало этому процессу выхода из безличности положили диссиденты.

Печатается по изданию: Померанц Григорий. Записки гадкого утенка. М., "Московский рабочий", 1998. С. 302-361 (с сокращениями).

Комментарии

----------------

[1] Некоторые читатели в Грозном сочли слово "резали" клеветой. Массовой резни действительно не было. Резали от случая к случаю. Впоследствии московская газета "Континент" (9 марта 1991 года) и журнал "Столица" опубликовали материалы, частично подтвердившие мою информацию. Но вся совокупность фактов не опубликована до сих пор. Наша история полна дыр.

[2]

Итак, пошел Никита юзом.

Зато цветет, нам всем в пример,

Герой Советского Союза

Гамаль Абдель на всех насер.