Республика тринадцати - [7]
За ними идут по порядку: атеист, ортодокс, сионист, территориалист, социалист, националист, ассимилятор, идеалист, материалист, а уж за ними я — писатель. Последним идет пролетарий. Мы все усаживаемся, едим, пьем и разговариваем. Мы говорим о религии, о политике. Разбираем социальные и этические вопросы. И у каждого из нас свое мнение и, конечно, оно идет вразрез с мнением другого.
Часто из-за этого вспыхивают небольшие ссоры и бывают различные неприятности: дуемся друг на друга, перебрасываемся колкостями, иногда едкими насмешками или просто грубостями. Порой мы чувствуем, что успели уже надоесть друг другу хуже горькой редьки. Мы перестаем разговаривать — и постепенно рождается мысль, что нам надо разойтись — раскинуться по всему острову. Надо каждому найти свой уголок. Тринадцать человек — тринадцать уголков.
Эта мысль нравится всем. В начале, конечно, об этом говорится намеками. Потом, чем дальше — тем все откровеннее.
— Если бы я знал, что вы не обидитесь, я бы предложил следующее, — так заявляет пролетарий, начиная по обыкновению с извинений. — Гора, на которой мы живем, велика и обильна. Пещер здесь достаточно. Здесь могут жить не только тринадцать человек, но даже тринадцать семейств. Если вы мне позволите, я возле каждой пещеры положу по камню, чтобы знать, какая кому принадлежит…
После коротких дебатов, занявших несколько часов, предложение пролетария было принято, и все остались довольны, даже сам пролетарий. Как видно, и мы ему здорово надоели. Неудивительно: у каждого из нас свой вкус, свои привычки, свои капризы. Например: один любит много солнца, другой, наоборот, любит прятаться в тени. Один любит, чтобы молоко было теплое, только что от козы, а другой — холодное. Один предпочитает бананы очищенными, а другой как раз любит их в натуральном виде. Поспать тоже всякий по-своему любит. О даме уже и говорить нечего. Женщине сам Б-г велел быть капризной. Наша дама требовала по утрам свежий букет цветов. Когда он отсутствовал, наша дама ни с кем не разговаривала. А когда хмурилась дама — хмурилось небо. А когда дулась дама — дулась земля, дулся лес, и все мы ходили надутыми. Вполне понятно, как легко стало на душе, когда мы разбрелись по своим пещерам, когда каждый занял свою собственную «территорию». Тринадцать человек — тринадцать территорий. Самая большая территория досталась, конечно, капиталисту. Он привык, по его словам, жить широко и свободно. Он не виноват: его с детства приучили жить в светлых, больших комнатах. Крошечная территория выпала на долю рабочего. По правде говоря, когда он находится в пещере? Ведь все равно он с утра до позднего вечера занят работой, а поспать пару часов не все ли равно где?
— Я, — говорит он, — спал дома не лучше.
Работы ему тоже не прибавилось, кроме чистки и уборки. Раньше он убирал одну пещеру, а теперь их тринадцать. Хорошо хоть, что не нужны отдельные столы. Чуть-чуть мы не обзавелись ими. После ряда долгих и горячих дебатов было решено, что столовая должна быть общей — под открытым небом. Самое удобное место, где мы можем два раза в день видеть друг друга.
Удивительно! Живя на одной территории, мы не выносили друг друга, а разойдясь — стали скучать. Но как только собирались вместе — ссорились. Спорили, потом прибегали к колкостям, вплоть до ссор.
После этого извинялись друг перед другом. И все это продолжалось до тех пор, пока не решили (конечно, после продолжительных дебатов) образовать отдельные колонии.
Первый заговорил о колонизации и о разделении имущества капиталист. Он доказал, оперируя своим опытом, что мы только тогда заживем хорошо, когда у каждого из нас будет свой уголок, свой собственный кусок земли, свой лес и свой скот (он имел в виду наших коз).
— Одним словом, — закончил капиталист, — собственность — это вечный двигатель, приводящий в движение весь мир. Без собственности нет прогресса.
— Они правы! — подхватывает ортодокс, еврей-литвак из толстых бородатых литваков. — Еще наши ученые талмудисты говорили, что каждый человек обязан заботиться о себе. Каждый еврей должен строить дом, разводить огороды и устраивать хозяйство. Еще наш праотец Ной…
И ортодокс обрушился на нас градом изречений, цитат, притч и примеров, но его перебил атеист, уничтожив его в один миг и заявив, что он поддерживает капиталиста исключительно с точки зрения удобства.
— Человек создан из земли и должен на земле устроиться.
— Как сказано в Писании, — подхватывает ортодокс. — Из праха ты взят…
Тут же произошел небольшой инцидент между материалистом и идеалистом. Идеалист сказал, что он поддерживает капиталиста с идеалистической точки зрения, а материалист сказал, что только с материалистической. После них слово за сионистом и территориалистом. Оба они интеллигентные горячие головы.
— Позвольте мне хоть слово сказать! — говорит сионист. — Если я не ошибаюсь, речь идет о колонизации. Я не понимаю, как евреи могут говорить о какой-либо другой стране, кроме Палестины. Как это евреи могут говорить о другом убежище? Разве могут евреи заняться колонизацией на чужой земле, в то время как земля наших предков уже более двух тысяч лет стоит брошенной и одинокой, словно вдова, и ждет нас — своих детей, которые, увы, находятся в изгнании и разбросаны по всему миру?
