Ресурс Антихриста - [9]

— Согласна, — кивнула Илона. — Так вот, Валера, за безнадежное дело! В нашей ситуации точнее тоста не придумаешь…

— Ну, впрямь, — стараясь казаться беззаботным, засомневался Каретников. — Вы, женщины, имеете привычку слишком все драматизировать.

Он внимательно всматривался в ее лицо. Даже сейчас, будучи далеко не в лучшей форме, Илона выглядела очень привлекательно. «Безусловно у Игорька по этой части вкус отменный. Можно понять, почему он привел сюда эту девочку — если такая полюбит, горы своротить хочется. Редкий вариант — красивая, да к тому же и умница, нет, таких не бросают».

— Выпьем, рука занемела, — сказала она, и не дожидаясь, лихо расправилась с коньяком.

Каретников только пригубил, но тут Илона запротестовала:

— До дна, господин вице-президент! Когда тост произносит женщина, отлынивать не принято.

— Итак, вернемся к вопросу по существу, — сказал Каретников, примерно опустошив посудину. — Так ты считаешь, что положение нашей фирмы всерьез безнадежное?

— Я, конечно, понимаю, Валера, — откусив кусочек конфетки, промолвила Илона, — ваша жизнь там, в море, а что происходит здесь, так сразу разобраться невозможно. Сначала и я верила, что у нас все идет как надо… а теперь… да что там говорить, ты сам все видел. Я, как слепой рыцарь, отбиваюсь наугад, а за что воюю и сама толком не знаю. А тут еще и полководец наш, кажется, в партизаны подался — ни ответу, ни привету…

И она ушла в себя, замкнулась, взгляд ее сделался отрешенно-печальным. Некоторое время они сидели молча, думая каждый о своем.

— Послушай, Илона, как давно Игорь продал квартиру? — прервав затянувшееся молчание, неожиданно спросил Каретников.

— Что? — спросила Илона, вздрогнув. — Вы что-то спросили?

Каретников повторил вопрос.

— Почему вы так решили? — заметно взволновалась Илона.

Он вкратце рассказал ей о вчерашнем визите и, видя ее реакцию, добавил:

— А ты что, ничего об этом не знала?

Она, будто не слыша вопроса, наполнила свою чашечку и сжала ее, словно собираясь смять, в ладошке.

— Так вот почему он в последнее время не приглашал меня к себе, а я-то думала…

— Что ты думала? И вообще, где вы встречались в последнее время? — без обиняков, напористо спросил Каретников.

— Нигде. Он стал избегать встреч вне офиса, да и здесь почти не появляется. Странный сделался какой-то, скрытный, я подумала, может женщина у него другая появилась. Ну, и в фирме все кувырком пошло, как говорится одно к одному, сплошные неприятности… Все, я молчу! Я слово давала никому ничего не рассказывать.

— Но я ведь, черт возьми, не кто-нибудь, не человек с улицы! — закипая внутри, сорвался вдруг Каретников, чувствуя, что Илона многое не договаривает. Подробности ваших отношений меня не трогают, но все, что касается дел фирмы, знать мое право.

— Да… ваше право… — упавшим безразличным голосом произнесла Илона и, вспомнив про наполненную чашечку, поднесла ее ко рту, однако Каретников мягко, но решительно отвел ее руку в прежнее положение.

«Сейчас надерется, раскиснет или, того хуже — в истерику, и разговор закончен. В таком состоянии много ли надо…»

Илона бунтовать не стала:

— Не дают выпить, — закурю!

Она затянулась раз, другой дымом ароматной сигареты, и лицо ее вдруг просветлело, словно ее посетила спасительная мысль:

— А знаете, Валера, дура я, дура!.. — неожиданно повеселев, объявила она.

«Новое дело, — насторожился Каретников. — Нет, эти женщины воистину существа непредсказуемые. Сейчас выкинет какой-нибудь фортель — только держись».

— Сижу тут радистка Кэт на допросе и резидента отмазываю. А резидент-то наш в Германию смыться собрался. Или уже смылся. Только донесений от господина Бользена вряд ли стоит ждать, он уже наверно работает на другую разведку.

И она, откинувшись в кресле, до неприличия громко расхохоталась, даже не пытаясь сдерживать приступы душившего ее смеха.

«Что и требовалось доказать, — с досадой подумалось Каретникову. — Упилась от ста грамм, теперь несет бред дремучий».

— А я знаю, о чем вы подумали, — внезапно, как и начала, она оборвала свой смех, и, преобразившись, в один момент сделалась собранной, деловой, какой ее обычно доводилось видеть Каретникову в будничной работе. — О, Валера, вы, то есть, ты, сильно заблуждаешься…

Она шутливо погрозила вице-президенту пальчиком, и Каретников вновь подивился ее способности к мгновенному перевоплощению.

— У Игоря в последнее время что-то не клеилось в делах, — начала она вдруг без всякого перехода. — Эта лихорадка с аферами по депозитам никого не обошла, и нас в том числе. А Игорь, он очень ранимый, так болезненно все воспринимает. А хуже всего, что он замкнулся, в себе все переживает. Я это чувствовала… Кто-то из деловых его сильно подвел. Несколько раз при мне звонила «международка» Украина, Германия — что-то там случилось. Игорь метал молнии, орал в трубку, я его таким никогда не видела. А недели две назад он сказал, что должен уехать в срочную командировку в Германию, только когда уедет, точно не знает. Он собирался, по его словам, вернуться с победой и возобновить выплату вкладов и дивидендов. По крайней мере, о ликвидации фирмы речь даже не заходила. С другой стороны не могу понять: почему он мне сказал, мол, если что не так случится, возьмешь себе компьютер, на память, чтоб ждать не скучно было. Чего ждать, у моря погоды?! Если он собирался вернуться с победой, зачем тогда документацию увез, бухгалтера отпустил? И неужели уехал не простившись, не знаю что и думать.