Рекламная пауза - [4]
– Для вас, друзья, прозвучит одна из композиций этого альбома, которая так и называется – «Спид кинг». Согласен, по-русски звучит жутковато, но мыто с вами знаем, что СПИД по-английски – AIDS, а «спид» по-английски – это вовсе и не СПИД на самом деле! У этого слова со-о-овсем другое значение.
В тот зимний день после обеда в студии FM-радио пуржило так же, как и на улице.
– А ничё так, нормально! – вынес вердикт Лыткин.
Народ вокруг загудел, заулыбался, захлопал меня по плечам:
– Совсем неплохо.
– Для дебюта – хорошо!
– Да-а-а…
Я отмахивался: «Да, ладно!..», и чувствовал себя прескверно. Психологический стресс ударил по физическому состоянию.
Немного помогла работа над парой рекламных объявлений. Вот это – дело, это – моё! Я приободрился, набросал тексты и сам зачитал их.
– Гениально! – констатировал Лыткин, схватил листочки и убежал в студию давать информацию в эфир.
К пяти вечера мне буквально хотелось лезть на опостылевшие стены. Как же было тесно и душно здесь! Ошалевший, я выскочил в коридор прямо на бегущего куда-то моего новоиспечённого руководителя.
– Саш, я ещё нужен сегодня? – задаю вопрос, стараясь не отставать. Откуда энергия взялась? Взлетаем по лестнице.
– Скорее, нет, – перескакивая через ступеньку, ответил руководитель.
– Тогда я пойду? – на мой взгляд, вполне логичный вопрос. Не отстаю, тоже прыгаю по ступеням.
– Как?! – Александр чуть не дотянул до второго этажа, мы застряли на середине пролёта. – У нас рабочий день до шести. Ещё почти час!
– Мне же в кабак ещё, – напомнил я.
– А во сколько вы сегодня начинаете? – Саша знает всю кабацкую кухню, в своё время сам лабал в ресторане.
– Репетиция! – вру, конечно, но ход верный!
– Да?.. – Саша посмотрел на часы на руке, на меня, и зачем-то – опять на часы, будто они показали ему время начала репетиции. – Вообще-то, это у нас не принято. Но ты первый день, поэтому…
Лыткин посмотрел вверх по лестнице, вниз – не идёт ли кто, не слышит ли? – махнул рукой и громким шёпотом озвучил своё решение:
– Давай!..
Я и дал!
Ночью спалось плохо. Проснулся в разобранном состоянии, совершенно неотдохнувшим. Еле собрался с силами и вывалился из тёплого уютного дома в промозглую колючую темень.
Кружившая над городом пару дней метель угомонилась, вывалив на улицы тонны снега. Иду я по нему, а из-под ног после каждого шага хрустит вопрос: «Зачем?.. Зачем? Зачем?!». Работают же люди, думалось мне. Может и я смогу? «Ни фига!.. Ни фига! Ни фига!!!» – бойко обогнал меня проспавший школу первоклашка. И ты туда же, двоечник!
И опять: «Зачем?.. Зачем? Зачем?!». Остановился – тишина, двигаюсь дальше – тот же вопрос!
А вот действительно – зачем?
Денег платят мало, времени уходит много. Как оказалось – непозволительно много!
Самореализация? Да на телевидении сейчас столько проектов, что твори – не хочу! Хоть засамореализуйся!
Доказать себе, что могу так же, как все, – с девяти до шести? А они смогут после этого ещё две телеги тащить?
Любовь к радио? Так и люби себе! Кто мешает? Слушай, сколько влезет, и люби ровно столько же!
«Зачем?.. Зачем? Зачем?!»
Улыбающийся Лыткин встретил меня по-комсомольски задорно:
– Для тебя есть задание!
– Да ну? – почему-то не верилось.
– Нужно составить должностную инструкцию для тебя.
Словосочетание «должностная инструкция» меня вдавило в стул. Интуиция – бывает же такое! – уверенно констатировала: «Это – всё!».
– Вот, – Лыткин положил передо мной документ. – Типовая инструкция. Но тебе надо здесь кое-что дополнить под себя. И ещё нам надо с тобой определиться с графиком работы.
Саша извлёк из папки расчерченный в шахматку листок.
– Вот смотри, что осталось. Смена – четыре часа.
– И всё? – почему я ещё пытался уцепиться за эфир?
– В смысле? – не понял Александр.
– Четыре часа и – свободен?
– Как это – свободен? – наверное, справедливо возмутился руководитель отдела ГТРК «Магадан». – Рабочий день – восемь часов. Этот пункт КЗОТа ещё никто не отменял.
Безобразная аббревиатура КЗОТ меня и добила. Здесь уже интуиция была ни к чему. Вдруг стало так легко, хорошо и, может, от этого – даже немного весело.
