Ревизор Империи - [58]
— А говорите — не доросли до понимания Достоевского. Можете предложить лучший вариант?
— Ну, так с ходу… Подумать надо.
— Виктор Сергеевич, добрая вы душа. Правы вы, совершенно правы. Только ведь война все равно будет и будет страшной и кровавой. Не мы ее начнем. Начнут ее колониальные державы, тесно им на одном земном шаре. И единственное, что мы с вами можем — это воспользоваться положением, чтобы искупить перед будущими поколениями грядущие неисчислимые жертвы и страдания.
— В смысле — воспользоваться?
(О боже, опять ляпнул современный оборот, подумал Виктор, надо чем-то забить, чтобы не запомнили.)
— Я ведь вот о чем. После войны двенадцатого года было это, восстание декабристов, крестьянские волнения. И чем кончилось? Ничем, повесили их. Вон, был как-то в Петропавловке, там Алексеевский равелин.
— В Петропавловской крепости бывали? — негромко, без нажима вдруг спросил молчавший до этого Брусникин.
— Было в Петропавловке, — поспешно поправился Виктор, чувствуя подвох. — Декабристов там держали, казнь. На Пушкина произвело большое потрясение.
— Ваши опасения, Виктор Сергеевич, понятны и естественны, — возразил Добруйский. — Декабристы были обречены. Они хотели дать народу свободы и конституции. А народ хотел порядка. Чтобы подчиняться не барской прихоти, а единому уставу. Дворяне хотели мудрой власти, купцы хотели на место дворян, а мужик хотел всеобщего равенства, и оно достигается, когда все люди казенные.
«Царские офицеры хотят военный коммунизм? А почему нет? Это же идеал Угрюм-Бурчеева. И вообще, кто сказал, что это военный коммунизм придумали большевики, а не офицеры на их стороне? Сначала к Временному, потом Керенский продулся — и к Ленину, свои планы реализовывать. Так, а первую мировую Россия вообще-то продула».
— А сейчас они захотят этого порядка? Господа, ведь тогда другая Россия была. Патриотизм был. А сейчас в России торгашество, каждый сам за себя. Пойдет крестьянин на фронт, а в тылу кто-то будет вот так же по ресторанам кутить, а дома поле не сеяно, детишки с голоду пухнут. Так и начнут брататься с неприятелем — вон те же чехи, тоже — «на войну мы не пойдем, на нее мы…», а то и, не дай бог, против власти штыки повернут.
В воздухе опять повисла пауза. Полковник откинулся на спинку стула и сделал еще одну неспешную затяжку; по его позе можно было подумать, что он вслушивается в слова звучавшего в зале протяжного таборного романса. Он явно пережевывал информацию, чтобы принять какое-то решение.
— А вы говорите, мысли путаются, — наконец, продолжил он. — Войну нельзя выиграть, когда кругом либо воры, либо трусы, либо невежи. Особенно, если они имеют влияние на власть, которая командует нами. Она еще не началась, эта война, а частные подрядчики заламывают цены, торгуют через посредников, поставляют гниль и негодное оружие. Заводские управляющие дают взятки чинам с железной дороги, чтобы те принимали негодные, больные паровозы. Да что там говорить, господа! Сила денег — это тля, которая поедает Россию. Но, знаете, именно грядущая война и должна положить этому конец. Высокое мобилизационное напряжение приведет к истощению казны и расстройству денежного обращения, спекулянты обвалят биржу, деньги превратятся в пыль, в бумажки, а с ними и сила банкиров и торгашей. И тогда Россия либо погибнет, либо в ней найдутся твердые и решительные люди, которые утвердят в ней новую власть, опорой которой станут не деньги, а приказ, подкрепленный вооруженной силой. Экономика станет организованной и будет приведена в механическое состояние: примером тому ныне служат казенные железные дороги, которые работают лучше и дешевле частных. Вся страна будет работать по единому плану действий; благодаря этому мы за какое-то десятилетие полностью электрифицируем Россию и покончим с нищетой и отсталостью. Есть ученые, которые могут разработать такой план, найти места возведения электрических станций и линий доставки электричество на заводы, крупные аграрные хозяйства, на шахты и транспорт. Надеюсь, вы не сочтете их изыскания утопией?
