Ремесло Теней: Игла Дживана - [5]

Теперь они не имели ко мне никакого отношения.

Глава 2 Об истории и легендах

Оказавшись на борту, первое, на что я обратил внимание, это отсутствие всякого намека на внешний лоск. Внутренние помещения корабля отнюдь не блистали роскошью, хотя от Аверре ожидать чего-то подобного было вполне естественно. К слову, некоторая склонность к позерству кое у кого из лейров прошлого и настоящего давно вошла в поговорки. Здесь же, все выглядело до минимализма сдержано и несло исключительно практическую ценность.

Когда я прошел в рубку, все еще полный событиями предыдущих нескольких минут, Аверре был уже там, в кресле пилота, с отстраненным видом проверяя показания приборов.

— Сядь и пристегнись, — коротко приказал он, не отрывая взгляда от переливающейся разноцветными огнями панели.

Быстро заняв указанное место, я привязал себя к противоперегрузочному креслу широкими ремнями и, за неимением более полезного занятия, принялся наблюдать за действиями мастера, одновременно выглядывая в иллюминатор — слишком уж интересно было увидеть, как выглядит Яртелла с высоты. Почти всю жизнь я провел в стенах Цитадели, без возможности свободно выйти наружу, кроме как исключительно по ходу обучения — время от времени алитов заставляли совершать короткие вылазки к кристаллическим ущельям, чтобы изучить местную природу и попрактиковаться в приобретенных навыках, без надзора со стороны старших. Но на этом всякое знакомство с окружающим миром заканчивалось.

Аверре нажал рычаг стартера и корабль, увлекаемый репульсионными двигателями, медленно оторвался от площадки, плавно начиная подниматься ввысь. Спонтанный приступ ностальгии вдруг сдавил мое сердце ледяным кулаком.

— Осмотрись напоследок, — флегматично посоветовал Аверре, заметив дрожь в моих руках. — Может статься, ты уже сюда не вернешься.

Несколько коротких секунд я обдумывал идею высказать ему все слова, что накопились во мне за годы жизни внутри этих черных стен, но, едва раскрыв рот, тут же передумал, ограничившись только:

— Невелика потеря.

Аверре заставил звездолет прибавить скорости. Почти мгновенно мы оказались на орбите, откуда открывался самый захватывающий вид, который мне доводилось видеть. Даже звезды, усыпавшие черноту космоса, казалось, стали больше.

— Готов к сверхсветовым скоростям? — спросил он, и на этот раз в голосе звучала улыбка.

— Более-менее, — выдавил из себя я.

— Тогда вперед, — скомандовал он, и корабль растворился в полупрозрачном мерцании гиперворонки.

— Кто была та женщина? — первое, что спросил я, когда мы очутились в гиперпространстве. Мрачная темная туманность, непрерывно искажающаяся мириадами световых бликов, похожих на преломляющиеся лучики света в мутной воде, со всех сторон обволакивала звездолет. Какое бы описание я ни находил в архивах Цитадели, оно всегда представлялось божественно великолепным, но, как это часто бывает, в реальности страшно действовало на нервы и желудок.

Чтобы не пришлось хвататься за пакет, я, отвернувшись от иллюминатора, разглядывал приборную панель с множеством разнообразных дисплеев и лампочек, датчиков и рычагов, от голографических до сенсорных. Все они светились, мерцали и помигивали, правда, ни к чему притрагиваться я не решался и просто ждал, пока мой новообретенный наставник снизойдет до ответа. Но и то, прежде чем сказать хоть слово, он долго всматривался в мое лицо, словно решая, достоин ли я знать правду или нет.

— Можешь считать ее моей ученицей, — наконец ответил он.

Пришел мой черед сверлить мастера пристальным взглядом. Не то, чтобы я старался забраться вглубь его разума. Это вышло, скорее, инстинктивно. Элийрам трудно удержаться от соблазна и не прощупать ментальный фон, составлявший ауру любого мыслящего существа. Тени лгать не умеют. Впрочем, с моей стороны было бы глупо рассчитывать на распахнутые настежь ворота в мысли легендарного лейра.

— Если собираешься узнать что-то еще, просто спроси, — сказал он, тем самым дав понять, что моя попытка узнать, о чем он думает, не осталась незамеченной.

— Простите, мастер, — чувствуя дискомфорт, проговорил я. — Мне не показалось, будто она много для вас значила.

Мои слова, кажется, его всерьез удивили:

— А с каких это пор малолетки, вроде тебя, считаются знатоками тонких материй?

Упрек был высказан по заслугам, но по привычке смолчать я не сумел:

— Может, с тех самых, как получают тунику элийра?

Его серебряная бровь легонько приподнялась:

— А ты разве элийр?

Я ухмыльнулся:

— Долго ли умеючи?

Он не ответил на улыбку. Ну и пусть. Зато я дал понять, что не стану покорным прихвостнем, коего он, видимо, ожидал во мне увидеть.

— Она была одной из нас? — задал я еще один вопрос.

Аверре отрицательно качнул головой, и взгляд его затуманился.

— Она не была Адис Лейр, если ты об этом, — сказал он. — В галактике найдутся существа, чьи таланты и умения легко одурачат любого лейра, и не для всех из них Тени являются смыслом жизни.

Не скажу, что понимал, о чем мастер толкует. Я прекрасно знал, что Вселенная полна тайн, неподвластных разумению. Но даже глубочайшие из них едва ли сравнятся с тем, что мы, лейры, называем Тенями. Они являются частью сущего и, в то же время, ни на что не похожи. Первые лейры, появившиеся около двух тысячелетий назад, описывали их, как крайне сложные искривления пространства и времени, составляющие материю. Но это более чем упрощенное определение. Тени дают нам могущество, для достижения которого, молодым алитам приходится, фактически, умирать и рождаться заново. При этом неизменно теряется часть нашего естества, но за это мы получаем практически неограниченные возможности, среди которых способность испепелять взглядом — просто детские забавы. Мне в этом смысле, можно сказать, повезло, поскольку из-за необычности своего появления на свет, я ощущал потоки Теней с рождения.