Повесть «Мальчик Мотл» классика еврейской литературы Шолом - Алейхема (1859 - 1916) начиналась как серия рассказов, первая часть которых была опубликована под названием «Мотл - сын кантора Пейси» в 1910 г. Вторую часть Шолом - Алейхем писал и печатал в Америке. Повесть осталась незавершенной. Это история семьи из местечка, которая в поисках лучшего перебирается в Америку.
«Мариенбад» – не роман, а путаница в 36 письмах, 14 любовных записках и 46 телеграммах.Шолом-Алейхема хорошо читать в трудные минуты жизни – становится легче. Шолом-Алейхем просто незаменим, когда жизнь кипит и все вокруг поет и радует. Шолом-Алейхем именно так передает полноту и выразительность, юмор и лиризм человеческих отношений. Вот такой это писатель. И за это ему благодарны все, кто когда-либо открыл его книги.Писатель творит свой собственный мир, населяя его самыми колоритными персонажами, где каждый характер отличает яркое своеобразие.
«Блуждающие звезды» – самое знаменитое произведение классика мировой литературы, еврейского писателя Шолом Алейхема, публиковалось в периодике в 1910-1911 годах. Это роман о блуждающих душах актеров, о трогательной любви, рожденной искусством. «Актеры» – первая часть романа, главные герои которого – дочь бедняка кантора и сын местного богача, покоренные спектаклями бродячего театра, – бегут из родных мест, чтобы посвятить свою жизнь сцене. В «Скитальцах», второй части романа, его герои, певица и актер, после многих лет скитаний ставшие знаменитыми, встречаются, наконец, в Америке, но лишь для того, чтобы расстаться навсегда.
Цикл новелл-писем «Менахем-Мендл» – одно из самых ярких произведений знаменитого еврейского писателя Шолома-Алейхема. Его герой, Менахем-Мендл, бедный еврей из местечка, судорожно пытающийся выбраться из нужды и надеющийся найти свое счастье в большом городе, где он берется за самые невероятные начинания. Доверчивый, непрактичный и недалекий человек, он постоянно становится жертвой обмана и терпит неудачу. О каждом своем начинании он сообщает жене в письмах, сначала восторженных, затем отчаянных. Ее ответы, исполненные трезвости и здравого смысла, никак не влияют на его решения.
Шолом-Алейхем (1859–1906) — классик еврейской литературы, писавший о народе и для народа. Произведения его проникнуты смесью реальности и фантастики, нежностью и состраданием к «маленьким людям», поэзией жизни и своеобразным грустным юмором.
В книгу вошли знаменитые циклы рассказов «Касриловка» и «Новая Касриловка», которые справедливо относят к лучшим творениям Шолом-Алейхема (1859–1916). Смешные и грустные, легкие и поучительные, эти истории из жизни простых евреев никого не оставят равнодушными. Автор – иногда с юмором, иногда серьезно – рассказывает о повседневной жизни и несбыточных мечтах, о человеческом благородстве и людских слабостях, искусно вплетая в повествование еврейские обычаи и традиции. Доброжелательные, полные оптимизма и неиссякаемого юмора, эти истории и сегодня читаются с не меньшим интересом, чем сто лет назад.
Цикл «Маленькие рассказы» был опубликован в 1946 г. в книге «Басни и маленькие рассказы», подготовленной к изданию Мирославом Галиком (издательство Франтишека Борового). В основу книги легла папка под приведенным выше названием, в которой находились газетные вырезки и рукописи. Папка эта была найдена в личном архиве писателя. Нетрудно заметить, что в этих рассказах-миниатюрах Чапек поднимает многие серьезные, злободневные вопросы, волновавшие чешскую общественность во второй половине 30-х годов, накануне фашистской оккупации Чехословакии.
Настоящий том «Библиотеки литературы США» посвящен творчеству Стивена Крейна (1871–1900) и Фрэнка Норриса (1871–1902), писавших на рубеже XIX и XX веков. Проложив в американской прозе путь натурализму, они остались в истории литературы США крупнейшими представителями этого направления. Стивен Крейн представлен романом «Алый знак доблести» (1895), Фрэнк Норрис — романом «Спрут» (1901).
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Творчество Василия Георгиевича Федорова (1895–1959) — уникальное явление в русской эмигрантской литературе. Федорову удалось по-своему передать трагикомедию эмиграции, ее быта и бытия, при всем том, что он не юморист. Трагикомический эффект достигается тем, что очень смешно повествуется о предметах и событиях сугубо серьезных. Юмор — характерная особенность стиля писателя тонкого, умного, изящного.Судьба Федорова сложилась так, что его творчество как бы выпало из истории литературы. Пришла пора вернуть произведения талантливого русского писателя читателю.
В настоящем сборнике прозы Михая Бабича (1883—1941), классика венгерской литературы, поэта и прозаика, представлены повести и рассказы — увлекательное чтение для любителей сложной психологической прозы, поклонников фантастики и забавного юмора.
Чарлз Брокден Браун (1771-1810) – «отец» американского романа, первый серьезный прозаик Нового Света, журналист, критик, основавший журналы «Monthly Magazine», «Literary Magazine», «American Review», автор шести романов, лучшим из которых считается «Эдгар Хантли, или Мемуары сомнамбулы» («Edgar Huntly; or, Memoirs of a Sleepwalker», 1799). Детективный по сюжету, он построен как тонкий психологический этюд с нагнетанием ужаса посредством череды таинственных трагических событий, органично вплетенных в реалии современной автору Америки.