Реверс - [71]

Не, себя-то я видела после истерик, и не раз — дело привычное. Но окружающие невольно на меня пялились.

Не обращая на них внимания, я вызвала такси к месту и уехала домой.

Пусть я изначально хотела вернуться к набережной. Пусть мне действительно было интересно поучаствовать в крупном рейде в честь летнего фестиваля. Но уж точно не в таком состоянии.

Теперь хотелось только напиться холодной воды и нырнуть в бассейн. А еще лучше закрыться в комнате и лечь спать.

Аска я предупредила, придумав вполне очевидную отмазку с жарой. Вскоре он должен был закончить с делами. Было бы нехорошо, если бы я не сообщила об изменении планов. Братик-то меня любил. Как и я его. И теперь я понимала насколько.

*

Освободился Аск куда позже, чем ожидалось, лишь ближе к вечеру. Весь из себя счастливый привез плюшевую овечку, очень похожую на ту, что подарил мне несколько лет назад.

Мое состояние он заметил еще на пороге комнаты. Я же всего лишь лежала с коммом в постели, даже выглядела, как обычно. Но брат сразу как-то сник, побледнел и стал мрачным словно туча.

Неужели действительно почувствовал?

— Что произошло? — он присел рядом со мной, внимательно заглядывая в глаза. — Тебя кто-то обидел? Поэтому ты раньше вернулась?

— Нет, просто родителей видела, — решила не скрывать. — Поехала в офис, так как хотела встретиться. Мы не пересеклись — они были чем-то заняты. Потом освободились, и я случайно заметила их издалека. Ты был прав. Теперь моя персона их точно их не заботит.

Аск молча выслушал, а потом так же молча обнял, терпеливо и не спеша поглаживая по спине.

Все, что могла, я уже выплакала. Остались лишь равнодушие и апатия. За молчаливую поддержку я была благодарна, что выразила словами.

В ответ он вручил мне барашку и предложил вкусняшки. Настаивать не стал, разрешив лечь спать прямо сейчас. Чем я сразу же и воспользовалась, укрывшись легким одеялом от окружающего мира.

***

Несколько минут парень наблюдал за спящей подопечной.

О том, что та направилась не на фестиваль, он понял без отслеживающего приложения, но ожидал не столь мрачной развязки. Все же Леля с Улимом учились обращаться с собственным ребенком, и, несмотря на ошибки, показывали прогресс.

Подробностей Шура не рассказала, но увиденное ей явно очень не понравилось. Фоном ощущались обида и ревность.

Звонить к приемным родителям Аск тоже не стал. Спрашивать "что у вас случилось?" было бессмысленно, ведь с ребенком они не пересекались. Оставалось лишь дать мелкой отоспаться и предоставить возможность рассказать подробности, когда эмоции выпадут в осадок.

Было еще кое-что, почему он так легко дал ей уснуть, — духовное пространство. Утром до парня дошло, что вечерние попытки были столь же бессмысленны и глупы, как биение головой о стену.

Переволновался — не страшно.

Зато сейчас он мог сделать все как положено: сначала войти в собственное духовное пространство, как в стартовую точку, и оттуда проникнуть во внутренний мир Шуры. Именно такой путь Аск должен был совершить изначально.

*

Будучи внутри родного духовного пространства, Аск понял, что все так же не научился путешествовать наружу. Множество раз он пытался выйти за пределы, но, как бы далеко не отлетал от Ядра, постоянно возвращался обратно. Снова и снова. То самое ощущение перехода все не возникало.

Через бесчисленное количество попыток он психанул и вернулся в реальный мир.

На улице успело стемнеть, а желудок непрозрачно намекал, что с минуты на минуту начнет жрать самого себя.

После позднего перекуса и освежающего душа попытки прорыва продолжились.

Парню постоянно казалось, что он что-то упускал. Каждый раз переходы с наставницей за руку ощущались такими простыми и легкими. Ее объяснения так же были подробными и понятными. Но у него почему-то по-прежнему ничего не получалось.

*

Утренняя Шура была такой же амнезийной и пришибленной. Сверх того, она отказалась от еды и проводила все время в постели, апатично пялясь в экран коммуникатора и поглаживая овечку.

Это немало тревожило Аска.

Перед отъездом он оставил на кровати поднос с едой.

По возвращении обнаружил, что тот перекочевал обратно на кухню. Еда нашлась в холодильнике. Судя по нетронутым явствам, девочка забрала лишь чай.

*

— Аль, ты кушала сегодня? — поинтересовался Аск, заглядывая подопечной в лицо.

— В холодильнике что-то нашла, — соврала малышка, продолжая залипать в комм.

— Сделать тебе щербет? Жарко же.

— Нет, спасибо, — тихо поблагодарила девушка и поправила пушистое одеяло.

Теплое время года она переносила куда легче, чем холод, но отказ от еды и воды опекуна напугал. Он бы и рад отвести ребенка к докторам, но не с такими дополнениями, как забытые полтора года и нечеловеческая регенерация.

Вместо необходимого лечения они получат как минимум огромный список обследований, которые не обнаружат явных отклонений. А сверху лишнюю панику, привлечение внимания и препараты, которые могут усугубить состояние девушки. Чего уж точно не хотелось.

Аск с неохотой порылся в ящике комода, доставая пузырек со Светочем Мотыльков. Это была крайняя мера, но других успокоительных в доме не водилось.

— Аль, открой рот.