Река времен. Жребий брошен - [23]
– Да! И это била наша болшая победа! Это бил тот самый важный резултат, ради которого все и затевалос! Причем ми заметили, что в пределах двух-трех последних веков точност совпадения очен болшая. И она становится тем више, чем болше данных о разных людях ми вносим! И теперь мы болше верим данным о времени и месте рождения и смерти землян, полученных из нашей машины, чем о записях в разных документах, – не утерпел похвастаться и господин Лейбниц.
– Теперь мне кое-что понятно, но опять не понимаю, зачем вам нужен именно я? Судя по всему, вы создали очень реальный, пусть даже и компьютерный мир. Очень хороший компьютерный мир. Это, несомненно, открытие. Оно стоит всех известных мне научных премий, вместе взятых. Это открытие, несомненно, перевернет мир. Это, безусловно, откроет самые широкие перспективы. Зачем же вам мог понадобиться именно я?
Господин Лейбниц уже открыл рот, чтобы разразиться очередной речью, как вдруг у него ожило «ухо», поставленное на громкую связь, и гнусавый голос принялся что-то неторопливо выговаривать по-немецки. Видимо, он не стал отключать его, так как ждал этого звонка.
– Йа, момент, – произнес он и повернулся к нам. – Прошу извинят меня. Очен важный разговор. – Он опять перешел на немецкий, на котором скороговоркой произнес несколько длинных фраз, после чего замолчал, лишь издавая какие-то невнятные горловые звуки, но спустя несколько мгновений вновь вспомнил обо мне: – Так ви согласен работать у нас в нашей компании?
– Да, – ни минуты не сомневаясь, произнес я, вновь забыв о том, что совсем недавно хотел поставить во главу угла получение большого аванса.
– Тогда давайте перенесем продолжение нашей беседы на завтра на десят утра. Пуст это будет вашим первим рабочим днем! У меня есть сегодня очен важное и неотложное дело.
Он уже было отвернулся и, казалось, включился в разговор по «уху», как внезапно опять вспомнил обо мне:
– Простите, я совсем забил об авансе. – Он вытащил из кармана блестящую карточку с радужной полосой. – Вот, возмите, это для покрития ваших расходов на первое время.
После чего порывисто пожал мне руку и вновь отвернулся к стене, давая понять, что на сегодня аудиенция закончена. Словно стараясь как-то сгладить такое, не вполне приятственное расставание, ко мне с вежливой улыбкой подступил хозяин этой маленькой каморки и без лишних слов, не спеша, проводил меня к лифту.
Глава 5
Такие разные миры
Честно говоря, совершенно не помню, как спустился вниз и отыскал в паркинге свою машину. Вроде бы мы говорили с Виталием о чем-то, а может, и нет – этот кусочек жизни оказался напрочь стертым в моей памяти. Богатые события этого дня заслонили собой ничего не значащий эпизод.
Только когда выруливал с Нижней Масловки на Башиловку в сторону Беговой, огляделся вокруг. И чего это меня понесло сюда? Да… Интересно, а сколько лежит на той карточке, что дал мне Лейбниц? Этот вопрос мучил меня сейчас, пожалуй, более всего. Исходя из традиций, там, скорее всего, от десяти до тридцати процентов предложенной суммы месячного содержания. Но как бы это проверить? Лихорадочно соображаю, нет ли тут рядом какого-либо банка, чтобы там можно было проверить, сколько же денег лежит на карточке?
По левой полосе меня не спеша, но как-то уверенно обгонял «форд» дорожной полиции, за которым осторожно кралась золотистая «симка»[21]. Вот очень хорошая машина, полностью оправдывающая свое название. Небольшой, но вместительный минивэн со столь же надежной, как у «тойоты», энергетической установкой, мощными компактными электромоторами, надежной системой безопасности, а главное, довольно недорогой для своего класса – он и в самом деле мог стать идеальной машиной для большинства семей. Спокойно пропускаю их вперед, даже не пытаясь увеличить скорость и думая только о содержимом заветной карточки.
Проскочив Ваганьковский мост, перемещаюсь на улицу Макеева и дворами выезжаю к «Электронике на Пресне».
