Ревизор Империи - [44]
— Санька, подлец, ты какой ключ принес!
Подбежавший пацан-ученик получил затрещину и пулей помчался обратно.
Как и ожидал Виктор, цех по производству тракторов оказался также и цехом по производству танков.
А вот чего он совсем не ожидал, так это то, что оба эти продвинутых производства окажутся в большом грязном сарае, который только по недоразумению можно было назвать цехом. Скорее всего, вначале здесь был какой-то склад с невысокой крышей, надстроенный на скорую руку; то ли от слабости фундамента, то ли из-за работы парового молота, удары которого доносились через узкие, как у конюшни, окна с закопченными, разбитыми стеклами, здание разлезлось, как прелая фуфайка, пошло трещинами, и было схвачено поперечными железными тяжами, чтобы не рассыпаться в прах с минуты на минуту. Тяжи пересекали и арку ворот, которые по сей причине пришлось урезать и верх зашить потемневшим тесом, возле замковых кирпичей арку пересекала большая трещина, а рядом…
Виктор обмер.
Рядом с проемом ворот стоял мужик на приставной лестнице, и мерными, звенящими ударами перерубал зубилом стальной прут, стягивавший кирпичи кладки.
— Стой! Стой, твою мать!
Мужик неторопливо и флегматично повернул голову.
— Чего-й то?
— Ты чего делаешь? Ты что, офонарел? Оно ж рухнет на хрен!
— А че? Че такого?
— Что «че такого»? Слезай на хрен оттуда, «че такого»! Это весь цех ща как…
Мужик, бормоча что-то под нос, спустился и виновато снял шапку.
— А че… Оно ж приказано было. «Руби!» сказали. А я чо? Это оне грамотные, оне решають… Мы как прикажуть…
— Какой, к черту, приказ? Хотите, чтоб цех накрылся? С людьми? Убить людей приказали?
— А я че… Вона дура не пролезает — оне и кажут рубить. Наше дело сполнять приказание. Ото ж уволят, сердитые оне больно…
Из проема виднелся танчик, похожий на тот, что Виктор увидал по дороге, только с карикатурно большой башней, похожей на гриб и с дыркой для пушки. По высоте агрегат был примерно вровень с воротами.
— И много не проходит?
— Да вот одну перерубил, еще пару дюймов надоть… Счас дорублю и пройдеть.
— Отставить! Нельзя рубить! Понятно!
— Почему прекратил работу! Почему прекратил работу, сволочь!
Откуда-то со стороны подлетел тщедушный человек в распахнутом пиджаке, со съехавшим на сторону мятым галстуком и встрепанными волосами.
— Негодяй! Подлец! — и он размахнулся, съездить мастерового по морде, но Виктор перехватил его руку.
— Это я сказал остановить работу, — спокойно произнес Виктор. — Рубить тяжи нельзя. Здание обвалится, будут жертвы.
— Вы кто… вы кто такой? — чуть, не задохнувшись, выпалил прибежавший.
— Еремин, Виктор Сергеевич. А вас, простите?
— Я? Я Коськин! Вы… вы кто? Вы что позволяете?
«Тьфу, черт, нарвался. А что делать?»
— Послушайте внимательно, господин Коськин. Если перерубить этот тяж, все обрушится. И изделие ваше завалит, и люди погибнут. Это подсудное дело. Зачем это надо? Давайте посмотрим, что можно сделать.
— Что? Что смотреть? Сейчас здесь будет представитель губкомиссара! Вы представляете, что будет, если машина еще в цеху? — и, повернувшись к мастеровому, крикнул: — Руби!
— Он не будет рубить.
— Что? Что вы себе позволяете? Да я… Под трибунал пойдете!
— Тогда мне придется доложить господину Веристову, что на заводе планировался акт намеренного вредительства, уничтожения цеха, оборудования для производства военной продукции и самой продукции. Я вчера с ним беседовал, и он как раз направил меня на ваш завод.
