Ретромания. Поп-культура в плену собственного прошлого - [22]

ЙОХАН КУГЕЛЬБЕРГ

Уроженец Швеции, в настоящее время проживающий в Нью-Йорке, Йохан Кугельберг всю свою замечательную творческую жизнь собирает и пишет о находках в ретрозине Ugly Things, издаёт шикарные фотокниги, в перерывах организуя выставки и составляя переиздания антологий. Благодаря кое-каким хитростям венчурных инвестиций он оказался в завидном положении, которое позволяет Йохану действовать под девизом его жены «Зачем платить меньше?». Другими словами, вместо того чтобы поступать, как все обычные коллекционеры (и я в том числе), наш герой, минуя захудалые магазинчики и барахолки, обращается напрямую к коллекционерам-дилерам, которые готовы найти что угодно ради приличной выручки. И ещё он может позволить себе заплатить неоправданно высокую цену на аукционах, как реальных, так и виртуальных.

Поработав в девяностые на различные звукозаписывающие компании, на пороге тысячелетия Кугельберг сменил свой принцип работы и сфокусировался на конкретном периоде культурной истории. При этом он коллекционирует всё: от фэнзинов и флайеров до любого сувенира, который имеет отношение к интересующему его периоду. Мрачный панк-рок (наподобие того, что собран в его компиляции «Killed by Death») и поделки постпанковской эпохи были основными его целями, до этого он удовлетворял свой интерес к раннему хип-хопу, который и побудил его стать тем, кем он в итоге стал.

«Мне хотелось вывести историю хип-хопа на новый уровень, создать некий архив для академических целей, издать превосходную книгу и несколько достойных переизданий», — объясняет

продать всё это, но этот материал может очень пригодиться кому-то, кто в будущем напишет книгу. И если ты отдаёшь такие вещи в учреждения вроде Зала славы рок-н-ролла, то это станет наследием для грядущих поколений».

ПОП-КУЛЬТУРА ЗАЦИКЛИЛАСЬ НА САМОЙ СЕБЕ

С точки зрения «исторической ценности» важен дух времени. В значительной степени такая ценность — вопрос веры, тонкая нематериальная основа, которая держится на вере посетителя музея или коллекционера. Йохан Кугельберг в своей книге «Vintage T-shirts» описывает, как сильно различается стоимость оригинальной футболки и современной копии, которая на самом деле может выглядеть неотличимо от оригинала, учитывая, что стилистику, возраст и фабричные дефекты сейчас можно легко подделать. Парадокс исторической ценности в том, что она возникает только у того, что потеряло актуальность, стало пережитком прошлого. Во время турне фирменные футболки не имеют такой высокой ценности, они приобретают её значительно позже, когда приходится считаться со временем, в котором они были ничем не примечательными шмотками. Насмешливо вторя

Кугельберг. Материал, который он подобрал для выставки «Born in the Bronx» и одноимённой книги, — 500 флайеров, неизданные хип-хоп «поединки» конца семидесятых, фотографии Джо Кон-зо-младшего, журналы, постеры - всё это было отдано в коллекцию объединения раритетов и манускриптов Корнелльского университета. Эта коллекция стала основой для появления нового курса по истории хип-хопа, первая лекция которого прошла в 2009 году. «У меня есть цель—сделать нечто подобное и в других учебных заведениях по всему миру. Набрать некую критическую массу, чтобы сделать такие маленькие культурные сегменты истории предметами всеобщей гордости». Как и многие коллекционеры-кураторы, Кугельберг движим страхом потери, опасением того, что время нанесёт свои неизлечимые раны. «Я боюсь, что многое будет утеряно. Когда я увлекался ранним джазом и блюзом, мне часто приходилось слышать истории о том, как в пятидесятые и шестидесятые многое выбрасывалось в мусорные корзины. Архивы важных и ценных фотографий смыли в огромном сортире истории». Такие проекты, как, например, его участие в аукционе Sothbey’s в 2008 году (на котором продавалось всё, от обтягивающих брюк Вивьен Вествуд до значков Buzzcocks и флайеров клуба Max’s Kansas City), всегда делались им с оглядкой на потомков. «Когда речь заходит о панке, то, на мой взгляд, для будущих культурных исследований крайне важно сохранить максимум из того, что возможно, поэтому в данном случае крайне важна поддержка таких людей, как те, что стоят за аукционным домом Christie’s. Кроме того, они ведут учёт в бумажных журналах, а это уже каталог исторических ценностей. Я, наверное, себе в ногу выстрелю, если скажу, что деньги, которые я плачу за все эти вещи, в культурном контексте стоят намного больше».

поэтам-романтикам и их одержимости средневековыми аббатствами, Кугельберт сравнивает винтажные футболки с руинами, но предупреждает, что для коллекционера эти руины могут быть разрушены «стрёмными пятнами от пота».

СЕЙЧАС

Джефф Голд использует более мистический синоним исторической ценности — моджо. Моджо — это жизненная энергия кумира, которая содержится в предметах, принадлежавших ему. Это объясняет, почему потенциально очень выгодные приобретения он отказывается спускать с молотка. Например, в его коллекции есть несколько пластинок Хендрикса — не музыки Джимми, а записей других исполнителей, которые принадлежали ему. Около двадцати пяти пластинок были выставлены на аукцион женщиной, жившей вместе с Хендриксом в Лондоне. Пластинки с блюзом, «Sgt. Pepper», работы Роланда Кирка, Дилана. Коллекционеры обычно ищут пластинки в как можно лучшем состоянии, но в данном случае особую ценность записям придаёт их изрядная потрёпанность, как свидетельство того, что Хендрикс их слушал. Голд говорит, что он уже был готов привести их в порядок, так как состояние пластинок оставляло желать лучшего: «Но потом я подумал: это же грязь Джимми Хендрикса, его отпечатки пальцев — и будет ошибкой ликвидировать такие реликвии. Чем больше заляпана или зацарапана пластинка, тем ценней она для меня, ведь эта музыка заставляла его заслушивать пластинку до дыр. Такие вещи дают возможность заглянуть в сознание Хендрикса, понять его музыкальный вкус. Владеть его пластинками — значит владеть частичкой его моджо».