— Ничуть, — ответил Виктор, слегка ошарашенный царскими планами строительства социализма в одной стране, — все это научно обосновано и вполне возможно. Давно пора что-то делать. Без своего производства Россию сожрут.
— Вот. Вот поэтому, Виктор Сергеевич, в решающий для нашего Отечества час мы на вас рассчитываем.
Вот это влип, подумал Виктор. Пахнет заговором с целью насильственного свержения. И что делать? Согласиться — охранка шлепнет, как врага государя, в отказ пойти — господа офицеры уберут. Тем более, что военная разведка замешана. А может, это проверка? Черт дернул влезть с этой сталью Гадфильда из лучших побуждений. Чего должен бояться попаданец со своими знаниями? Попасть в дурдом? Быть принятым за шпиона? Оказывается, есть еще и третий вариант, и он ничуть не лучше. И теперь что? Попробуем запустить дурочку, может, прокатит.
— Господа, огромное спасибо за доверие, но я ведь человек не военный. Конечно, если немцы нападут, я готов защищать Родину с оружием в руках, но на это способен каждый, у кого есть совесть. На многих точно так же можно рассчитывать.
На тему альтернативной истории сегодня только ленивый не пишет.И правильно. Приятно отправить современного главного героя в прошлое, где он, разумеется, самый умный и все ему заранее ведомо. Потому что все мы историю узнали из учебников, а в них, как сказал с экрана Тихонов, историю показывают так, будто в ней орудовала банда двоечников. Вот и представляется герою возможность эти ошибки исправить – например, Великую Отечественную на пару лет раньше выиграть или не допустить развала Союза, а то и – чего мелочиться-то? – освободить Индию от британского ига.
Аннотация:Когда после "Детей империи" появилось "Задание империи", автор задумался.Во времена Века Империй (это не про игру от Майкрософт) мы были образцом для всего прогрессивного человечества и хотя бы в сказках имели претензию на улучшение мира. Прекратить на планете войны, победить преступность, ликвидировать угнетение и бесправие, покончить с неграмотностью, голодом и эпидемиями, накормить 36 миллионов человек, которые сейчас, по данным ЮНЕСКО, ежегодно умирают от последствий голода на фоне презентаций новых смартфонов, или, на худой конец, показать противнику кузькину мать.
В конце «Детей империи» автором на судьбе главного героя автор вначале хотел поставить жирное многоточие. Дескать, пускай читатель додумывает его пути. Но — не тут-то было.Чем больше страниц выходило из принтера, чем больше исторических трудов было изучено за время работы, чем более автор убеждался, что альтернативную историю у нас пишут не только фантасты и не столько фантасты, а больше люди серьезные, то есть историки и сценаристы исторических фильмов. Когда киношные немцы запирают железнодорожный мост воротами, чтобы партизаны не прошли, когда Кировский завод во время блокады Ленинграда выпускает копии ленинского броневика, когда часовые, охраняющие дорогу на даче Сталина, стоят не шелохнувшись, когда в двух шагах от них идет перестрелка с террористами, когда бетонная плита проникает внутрь бронепоезда через его крышу, оставляя ее целой — такого ни один фантаст не выдумает.
Самое сложное в альтернативной истории - это когда она совершенно неожиданно перестает быть альтернативной. Пока создавался "Ревизор Империи", испортились отношения с Рейхом и исчезла возможность развивать страну на нефтемарки. Пресса перестала обсуждать вопрос, когда начнется война в Европе, и переключилась на тему, сможет ли Клинтон втянуть нашу страну в войну в Европе, которая давно идет под мирные переговоры. В предвыборной гонке в США вновь принял участие Хьюи Лонг. Разумеется, как уже понял читатель, это не более чем шутка.