— Вы… Вы мне угрожаете? Вы…
— Господа, что происходит? — над ухом Виктора загремел четкий командный голос. Виктор обернулся: через игрушечные рельсы узкоколейки перешагивал человек немногим его ниже, лет, наверное, тридцати пяти-сорока, в черном мундире с малиновыми, шитыми золотом двухпросветными погонами, на которых, как на коньяке, красовались три крупных звезды. Полковник был крепок телосложением, с круглым лицом, украшенным аккуратными треугольными усами, гладко выбритой головой, на щеке, чуть пониже уха, розовел неровный шрам. Серо-стальные глаза буравили собеседника холодным взглядом, в котором отражалось чуть заметное презрение. Шел он слегка прихрамывая.
— Были бы вы офицерами, вам бы надлежало выяснить отношения на дуэли, — продолжил он приблизившись, — но штатским такой способ не дозволен. Господин Коськин! Что с вашим баяном? Почему я его не вижу?
«Что за баян?» — мелькнуло в голове у Виктора.
— Это вон он! — закричал Коськин, указывая на Виктора. — Он помешал выпуску продукции по высочайшему повелению!
Полковник исподлобья взглянул на Виктора.
— Он? И кто он такой?
— Чести знать не имею… Назвался Ереминым, грозился донести господину Веристову.
— Ну, коль обязан донести, стало быть, донесет, — констатировал полковник, и, повернувшись к Виктору, продолжил: — Господин Еремин, может, вы сперва мне доложите, что здесь происходит?
— Докладываю. Я подошел к цеху, и увидел, что рабочий перерубает тяжи. Этого делать нельзя. Здание рухнет, задавит рабочих производства оборонного заказа, повредит оборудование и готовый… — Виктор замялся, не будучи уверен, что английское слово «танк» здесь в ходу, — готовый броневик.
— Бронеход, — поправил полковник, — к броневикам отнесены блиндированные самоходы на колесном ходу. Кто распорядился рубить тяжи? Господин Коськин, это вы отдали команду, или мне допросить рабочих?
На тему альтернативной истории сегодня только ленивый не пишет.И правильно. Приятно отправить современного главного героя в прошлое, где он, разумеется, самый умный и все ему заранее ведомо. Потому что все мы историю узнали из учебников, а в них, как сказал с экрана Тихонов, историю показывают так, будто в ней орудовала банда двоечников. Вот и представляется герою возможность эти ошибки исправить – например, Великую Отечественную на пару лет раньше выиграть или не допустить развала Союза, а то и – чего мелочиться-то? – освободить Индию от британского ига.
Аннотация:Когда после "Детей империи" появилось "Задание империи", автор задумался.Во времена Века Империй (это не про игру от Майкрософт) мы были образцом для всего прогрессивного человечества и хотя бы в сказках имели претензию на улучшение мира. Прекратить на планете войны, победить преступность, ликвидировать угнетение и бесправие, покончить с неграмотностью, голодом и эпидемиями, накормить 36 миллионов человек, которые сейчас, по данным ЮНЕСКО, ежегодно умирают от последствий голода на фоне презентаций новых смартфонов, или, на худой конец, показать противнику кузькину мать.
В конце «Детей империи» автором на судьбе главного героя автор вначале хотел поставить жирное многоточие. Дескать, пускай читатель додумывает его пути. Но — не тут-то было.Чем больше страниц выходило из принтера, чем больше исторических трудов было изучено за время работы, чем более автор убеждался, что альтернативную историю у нас пишут не только фантасты и не столько фантасты, а больше люди серьезные, то есть историки и сценаристы исторических фильмов. Когда киношные немцы запирают железнодорожный мост воротами, чтобы партизаны не прошли, когда Кировский завод во время блокады Ленинграда выпускает копии ленинского броневика, когда часовые, охраняющие дорогу на даче Сталина, стоят не шелохнувшись, когда в двух шагах от них идет перестрелка с террористами, когда бетонная плита проникает внутрь бронепоезда через его крышу, оставляя ее целой — такого ни один фантаст не выдумает.
