Реставратор - [2]

Голос отца вернул меня в реальность.

— Правило номер три. Держись подальше от тех, кого преследуют призраки. Если они найдут тебя, отворачивайся, поскольку они представляют собой ужасную угрозу и им нельзя доверять.

— Есть ещё правила? — спросила я, потому что не знала, что ещё можно сказать.

— Да, но мы поговорим об этом позже. Уже поздно. Лучше вернуться домой прежде, чем мама начнёт волноваться.

— Она их тоже видит?

— Нет. И ты не должна рассказывать ей о случившемся.

— Почему?

— Она не верит в привидений. Подумает, что ты воображаешь. Или сказки выдумываешь.

— Я никогда бы не солгала мама́!

— Знаю. Но произошедшее должно остаться нашей тайной. Когда вырастешь — всё поймёшь. А пока просто старайся следовать этим правилам, и всё будет хорошо. Сможешь?

— Да, папа́.

Однако, даже дав обещание, я с трудом удерживалась от того, чтобы не посмотреть через плечо.

Поднялся ветер, и на душе стало холоднее. Как бы то ни было, мне удалось не обернуться, но я знала, что призрак подошёл ближе. Папа́ тоже это знал. Я почувствовала его напряжённость, когда он пробормотал:

— Больше не разговариваем. Просто помни, что я тебе сказал.

— Хорошо, папа́.

Холодное дыхание призрака легонько коснулась моего затылка, и я задрожала. Это вышло само собой.

— Замёрзла? — спросил папа́ как ни в чем не бывало. — Ну, уж такие вечера в это время года. Лето не вечно.

Я ничего не сказала. Просто не могла. Руки призрака лежали на моих волосах. Он поднял золотистые пряди, все ещё тёплые от солнца, и пропустил их сквозь пальцы.

Отец встал и потянул меня за собой. Призрак на мгновение отпрянул, а затем снова подплыл к нам.

— Лучше пойдём домой. Мама готовит на ужин креветочный суп.

Папа́ поднял грабли и положил на плечо.

— И кукурузный хлеб? — спросила я голосом чуть громче шёпота.

— Думаю, да. Пойдём. Давай срежем через старое кладбище. Хочу показать, что сделал на некоторых надгробиях. Я знаю, как сильно ты любишь ангелов.

Он взял меня за руку, успокаивающе сжал пальцы, и мы пошли через кладбище, преследуемые призраком.

К тому времени, как мы достигли старого участка, папа́ уже достал из кармана ключ. Он открыл замок, и массивные железные ворота тихо качнулись внутрь на хорошо смазанных петлях.

Мы вошли в тенистое прибежище, и страх тут же исчез. Новообретенная храбрость окрылила меня. Я притворилась, что наступила на шнурок, и, наклонившись завязать его, осторожно покосилась на ворота. Призрак топтался снаружи. Очевидно, войти он не мог, и я не удержалась от самодовольной улыбки.

Однако стоило мне выпрямиться, как я увидела неодобрительный взгляд отца.

— Правило номер четыре, — серьёзно произнёс он. — Никогда не испытывай судьбу.

***

Воспоминание о детстве растаяло точно дымка, стоило официантке принести первое блюдо — суп с запечёнными зелёными помидорами, фирменное блюдо ресторана — и пекановый пирог[3] на десерт. Полгода назад я переехала из Колумбии в Чарльстон, превратив его в свою базу, но ещё никогда не обедала в первоклассных ресторанах на побережье. Мой бюджет обычно не позволял столь изысканно ужинать, но сегодняшний вечер стал особенным.

Как только официантка открыла шампанское, я заметила её любопытный косой взгляд, но решила не обращать внимания.

Одиночество — ещё не повод лишать себя праздника.

Немного ранее я не спеша прогулялась вдоль Батареи[4] и остановилась на самом краю полуострова, чтобы насладиться закатом. Город утопал в темно-красных лучах солнца позади меня, а впереди в расколотом небе смешались замысловатые узоры цвета розы, лаванды и золота. Закаты Южной Каролины всегда затрагивали особые струны в моей душе, но сейчас приближающееся сумерки превращали всё в серость. Туман с моря наползал и нависал над верхушками деревьев, точно серебряный балдахин. Сидя за столиком в ресторане, я наблюдала за призрачным вихрем, и мой восторг таял, как дым.

Сумрак — опасное время для таких, как я. Пограничное время, так же как побережье и край леса — пограничные места. Кельты называли их кеел’ать. «Тонкое» место, где барьер между нашим и потусторонним мирами превращается в хрупкую завесу.

Отвернувшись от окна, я глотнула шампанского, полная решимости не позволять вторгнувшемуся миру духов испортить мне праздник. В конце концов, мне не каждый день улыбается удача.

Моя работа обычно состоит из долгих часов ручного труда за скромную оплату. Я реставратор кладбищ и путешествую по всему Югу: убираюсь на забытых и заброшенных кладбищах, восстанавливаю истёртые и сломанные надгробия. Это кропотливый, временами каторжный труд: огромным кладбищам требуются годы на полную реставрацию, поэтому моя профессия не даёт мгновенного удовлетворения. Но я люблю своё дело. Мы, южане, чтим своих предков, и я рада, что мои скромные старания хоть как-то позволяют современникам понять ушедшие поколения.

В свободное время я веду блог под названием «Раскапывая Могилы», где тафофилы — любители кладбищ — и другие люди со схожими интересами могут обменяться фотографиями, методами реставрации и даже случайными историями о призраках. Я завела блог как хобби, но за прошедшие несколько месяцев моя аудитория разрослась до невиданных пределов.