Религия - [220]
Камешки также прогнали приступы черной меланхолии, начинавшей его донимать. В такие моменты он был твердо уверен, что никогда больше не увидит Орланду. Разум постоянно убеждал Тангейзера, что, оставив мальчика с Аббасом, он сделал все, что было в его силах. Однако он скучал по Орланду. И еще он был охвачен непонятным страхом: не обрек ли он мальчика на жизнь убийцы.
Тангейзер был далеко не одинок, страдая от сплина и мрачных мыслей. Проходя по жалким останкам города, он часто наталкивался на ошарашенных и искалеченных людей, которые что-то быстро бормотали самим себе, прячась среди развалин, или же безмолвно смотрели в никуда, или рыдали над останками своих семей, своих домов, своих жизней. Полуразрушенные церкви были полны таких людей, и поток горьких жалоб лился бесконечно. Как оказалось, городские женщины сделаны из более прочного материала. Большинство мужчин погибли или были изранены, отряды рабов сократились — частично в результате стихийных бунтов — до нескольких оцепенелых кучек, состоящих из пустоглазых призраков, а женщины продолжали работать, восстанавливая стены и оттаскивая трупы. Хотя они тоже потускнели и исхудали и передвигались от склада, где получали пищу, к колодцу с водой (пытаясь на ходу воспитывать своих оборванных отпрысков) с апатичностью обреченных на смерть.
Когда звучали сигналы тревоги, военные полицейские с узловатыми веревками в руках устраивали облавы на лишенных жизненных сил людей и гнали их на битву. Если погибшим рыцарям оказывали все почести и устраивали похороны, достойные мучеников, то тела низших так и валялись на улицах непогребенные или же их сбрасывали в море, поскольку сил хоронить уже не было — братские могилы были давно заполнены и закопаны. Весь город пропитался гнилостным запахом. Крысы бегали среди бела дня, их рыщущие черные стаи привлекали внимание своей беспечностью и вызывали у людей тошноту. Осмелевшие стервятники селились теперь прямо в городе, занимая целые кварталы, они хлопали крыльями и возмущенно клекотали, когда их выгоняли, словно отныне этот город принадлежал им по праву, а люди бесстыдно вторгались в их владения. Мухи отравляли каждый миг каждого дня, к ним испытывали ненависть, сравнимую по силе с ненавистью к туркам. Католики испытывали ужас перед кремацией, поскольку она препятствует воскрешению, но Тангейзер подозревал, что скоро они запоют по-другому и начнут возжигать погребальные костры.
Один только Борс излучал удивительную бодрость и воодушевлял всех, поскольку у него в запасе всегда был какой-нибудь рассказ, шутка или готовое замечание по поводу природы человека или устройства мира. Он тоже находился под воздействием камней бессмертия, которые глотал как орехи, когда выпадала возможность; судя по всему, им он и был в некоторой степени обязан своей бодростью. Вести о чудесных пилюлях распространились повсеместно, и Борс предложил пожать урожай, пока светит нынешнее угрюмое солнце. Спрос на камешки был так велик, что рыночная их цена тоже была невероятно высока, даже золота было недостаточно, чтобы их купить: столько золота было просто с собой не унести. Вместо золота камешки обменивали на изумруды, рубины и другие драгоценные камни, сорванные со странных одеяний и доспехов покойных турок, — такие камни ходили среди испанцев и мальтийцев во множестве. Когда Карла узнала об этом прибыльном предприятии, она пристыдила Тангейзера настолько, что он подарил десять фунтов опиума фра Лазаро; этот дар монах воспринял как чудо, которое, как он полагал, происходило из захваченных трофеев. Узнав о подарке, Борс впал в тоску, но Тангейзер заявил, что спас таким образом от изъятия весь их запас, поскольку именно этим угрожала не желающая слышать ни о каких компромиссах Карла. Борс следил, чтобы на кухне всегда было полно запасов еды, бренди и вина, добыть которые делалось все легче по мере того, как сокращалось народонаселение, и обитатели Английского обержа питались хорошо.
И на самом деле, поскольку джентльмены удачи из Италии и Англии, испанские tercios и воины Германского ланга не особенно тяготели к жизни, полной лишений, Английский оберж сделался для них излюбленным местом. Дыры зияли в стенах и крыше, трапезная была частично разрушена, но, хотя открыто веселиться было неуместно, здесь все равно постоянно собиралась теплая компания. Томазо как-то привел Гуллу Кейки и его компаньонов, после чего стали разрабатываться планы по доставке контрабанды и уклонении от налогов. Несколько самых отчаянных городских девушек решились попытать удачу, и в тени нависшей катастрофы расцвели сумасшедшие романы.