Самое сложное в альтернативной истории - это когда она совершенно неожиданно перестает быть альтернативной. Пока создавался "Ревизор Империи", испортились отношения с Рейхом и исчезла возможность развивать страну на нефтемарки. Пресса перестала обсуждать вопрос, когда начнется война в Европе, и переключилась на тему, сможет ли Клинтон втянуть нашу страну в войну в Европе, которая давно идет под мирные переговоры. В предвыборной гонке в США вновь принял участие Хьюи Лонг. Разумеется, как уже понял читатель, это не более чем шутка.
На сегоднящний день приходится с грустью отмечать, что мировая литература, решая масштабные проблемы Мордора, Хогвардса и прочих миров, как-то обошла мир сказочный, альтернативный, и вместе с тем совершенно реалистический, а именно: мир советских студентов конца семидесятых - начала восьмидесятых годов. А ведь были там и свои герои, об одном из которых и пойдет речь в предлагаемых уважаемому читателю историях, которые можно смело сравнить с листками, выпавшими из конспекта эпохи.Возможно, некоторые, прочтя их, воскликнут: "Что же это за герой? Что он совершил?" Но разве для нас с вами не важнее то, чего он не совершил? Он не развалил ни одной страны, не поссорил друг с другом ни одного народа, не начал ни одной войны, не устроил ни одного ипотечного кризиса - так неужели же человеческая память окажется к нему менее благосклонна, чем к тем, кто это делал?
Пока виновник одной-единственной лжи, из которой, словно лианы, разрастаются настоящие леса непонимания, готовит экспедицию в земли, где не ступала нога человека, люди, пытающиеся продраться через бурелом последствий его дел, намереваются выяснить, что послужило первопричиной этих событий. Тень неведомого кукловода раскинулась над королевствами людей — и неизвестно, удастся ли хоть кому-нибудь найти истину в запутывающемся клубке противоречий.
Третья книга о приключениях нашего современника в период Гражданской войны. Суровые годы приходят борьбы за свободу страны… Самое трудное жить во время перемен, а я попал в самое горнило распри, застрял на крутом переломе. Эпоха Доблести, Подвигов и Славы подходит к концу и на смену ей идёт эпоха Подлости, Коварства и Предательства. Восходит Солнце Нового Мира и под его жуткими лучами гибнет всё героическое и культурное. Начинается новая Эра культа "кухарок", Серости и Посредственности. И что тут можно предпринять?
Однажды твой яркий, красивый, содержательный сон может стать реальностью. Хочешь ты того или нет.
Иван вспомнил своё прошлое, заплатив за это страшную цену. Но личная трагедия меркнет на фоне вторжения демонов Преисподней. Получится ли у опаленной Адом души отразить нападение или хотя бы спасти близких людей от страшной участи? Примечания автора: Второй том цикла Опаленный Адом. Первый (18+): https://author.today/work/133229.
Первое место в конкурсе «Новый старт». Победитель конкурса рукописей Clever. Шорт-лист премии «Новая детская книга». В мире летающих черепах, на острове, который парит в Бездне, все люди одинаково красивы. На шрамы, лиловую кожу или третий глаз копят годами. У Моры лицо обезображено с рождения. Шрамы становятся ее входным билетом в мир элиты. Девушку зачисляют в лучший университет острова! Но там Мора чувствует себя чужой, ее новым друзьям интересны лишь слухи и легенды о ее уродстве. Она скрывает, что ее посещают странные видения о чужом мире и симпатичном ученом, так непохожем на остальных… Когда Рей появляется в ее мире, он становится первым, кто смотрит на нее без отвращения, первым, к кому она испытывает симпатию.
Действие историко-фантастического романа «Последний подарок Потёмкина» переносит читателя в разные исторические эпохи. Ленинградский подросток становится свидетелем ночного тарана немецкого бомбардировщика летчиком-героем Севастьяновым над блокадным Ленинградом в ноябре 1941 года. Удивительным образом он оказывается в Таврическом дворце, где князь Потёмкин готовится к своему последнему балу в Северной столице в честь взятия крепости Измаил. Многоплановая панорама позволяет читателю пообщаться с историческими персонажами того времени: княгиней Дашковой, поэтом Державиным, атаманом Головатым, надворным советником Цейтлиным, а также с таинственной ижорской колдуньей-нойдой и загадочной левреткой императрицы – Изидой.