Реквием для убийцы - [16]

Сжав рукоятку пистолета, я осторожно двинулся вперед. Задержавшись на мгновение перед закрытой дверью, я толкнул ее, и она бесшумно растворилась. Я стоял на пороге спальни, такой маленькой, что в ней смогла уместиться лишь железная кровать с простынями неопределенного цвета, из шкафа, встроенного в стену, торчали какие-то тряпки и костюмы, купленные, судя по всему, в самом дешевом магазине готового платья.

Я решил не зажигать свет, чтобы не послужить слишком хорошей мишенью для притаившегося врага, и осторожно двинулся вперед в полутьме. Сделав два шага, я увидел столик, стоящий в темном углу спальни, возле окошка с опущенными шторами. А за столиком, опустив голову, сидел Тони Кастелло. Что-то в его позе сразу насторожило меня и, лишь подойдя ближе, я понял, в чем дело. У Тони были по локоть отрезаны руки!

Холодный пот залил мне глаза. В мозгу зазвучал пронзительный сигнал тревоги: кто-то притаился за моей спиной. Не раздумывая, я резко повернулся, готовый стрелять. Но квартира, как и прежде, была пуста. Видимо, меня напугала крыса, отправляющаяся по своим крысиным делам. Я успокоился, но не на долго. Обычно интуиция меня не подводит. Именно способность чувствовать чужого за своей спиной не раз выручала меня на войне, и помогала в теперешной профессии.

Сжимая в руке пистолет, я продолжил свой обход, но не обнаружил ничего подозрительного. Вытерев носовым платком все поверхности, которых коснулись мои пальцы, я покинул это невеселое место.

* * *

Сообщив в полицию об убийстве Тони Кастелло, я отправился на поиски Германа Гранта.

Итак, Тони, который был одним из телохранителей Джорджа Калливуда, следовало вычеркнуть из списка живых. Мне очень хотелось, чтобы с Грантом не произошло того же.

Дверь в дом, выкрашенный бледно-зеленой краской, была распахнута, и это наводило на мысль, что визит сюда может закончиться не слишком весело.

Тяжело вздохнув, я снова вытащил пистолет и позвал Германа. Ответом мне была тяжелая тишина. Я вдруг подумал, что события становятся неуправляемыми и набирают при этом страшную скорость, и что если даже погибнут все участники этой трагедии, мне так ничего и не удастся узнать. Что-то ускользнуло от моего внимания с самого начала, какая-то ключевая деталь. Но что? Что?!

Я быстро поднялся по ступенькам, вошел в дом, обследовал комнаты, но безрезультатно. Нервы мои были напряжены до предела, поэтому приходилось ходить чуть ли не на цыпочках.

Мне оставалось обойти еще несколько комнат на втором этаже, как вдруг за одной из дверей раздались голоса. На улице было уже довольно темно, и в доме стоял мрак. Я вытащил носовой платок и известным способом принялся открывать дверь, стараясь, чтобы замок не щелкнул. На это мне понадобилось не более пяти минут. Едва я собрался распахнуть дверь, как вдруг внизу послышались шаги. Я моментально очутился в коридоре этажом выше и с бьющимся сердцем стал прислушиваться к поскрипывающим ступенькам лестницы.

Вскоре на площадке второго этажа появился Шутник Вилли. Я сразу узнал его, хотя на глаза он надвинул шляпу. Собственно, его невозможно было не узнать, благодаря дурацкому плащу, туго стянутому в талии поясом. Руки Шутник держал в карманах, и от всей его фигуры веяло самодовольством.

Из комнаты, откуда раздавались голоса, вышла полуобнаженная Лиза Гордон. Ее кофейная кожа служила прекрасной маскировкой в темноте, и я смог разглядеть метиску лишь потому, что она встала у окна, и ее силуэт чернел на фоне затухающего неба.

Заметив Вилли, Лиза недовольно бросила:

— Где тебя носило? Я уже не знала, что и думать. Мы должны что-то сделать с ним.

— Ты хочешь, чтобы я занялся трупом?

— Да! — истерически взвизгнула Лиза.

— Это не мое дело, — возразил Вилли.

— Но я не хочу делать это одна, — категорическим тоном заявила Лиза.

— А я тебе повторяю: заниматься трупами — не наше дело, и давай больше к этому не возвращаться. Этот разговор показался мне более чем странным.

— Подожди меня, — сказал, наконец, Лиза, — мы уйдем вместе.

— Тогда пошевелись, — поторопил ее Шутник Вилли и пошел вниз по лестнице.

Я отправился за ним, держась на почтительном расстоянии. Вилли шел, не догадываясь о слежке. Вскоре он пересек улицу и сел в большой «крайслер». Я отчаянно заметался по тротуару в надежде поймать такси. Наконец, мне повезло. Вытащив полусотенную бумажку, я показал ее водителю:

— Это вам, если не упустите «крайслер». В ответ таксист хмыкнул и, заграбастав деньги, сунул их в нагрудный карман.

— Если я его упущу, то пройду без штанов до Голливуда и обратно.

Через четверть часа «крайслер» въехал в очень приличный район и остановился перед прекрасным домом. На прощание таксист сказал:

— Если у вас есть еще полсотни; то я готов еще за кем-нибудь погоняться.

Шутник Вилли скрылся в дверях дома, я старался не отставать. В отличие от дома Тони Кастелло, на месте привратника сидел молодой человек, которого можно было бы даже назвать ангелоподобным, если бы не широченные плечи.

Не заботясь о производимом впечатлении, он недружелюбно посмотрел на меня.

— Мистер желает кого-нибудь видеть? Сейчас я запишу ваше имя в книгу посетителей, а потом можете пройти в нужную квартиру, если там вас пожелают принять.