Ретт Батлер - [11]

К сентябрю молодой Ретт Батлер был уже полноценным работником на рисовой плантации Броутона.

Когда делегаты Каролины поднимались на шхуну, идущую в Балтимор на съезд демократической партии, сенатор Уэйд Хэмптон отвел Лэнгстона Батлера в сторону и спросил, правда ли то, что сын Лэнгстона работает наряду с неграми на рисовой плантации.

— Мой сын должен усвоить дисциплину.

Уэйд Хэмптон, владелец трех с половиной тысяч негров, при этих словах нахмурился и объяснил, что демократическая партия не может допустить подобного скандала.

— Сэр, мой сын обязан научиться дисциплине.

Так случилось, что сенатор Уэйд Хэмптон определил Ретта на учебу в Вест-Пойнт.

Когда Исайя Уотлинг подошел в тот вечер к негритянским хижинам, Ретт Батлер сидел, поджав под себя ноги, на пороге своей хибарки, наблюдая за тем, как над рекой кружатся птицы.

Исайя Уотлинг спешился.

— Господин Батлер желает, чтобы вы поехали в город. Вас ожидает лодка, — Помолчав, он добавил: — Для белого юноши вы были достаточно приличным негром.

В Чарльстоне Ретт принял ванну и сходил к цирюльнику. Одежду подогнали под его фигуру. Не успели еще зажить все укусы насекомых, как он уже сел на шхуну, идущую на север.

Молодой Ретт Батлер стоял у перил судна, вышедшего из чарльстонской гавани. Тело отвыкло от положенной джентльмену одежды. Форт Самтер становился все меньше и меньше, пока не превратился в точку среди серых океанских валов.

Глава 2 РОЗМАРИ ПЕНЕЛОПА БАТЛЕР

Когда Ретт уехал из Южной Каролины, его сестра Розмари была четырехлетним ребенком, и впоследствии при мысли о брате, о чем бы она ни думала, один и тот же образ возникал в памяти: волк с обложки книги сказок. Худой, с длинной мордой — но какая хитрость светилась в его глазах!

Пока Ретт прятался у Бонно, злость Лэнгстона Батлера, казалось, заполнила каждый уголок дома в Чарльстоне. Слуги ходили на цыпочках, маленькая Розмари пряталась в детской, а Элизабет Батлер уединилась в спальне, страдая от головной боли. Розмари считала, что Ретт должен быть сильным и злым, если уж отец его так ненавидел.

Руки и ноги Розмари покрылись сыпью. Она просыпалась при малейшем шорохе и не могла уже дальше спать. Если бы вместо этого тощего волка она могла представить себе куклу, танцовщицу или хорошенькое платьице, то волк, конечно, не стал бы таиться в сумраке теней под окном спальни и не стал бы прятаться под ее кроватью.

Мать Розмари Элизабет была любимой единственной дочерью очень богатого человека Эзры Болла Кершо. Будучи добропорядочной и набожной, Элизабет верила, что Библия ответит на все ее вопросы, а справедливость восторжествует. Она молилась за своих детей и, не поминая об этом ему, молилась и за своего мужа. Но на этот раз Элизабет Батлер предприняла нетипично смелое действие и попросила свою подругу Констанцию Фишер — а никто в Чарльстоне не был более уважаем и богат, чем бабушка Фишер, — пустить Розмари пожить к себе какое-то время.

Бабушка сразу же согласилась.

— Будет играть с внучкой Шарлоттой.

В тот же день одежда и любимые игрушки Розмари были собраны и помещены в экипаж бабушки Фишер. После этой договоренности Розмари проводила больше ночей в особняке Фишеров на Ист-Бэй, чем дома. Сыпь бесследно прошла.

Маленькая Шарлотта Фишер была спокойным, некапризным ребенком и обо всех думала хорошо. Шарлотта полагала, что и брат Розмари Ретт не мог быть таким плохим. Никто не мог быть настолько уж плохим. Шарлотта никогда не жаловалась, когда старший брат Джейми ее дразнил. Однажды, когда Розмари была не в настроении, она схватила любимую куклу Шарлотты. Шарлотта не захотела брать ее назад, и Розмари раскаялась. С плачем Розмари обняла свою подругу.

— Шарлотта, прости, пожалуйста, но когда я чего-то хочу, я хочу сразу.

Через три года после отъезда Ретта в Вест-Пойнт брат Шарлотты Джейми вбежал в детскую.

Шарлотта заложила книгу и вздохнула:

— Слушаю, брат.

— Да уж, слушай!

Со скрещенными руками Джейми оперся на софу, чтобы не смять брюки.

— Джейми…

— Ретта Батлера исключили. Он снова в Чарльстоне, хотя Бог один знает, зачем он сюда приехал, — Джейми театрально поднял брови, — Я хочу сказать, что его никто, ровным счетом никто не принимает. Поселился в доме старого Джека Раванеля. Они с Эндрю всегда были закадычными друзьями.

Розмари нахмурилась.

— Что значит «исключили»?

— Выгнали из Вест-Пойнта. Теперь он опозорен на всю жизнь!

Розмари стало грустно. «Как может волк перестать быть волком?»

Джейми поспешно добавил:

— Не волнуйся, Розмари. У твоего брата много друзей. Эндрю и этот Генри Кершо, Эдгар Пурьер… в общем, та компания.

Это отнюдь не успокаивало. Прежде Джейми часто потчевал всех за столом Фишеров рассказами о «безрассудных юнцах». Все, что Розмари слышала об этих молодых людях, было гадким и пугающим.

Вечером бабушка Фишер укорила Джейми за то, что тот расстроил ребенка.

— Но ведь Ретт действительно опозорен. Я не лгу, — настаивал Джейми.

— Правда, Джейми, не всегда сладкая.

Появление Ретта Батлера вдохновило «безрассудных юнцов» на новые подвиги. Ретт каким-то образом протащил двух хорошеньких, в пух и прах разодетых куртизанок из заведения мисс Полли мимо распорядителей на бал в Жокейский клуб. Прежде чем их вывели оттуда, хихикающие девицы узнали одного из своих завсегдатаев в служителе храма Святого Михаила, прежде считавшегося человеком с безупречной репутацией.