Я встал со стула, и чуть было не запел громко и счастливо:
– Всё!
Лыткин говорил горячо, активно жестикулировал, подмигивал и хлопал по плечу. Ещё кто-то из вышестоящего начальства тоже пытался что-то объяснить, улыбался и тоже хлопал, но по другому моему плечу. В отделе кадров посмотрели на меня недоумённо и раздражённо – ему такие деньги положили, а он ещё и носом крутит! Председатель ГТРК Александр Рушев тоже попробовал убеждать, дескать, всё образуется! Но быстро разобравшись, что уговоры в моём случае – ни к чему, он рассказал о своём друге, который сам себе хозяин – от начальства далеко, поэтому и работает, когда надо. Так и трубит вольный друг Рушева всю жизнь где-то на Богом забытом маяке. Зато свободный и потому счастливый.
Мы пожали друг другу руки, и мне показалось, что председатель ГТРК погрустнел. Может, немного позавидовал нашей с его другом вольнице?
Вышел я на улицу – хорошо-то как! Сквозь тучи солнышко пробивается, по расчищенным дорогам машины красивые импортные бегают, люди идут, никуда не торопятся, улыбаются друг другу.
Что такое настоящее прошлое? У каждого из читателей есть свой ответ на этот непростой вопрос. Это может быть рассказ о прошлом без вранья – так, как было на самом деле. Или же прошлое, которое состоялось – и которое не стыдно вспомнить. Или – просто жизнь – такая, какая она есть, со всеми её радостями и горестями. Глубока народная мудрость: жизнь прожить – не поле перейти!Это верно и для тех, кто «сделан в СССР», и для тех, кто увидел свет в новой России. Однако воспоминания о советском прошлом замечательны по-своему.
Некий писатель пытается воссоздать последний день жизни Самуэля – молодого человека, внезапно погибшего (покончившего с собой?) в автокатастрофе. В рассказах друзей, любимой девушки, родственников и соседей вырисовываются разные грани его личности: любящий внук, бюрократ поневоле, преданный друг, нелепый позер, влюбленный, готовый на все ради своей девушки… Что же остается от всех наших мимолетных воспоминаний? И что скрывается за тем, чего мы не помним? Это роман о любви и дружбе, предательстве и насилии, горе от потери близкого человека и одиночестве, о быстротечности времени и свойствах нашей памяти. Юнас Хассен Кемири (р.
Журналистка Эбба Линдквист переживает личностный кризис – она, специалист по семейным отношениям, образцовая жена и мать, поддается влечению к вновь возникшему в ее жизни кумиру юности, некогда популярному рок-музыканту. Ради него она бросает все, чего достигла за эти годы и что так яро отстаивала. Но отношения с человеком, чья жизненная позиция слишком сильно отличается от того, к чему она привыкла, не складываются гармонично. Доходит до того, что Эббе приходится посещать психотерапевта. И тут она получает заказ – написать статью об отношениях в длиною в жизнь.
Истории о том, как жизнь становится смертью и как после смерти все только начинается. Перерождение во всех его немыслимых формах. Черный юмор и бесконечная надежда.
Рассказ о том, как прогулка по морскому побережью превращается в жизненный путь.
Проснувшись рано утром Том Андерс осознал, что его жизнь – это всего-лишь иллюзия. Вокруг пустые, незнакомые лица, а грань между сном и реальностью окончательно размыта. Он пытается вспомнить самого себя, старается найти дорогу домой, но все сильнее проваливается в пучину безысходности и абсурда.
Книга посвящается 60-летию вооруженного народного восстания в Болгарии в сентябре 1923 года. В произведениях известного болгарского писателя повествуется о видных деятелях мирового коммунистического движения Георгии Димитрове и Василе Коларове, командирах повстанческих отрядов Георгии Дамянове и Христо Михайлове, о героях-повстанцах, представителях различных слоев болгарского народа, объединившихся в борьбе против монархического гнета, за установление народной власти. Автор раскрывает богатые боевые и революционные традиции болгарского народа, показывает преемственность поколений болгарских революционеров. Книга представит интерес для широкого круга читателей.
«Прямой эфир» – третья книга из серии «Настоящее прошлое».Эту серию открыли сборники рассказов Артёма Бочарова («Первое свидание» и «Рекламная пауза»), в которых автору удалось сохранить неповторимые черты советского времени, дорогие и близкие (а иногда и наоборот!) для каждого, кто был «сделан в СССР». Что такое настоящее прошлое? У читателей, конечно, есть свой ответ на этот непростой вопрос. А с точки зрения Артёма, это – просто жизнь, такая, какая она есть, со всеми её радостями и горестями.Эпоха, которая завершилась на наших глазах, уже становится легендой… Можно вспоминать только плохое, можно – только хорошее.