Самыми лучшими вечерами, незабываемыми для всех, кто присутствовал там, были вечера, когда Карлу и Ампаро удавалось уговорить вынуть из запыленных футляров инструменты. Они играли для всех собравшихся, и, как предсказывал Тангейзер, их музыка была гораздо ценнее рубинов. Даже самые черствые утирали слезы, вызванные музыкой; иногда бывали даже танцы или пение, у Андреаса де Мунатонеса из Астурии прорезался исключительный тенор, когда его обладатель бывал в подпитии. А иногда — не обращая внимания на громкие насмешки и даже выстреливая из пистолета, чтобы добиться тишины, — Тангейзер читал элегии и эротические газели по-турецки: он был твердо убежден, что поэзия священна на любом языке и особенно в такие времена и в таком месте, как это.
Франция, 1572 год. Госпитальер Матиас Тангейзер прибывает в Париж за женой, приглашенной ко двору на свадьбу. Рыцарь многое повидал в жизни: прошел не одну войну, привык убивать и хоронить близких… Но ничто из пережитого прежде не сравнится с тем, что ему предстоит выдержать в эту ночь, 23 августа, – ночь накануне дня святого Варфоломея. Прекраснейшая из столиц мира погружается в кровавый хаос, начавшийся с погромов против иноверцев и быстро превратившийся в войну всех против всех. Посреди безумия и резни Матиас мечется по смертельно опасному лабиринту городских улиц в поисках возлюбленной – и быстро понимает, что неведомый враг уже открыл охоту на них обоих…
Представь себе тьму, во тьме той — стальные прутья, поросшие ржой и вековой грязью. Вдохни адский воздух и осознай, что это запах наказания.Здесь в жилах тюрьмы-монстра текут сточные воды, собравшиеся со всего мира.Это — „Зеленая Речка“.Это — история ее бунта.
Звукозапись, радио, телевидение и массовое распространение преобразили облик музыки куда радикальнее, чем отдельные композиторы и исполнители. Общественный запрос и культурные реалии времени ставили перед разными направлениями одни и те же проблемы, на которые они реагировали и отвечали по-разному, закаляя свою идентичность. В основу настоящей книги положен цикл лекций, прочитанных Артёмом Рондаревым в Высшей школе экономики в рамках курса о современной музыке, где он смог описать весь спектр основных жанров, течений и стилей XX века: от академического авангарда до джаза, рок-н-ролла, хип-хопа и электронной музыки.
Как жили и работали, что ели, чем лечились, на чем ездили, что носили и как развлекались обычные англичане много лет назад? Авторитетный британский историк отправляется в путешествие по драматической эпохе, представленной периодом от коронации Генриха VII до смерти Елизаветы I. Опираясь как на солидные документальные источники, так и на собственный опыт реконструкции исторических условий, автор знакомит с многочисленными аспектами повседневной жизни в XVI веке — от гигиенических процедур до особенностей питания, от занятий, связанных с тяжелым физическим трудом, до проблем образования и воспитания и многих других.
Полу-сказка – полу-повесть с Интернетом и гонцом, с полу-шуточным началом и трагическим концом. Сказание о жизни, текущей в двух разных пластах времени, о земной любви и неземном запрете,о мудрой старости и безумной прыти, о мужском достоинстве и женском терпении. К удивлению автора придуманные им герои часто спорили с ним, а иногда даже водили его пером, тогда-то и потекла в ковши и братины хмельная бражка, сбросила с себя одежды прекрасная боярыня и обагрились кровью меч, кинжал и топор.
Беседа императора Константина и патриарха об истоках христианства, где Иисус – продолжатель учения пророка Махавиры. Что означает очистительная жертва Иисуса и его вознесение? Принципы миссионерства от Марии Назаретянки и от Марии Магдалены. Эксперимент князя Буса Белояра и отца Григориса по выводу христианства из сектантства на основе скифской культуры. Реформа Константина Великого.
Принятое Гитлером решение о проведении операций германскими вооруженными силами не являлось необратимым, однако механизм подготовки вермахта к боевым действиям «запускался» сразу же, как только «фюрер и верховный главнокомандующий вооруженными силами решил». Складывалась парадоксальная ситуация, когда командование вермахта приступало к развертыванию войск в соответствии с принятыми директивами, однако само проведение этих операций, равно как и сроки их проведения (которые не всегда завершались их осуществлением), определялись единолично Гитлером. Неадекватное восприятие командованием вермахта даты начала операции «Барбаросса» – в то время, когда такая дата не была еще обозначена Гитлером – перенос сроков начала операции, вернее готовности к ее проведению, все это приводило к разнобою в докладываемых разведкой датах.
После Октябрьской революции 1917 года верховным законодательным органом РСФСР стал ВЦИК – Всероссийский центральный исполнительный комитет, который давал общее направление деятельности правительства и всех органов власти. С образованием СССР в 1922 году был создан Центральный исполнительный комитет – сначала однопалатный, а с 1924 года – двухпалатный высший орган госвласти в период между Всесоюзными съездами Советов. Он имел широкие полномочия в экономической области, в утверждение госбюджета, ратификации международных договоров и т. д.