Ремесло - [60]

У владельца-профессионала всегда есть журналистский опыт, и не в какой-нибудь богом забытой региональной газете, а в серьезном СМИ. Он коллега, представитель одного с главредом цеха, и это дорогого стоит. У такого человека обычно нет интересов вне медиа, и это помогает исключить конфликты, которые обычно сильнее всего портят главреду жизнь.

Мне повезло оказаться в компании Сауэра в 1994 году. С тех пор я так и не нашел второго такого владельца СМИ, хотя имел дело и с еще одним интересным профессионалом — основателем Украинского медиахолдинга Борисом Ложкиным. Он тоже был когда-то талантливым редактором и хорошо понимал разные грани своего бизнеса. Тоже не вмешивался в дела моей редакции, хоть иногда и горько жаловался, когда на него давили извне. Тоже не проявлял склонности к самодурству.

Надо сказать, что и Сауэр, и Ложкин продали свои бизнесы. Владелец-профессионал много работает, потому что ему это нравится и потому что его цель — заработать побольше денег тем, что он хорошо умеет. Но именно поэтому годам к 50, а то и раньше, он устает. На его место непременно приходит представитель одного из вышеописанных типов, и это всегда ухудшение, пусть и не всегда фатальное.

Понимать, каков у вашего СМИ владелец, чем он мотивирован и чего в связи с этим захочет от главреда, полезно и рядовым сотрудникам редакции. Меня часто удивляло нежелание профессиональных журналистов разобраться в структуре собственной компании, узнать побольше о владельце, хотя бы мысленно представить его героем статьи. Думали бы об этом побольше — реже бы жаловались на неожиданные закрытия редакций, скандалы со снятием материалов и появлением «джинсы», «протекающие» на головы сотрудников капли нелогичного начальственного гнева.

Ну и неужели не интересно узнать, то ли требует писать главред, чего от него хочет «хозяин»? Ведь слова Волина, уверяю вас, справедливы далеко не во всех редакциях, применимы далеко не ко всем собственникам.

19. Заповеди главреда

Так получилось, что большую часть моей жизни в ремесле я провел в должности главного редактора. Впервые эту должность я занял в 26 лет в забытой теперь всеми газете «Капитал», а «Ведомости» наша команда запускала, когда мне было 27. Иным из коллег эта участь выпадала, когда они были еще моложе: Александр Локтев, о котором я уже упоминал в этой книге, возглавил редакцию «Коммерсанта» в 26, Владимир Бородин руководил «Известиями» в 25, Тамара Бабакова стала главредом украинского еженедельника «Фокус» в 22, Илья Красильщик и Шахри Амирханова в 21 год начальстовали, соответственно, в журналах «Афиша» и Harper’s Bazaar. Теперь молодые главреды — не редкость: вместо того чтобы десятилетиями нарабатывать мастерство, довольно неопытные люди оказываются во главе больших команд, делающих сложные журналистские продукты. Наверное, можно даже говорить, что это отдельная профессия. На одной закрытой встрече московских главредов с важным чиновником в начале 2000-х чиновник попросил, чтобы, не дай бог, ничто из сказанного не оказалось назавтра на страницах изданий. «Как можно, мы же главные редакторы, а не журналисты», — серьезно произнес один из участников встречи. Я аж чаем поперхнулся; теперь понимаю: можно и так. Я видел успешных главредов-менеджеров, главредов-пиарщиков, главредов-политиков, главредов-идеологов.

Для меня все эти функции — чужие. Мне кажется, главред — это как, к примеру, ювелир Михаил Перхин, чья мастерская сделала для Фаберже некоторые из императорских яиц. Начальник артели, сам способный выполнять ручную работу, человек, не отрывающийся от ремесла. Чтобы быть таким главредом, надо все-таки и репортером несколько лет поработать.

В 2011 году сайт Openspace.ru собрал от 10 главредов по десять «заповедей». Мои такие (буду комментировать по ходу):

1. Не прогибаться перед собственником и издателем, принимать решения только по профессиональным критериям. (Это урок из предыдущей главы. По закону за главредом последнее слово по важнейшему для СМИ вопросу — что публиковать, а что нет. Этим правом надо иметь смелость пользоваться, исходя при этом только из своего представления о том, что нужно и что не нужно читателю. Собственно, право в некотором смысле решать за читателя — довольно экзотическая, но все же привилегия главреда, за которую не грех и побороться. Иногда ведь читатель и не знает, что именно ему нужно, пока кто-то ему не покажет, — вот тут-то у СМИ и появляется возможность сделать что-то полезное, что-то изменить в мозгах той части аудитории, которая к изменениям открыта).

2. Не лезть в коммерческие дела, если не просят, не пускать коммерсантов в редакционные дела, даже если просятся. («Китайская стена» должна быть одинаково непроницаемой с обеих сторон. Рассказывают, что в 2011 году заместитель главного редактора «Газеты. ру» Роман Баданин потребовал от рекламного отдела убрать с сайта рекламу партии «Единая Россия», которую он считал позорной для ресурса. Последовал конфликт с издателями, и Баданина уволили. Если он и вправду требовал снять баннер, с ним поступили правильно: если мешать коммерсантам размещать на принадлежащих им площадях все, за что они могут получить деньги, они тут же придут за «твоими» площадями, и тебе будет нечего возразить: ты же лезешь в их дела! Помогать продавцам можно, разве что когда они попросят, к примеру, поделиться контактами или сходить на встречу с важным клиентом, чтобы рассказать ему про издание).