На сегоднящний день приходится с грустью отмечать, что мировая литература, решая масштабные проблемы Мордора, Хогвардса и прочих миров, как-то обошла мир сказочный, альтернативный, и вместе с тем совершенно реалистический, а именно: мир советских студентов конца семидесятых - начала восьмидесятых годов. А ведь были там и свои герои, об одном из которых и пойдет речь в предлагаемых уважаемому читателю историях, которые можно смело сравнить с листками, выпавшими из конспекта эпохи.Возможно, некоторые, прочтя их, воскликнут: "Что же это за герой? Что он совершил?" Но разве для нас с вами не важнее то, чего он не совершил? Он не развалил ни одной страны, не поссорил друг с другом ни одного народа, не начал ни одной войны, не устроил ни одного ипотечного кризиса - так неужели же человеческая память окажется к нему менее благосклонна, чем к тем, кто это делал?
Третья книга о приключениях нашего современника в период Гражданской войны. Суровые годы приходят борьбы за свободу страны… Самое трудное жить во время перемен, а я попал в самое горнило распри, застрял на крутом переломе. Эпоха Доблести, Подвигов и Славы подходит к концу и на смену ей идёт эпоха Подлости, Коварства и Предательства. Восходит Солнце Нового Мира и под его жуткими лучами гибнет всё героическое и культурное. Начинается новая Эра культа "кухарок", Серости и Посредственности. И что тут можно предпринять?
Действие историко-фантастического романа «Последний подарок Потёмкина» переносит читателя в разные исторические эпохи. Ленинградский подросток становится свидетелем ночного тарана немецкого бомбардировщика летчиком-героем Севастьяновым над блокадным Ленинградом в ноябре 1941 года. Удивительным образом он оказывается в Таврическом дворце, где князь Потёмкин готовится к своему последнему балу в Северной столице в честь взятия крепости Измаил. Многоплановая панорама позволяет читателю пообщаться с историческими персонажами того времени: княгиней Дашковой, поэтом Державиным, атаманом Головатым, надворным советником Цейтлиным, а также с таинственной ижорской колдуньей-нойдой и загадочной левреткой императрицы – Изидой.
Пока виновник одной-единственной лжи, из которой, словно лианы, разрастаются настоящие леса непонимания, готовит экспедицию в земли, где не ступала нога человека, люди, пытающиеся продраться через бурелом последствий его дел, намереваются выяснить, что послужило первопричиной этих событий. Тень неведомого кукловода раскинулась над королевствами людей — и неизвестно, удастся ли хоть кому-нибудь найти истину в запутывающемся клубке противоречий.
Первое место в конкурсе «Новый старт». Победитель конкурса рукописей Clever. Шорт-лист премии «Новая детская книга». В мире летающих черепах, на острове, который парит в Бездне, все люди одинаково красивы. На шрамы, лиловую кожу или третий глаз копят годами. У Моры лицо обезображено с рождения. Шрамы становятся ее входным билетом в мир элиты. Девушку зачисляют в лучший университет острова! Но там Мора чувствует себя чужой, ее новым друзьям интересны лишь слухи и легенды о ее уродстве. Она скрывает, что ее посещают странные видения о чужом мире и симпатичном ученом, так непохожем на остальных… Когда Рей появляется в ее мире, он становится первым, кто смотрит на нее без отвращения, первым, к кому она испытывает симпатию.
Джина Джинджер даже не подозревает, что она – настоящая волшебница. Но однажды ей на голову сваливается ангел, и её жизнь изменяется навсегда. Оказывается, мир куда сложнее, чем она представляла. В нём существуют параллельные вселенные, ангелы и демоны, космические цивилизации и многое другое...
Иван вспомнил своё прошлое, заплатив за это страшную цену. Но личная трагедия меркнет на фоне вторжения демонов Преисподней. Получится ли у опаленной Адом души отразить нападение или хотя бы спасти близких людей от страшной участи? Примечания автора: Второй том цикла Опаленный Адом. Первый (18+): https://author.today/work/133229.