Решайся, пилот! - [3]

Идя по проходу, он увидел марсианку. Она посмотрела на него внимательным, изучающим взглядом и насмешливо улыбнулась.

Первый пилот был уже на месте. Климов сел в свое кресло и застегнул ремень. Притчард вопросительно на него посмотрел.

- Все в порядке, но мне кажется, что загрузка превышает допустимую для кораблей этого класса.

Притчард хмыкнул.

- Не беспокойтесь. Есть разрешение инспекции.

В двери появилась голова стюардессы.

- Всё! Двадцать шесть пассажиров.

- О'кэй!

Притчард включил микрофон, но вдруг передумал и вновь щелкнул тумблером.

- Слушайте, Климов. Вы ведь опытный астролетчик. Еще в академии я изучал ваши полеты... Вам нечего меня стесняться... Мне говорил врач... Может быть, стартовый наркоз?..

- Чепуха! Я себя отлично чувствую.

- Как знаете. - Он нагнулся к микрофону. - Я ноль шестнадцатый, прошу старт.

- Ноль шестнадцатый, даю старт! - раздался голос в динамике. Пять... четыре... три... два... один... старт!

Стрелка указателя ускорения медленно тронулась с места и, нерешительно задержавшись на какое-то мгновение, стремительно двинулась дальше.

Климов почувствовал на себе взгляд Притчарда и улыбнулся слабой, вымученной улыбкой. Затем, выждав немного, вытащил из-за обшлага таблетку и отправил ее в рот налитой свинцовой тяжестью рукой.

Первый пилот внимательно глядел на щит приборов. Прием допинга на взлете и посадке был категорически запрещен уставом.

Действие таблетки сказалось мгновенно. Теперь вибрация и тяжесть не казались такими мучительными.

Притчард передвинул маленький рычажок на пульте. Стрелка указателя перегрузки пошла вниз.

- Я ноль шестнадцатый, - сказал он в микрофон, - старт благополучный, курс на заправочную станцию.

- Я вас слышу, ноль шестнадцатый, - отозвался голос. - Старт благополучный, заправочная готова вас принять.

Плавное торможение, две вспышки бортовых дюз, и корабль повис в магнитной ловушке заправочной станции.

"Ловко это у него получилось, - подумал Климов, - ай да самый опытный!"

Притчард отстегнул ремень.

- Послушайте, Климов. Заправка продлится около трех часов. На взлете вы мне абсолютно не нужны. Набор второй космической - это не шутка. Отправляйтесь спать. Две таблетки снотворного. Через двадцать часов меня смените.

- Да, но...

- Выполняйте распоряжение! При такой автоматике я могу подремать здесь. Ясно?

- Ясно.

В синем свете ночных ламп лица пассажиров казались мертвенно-бледными. Они лежали навзничь в откинутых креслах, скованные стартовым наркозом.

На переднем сиденье, скорчившись, спала стюардесса.

Климов прошел в крохотную каюту экипажа и, сняв ботинки, лег на диван. У изголовья, на столике, лежала коробочка со снотворным.

"Выполняйте распоряжение..."

Он вздохнул и одну за другой принял две таблетки.

"А все-таки тебе здорово повезло, пилот", - усмехнулся он, закрепляя спальные ремни.

Климов проснулся от странного щемящего чувства тревоги. Несколько минут он лежал на спине с закрытыми глазами, не в силах побороть действия снотворного.

"Который час? - он отстегнул ремни, рывком сел и взлетел к потолку. Держась за скобы на переборке, осторожно спустился вниз и взглянул на часы, - Черт знает что! Проспал!" Прошло тридцать шесть часов с тех пор, как Притчард отослал его в каюту. Проспал вахту! Позор! Нечего сказать, хорошо начинается его служба на ноль шестнадцатом!

Он нагнулся, натянул ботинки с магнитными подошвами и, волоча ноги, с видом провинившегося мальчишки поплелся в рубку.

Чета американцев, расстегнув ремни, дремала в креслах. Юные эксперты снова сражались в бойк, оглашая кабину веселым хохотом. Марсианка, морщась от стука магнитных костей, сосала тюбик с ананасным кремом.

Стюардесса порхала между креслами, убирая остатки завтрака.

Климов открыл дверь рубки.

- Простите, Притчард. Я знаю, что это свинство, которому нет оправдания.

- Бросьте, Климов. Я рад, что вы хорошо выспались. Корабль на курсе. Можете дремать здесь, в кресле, а я прилягу. Когда вас сменить?

- Когда угодно. Я, кажется, выспался на всю жизнь.

- Хорошо, - первый пилот взглянул на часы, - я, пожалуй, тоже приму таблетку.

* * *

...Нет ничего более спокойного, чем вахта в свободном полете. Климов откинулся в кресле и закрыл глаза, прислушиваясь к монотонному пощелкиванию курсографа. Ну вот, он снова в космосе. Теперь, вероятно, надолго. Пилотов, назначенных из резерва, редко снимают после первого рейса. Во всяком случае, несколько рейсов ему обеспечено, а там...

Два взрыва один за другим рванули корпус корабля. Погас свет. В темноте Климов нащупал кнопку аварийного освещения, и рубка осветилась скупым светом маленькой лампочки, укрепленной над пультом.

Во внезапно наступившей тишине стук часового механизма курсографа казался ударами набата. На плавной кривой курса виднелся крохотный всплеск. От него кривая чуть заметно отклонялась влево. Этого было достаточно, чтобы корабль пролетел мимо цели на расстоянии миллионов километров. Нужно немедленно исправить курс. Две-три вспышки из бортовых дюз, и тонкая кривая на бумажной ленте вновь ляжет посередине красной черты, вычисленной со скрупулезной точностью электронными машинами на Земле. Он нажал педаль маневрового двигателя левого борта... Тишина...