Репетиция свадьбы - [20]

— Ты повторяешься, — заметил Майлз с едва уловимой иронией.

Патриция шла немного впереди. Когда они достигли угла улицы, она уверенно повернула налево.

— А ты, похоже, знаешь, куда идти, — отметил ее спутник.

— Разве мы приехали сюда другой дорогой? — парировала она, не оборачиваясь.

Все еще испытывает на прочность версию потери памяти, подумала Пат. На долю секунды она ощутила беспокойство, граничащее со страхом. Скрытый гнев Майлза мог означать убежденность, что его водят за нос с какими-то далеко идущими целями. Обман при подобных обстоятельствах привел бы в ярость любого мужчину, но что-то подсказывало Пат, что ее бывший любовник переживает случившееся намного глубже. Оскорбленная гордость? Или какое-то более серьезное чувство? Это оставалось загадкой. Впрочем, какая разница!.. Со временем его подозрительность пойдет на убыль, и он перестанет расставлять ловушки. А может статься, что Кейн хочет лишь навязать ей собственную версию путешествия во Францию.

Расшалившийся ветер сорвал с плеча девушки ажурную пелерину. С легким вскриком, исполненным шутливого ужаса, Патриция попыталась поймать ее, но ветер высоко взметнул полупрозрачную ткань, грозя увлечь в бездонную синеву ночи. Продемонстрировав молниеносную реакцию, Майлз легко подпрыгнул и схватил накидку. Он уже собирался бережно обернуть ею плечи своей спутницы, но вдруг остановился как вкопанный при виде ее волос, взвихренных все тем же коварным ветром и закрученных вокруг лица в причудливый призрачно-золотой кокон. Она подняла руки, пытаясь убрать ожившие пряди, и лунный свет померк в шелковистом сиянии ее обнаженных плеч. Майлз замер, залюбовавшись этим зрелищем.

Очнувшись, он подошел, чтобы защитить ее от ветра, и матовый блеск кожи погас под тканью накидки. Теперь они стояли так близко, что их тела почти соприкасались. Патриция чувствовала горьковатый аромат его лосьона, мысленно оценивая эти широкие крепкие плечи, сильные руки… Ей хотелось заглянуть ему в глаза, но в темноте невозможно было разглядеть, светилось ли в них желание. Она не отстранилась, и лишь короткий мелодичный смех остался таять среди ночных шорохов как хрустальный аккорд челесты.

Они вернулись еще до полуночи. Майлз отпер дверь, пропуская девушку вперед, но та не пошла к себе, а вместо этого направилась в гостиную со словами:

— А нельзя ли еще чего-нибудь выпить?

— Так ты не устала?

— Нет. — Патриция уселась на диван, грациозно вытянув длинные ноги.

— Прежде ты быстро утомлялась и мечтала как можно скорее попасть домой — или, по крайней мере, утверждала, что дело обстоит именно так.

— Быть может, меня утомляло наше общение?

Майлз вздрогнул, но не смутился.

— Возможно. — Он вручил ей стакан, а сам сел в кресло у потухшего камина. — Ты очень изменилась.

— Внешне?

— Это как раз не так заметно. Но характер, образ мыслей… Ты была застенчивой, скрытной и замкнутой. А теперь — сама раскованность. Ты никогда бы раньше не стала… — Он запнулся в поисках подходящего слова. — …Испытывать мое терпение.

— Как это понимать?

— Ты постоянно пытаешься меня поддеть. Только, умоляю, не говори, что я заслужил это, разлучив тебя с Жаном-Луи! Причина кроется гораздо глубже… — Он помолчал. — По всей видимости, ты подсознательно провоцируешь меня.

Патриция секунду созерцала его из-под полуопущенных век, после чего решительно сказала:

— Так почему я сбежала? Должна же быть какая-то причина! — Не получив ответа, она одним глотком допила коктейль и вскочила на ноги. — Я должна знать правду, неужели это так трудно понять? Как я могу верить вам, если даже не представляю, что толкнуло меня на этот шаг? Мы что, поссорились? Или я решила вернуть вам слово?

Майлз безмолвно внимал этой тираде, крепко вцепившись руками в подлокотники кресла.

— Если бы я знал, почему ты исчезла… — с горечью перебил он, поднимаясь с места. — Я постоянно задавался этим вопросом и, кажется, даже во сне продолжал искать ответ. Ты не оставила даже записки — ничего. Это была жестокая выходка.

— А жестокость была мне свойственна?

— Что ты! Это было так на тебя не похоже. Но в последние недели ты была явно не в своей тарелке, замкнулась в себе. Я списывал все на предсвадебное волнение, но, видимо, существовали более глубокие причины.

— Где и как мы виделись в последний раз? Расскажите мне об этом.

Майлз не заставил себя дважды упрашивать.

— Это было накануне твоего исчезновения. Мы отправились в церковь. Свадебную церемонию организовывала твоя бабушка, и она же настояла на репетиции. — Помолчав, он добавил: — В руках у тебя был носовой платок. Ты стояла и методично рвала его в клочья… Мне оставалось утешаться только тем, что через неделю все будет уже позади, и я смогу увезти тебя куда-нибудь, где мы сможем, наконец, расслабиться.

— Вы уверены, что не знаете ни о чем, что мешало бы мне чувствовать себя счастливой?

— Абсолютно. — Он выдержал паузу. — Хотя нет, не совсем так. — Патриция впилась в его лицо испытующим взглядом. — Твоя бабушка всегда хотела нашего брака, — продолжал он. — Ее самым заветным желанием было соединить исторические судьбы двух семейств. В прошлом один из Кейнов женился на девушке из семейства Шандо, но, к несчастью, она погибла при родах, и наследник с двойной фамилией так и не увидел свет. Боюсь, что когда бабушка привезла тебя в Лондон, то имела неосторожность поделиться этой информацией.