– Надо немного размять ноги, – словно оправдываясь перед кем-то невидимым, произнес я вслух, распахивая водительскую дверь и освобождаясь от «сбруи», приковывавшей меня к сиденью. Уже выбирался из машины, и вдруг, как всегда неожиданно, ожило мое «ухо»: «Отец Михаил Дерябин вызывает Максима!»
Хм! Миша? Чего это он вдруг? Хоть волею судеб мы обитали недалеко друг от друга, но не особо часто виделись.
– Да? Привет, Миша, что случилось?
– Макс, ты?
– Ну конечно, раз ты набрал мой комми[22], то это я собственной персоной!
– Слушай, я тут случайно узнал, что ты не работаешь сейчас. Тебе хоть есть на что жить? Может, тебе помочь чем-то надо?
Вот это да! Священник рядового православного храма спрашивает, не может ли он помочь мне в чем-то. Это притом, что сам он, насколько мне известно, получает на руки не больше двадцати-тридцати штук «бумажных»! А ведь у него дети – трое, если не больше!
– Спасибо, Миша, но я только что получил по работе предложение и принял его. Так что в деньгах пока не нуждаюсь.
– Опоздал, значит? Ну ладно! Ты бы хоть заехал в гости к нам или к отцу Александру, что ли? Мы все сейчас монастырю помогаем как можем.
– Конечно, заеду, – легко пообещал я, зная, что это обещание забудется, как и прежние. – Только не на этой неделе, ладно? Сейчас дел по горло!
История о том, как пятеро друзей, наших современников, оказались в древнем Риме, отчего довелось им пройти через разнообразные приключения — под девизом: наш человек нигде не пропадет, и вовсе не потому, что он никому не нужен.
Кто-то представляет себе время в виде прямой линии, устремленной из прошлого в будущее. Кто-то – в виде реки, ветвящейся и петлистой. Но в действительности это бесконечный каскад лабиринтов, и только счастливчики точно помнят, что было в предыдущем лабиринте, и только мудрецы прозревают, что произойдет в будущем… потому что прошлое и будущее могут варьировать в широком диапазоне.
Изящная альтернативная история на тему — что было бы, если бы великий русский писатель Антон Павлович Чехов не умер в 1904 году, а жил бы еще целых сорок лет.Как бы он принял революцию, большевиков, и Ленина? Какое влияние бы оказывал на умы и стремления своих современников?Примечание:Первая половина повести — отредактированные фрагменты эссе Сомерсета Моэма «Искусство рассказа».Впоследствии «Второе июля...» стало эпилогом романа «Эфиоп».
Ранний рассказ Василия Звягинцева. Позднее «Уик-энд на берегу» Звягинцев включил практически без изменений как небольшую историю в роман «Андреевское братство».
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Бойтесь желаний своих, ибо они имеют свойство сбываться. Некогда обычный человек в веке двадцать первом и ставший титулованным аристократом и офицером пограничной стражи в веке девятнадцатом, Александр проверил истинность этого утверждения на себе. Поначалу он просто очень хотел выжить в чужом для него времени и мире. Потом – жить нормально, не экономя скудное жалованье корнета-пограничника. Затем появилось еще одно желание, другое, третье… и как-то так вышло, что теперь, на шестом году новой жизни, он – оружейный магнат, изобретатель, успешный фабрикант и обладатель миллионного состояния.
Завершив свой жизненный путь в веке двадцать первом, пройдя сквозь боль, смерть и перерождение, наш современник обрел в новой жизни то, что желал больше всего. К чему стремился душой, о чем страдал сердцем, тянулся и тосковал… И пусть за окном ныне грозный и жестокий шестнадцатый век, где Русь только-только выкарабкалась из ямы долгой феодальной раздробленности и мир вокруг полон тревог и лишений. Пусть! Зато теперь у него есть настоящая семья, где его любят. А еще заботливый отец начал допускать своего наследника к семейному делу – тому самому, которым их род занимается вот уже почти шесть сотен лет.
Мало закатить камень на вершину горы. Нужно еще постараться, чтобы твой труд не пропал даром! Наш современник, волей случая сменивший век двадцать первый на девятнадцатый и ставший молодым, родовитым и… практически нищим князем, вдобавок последним в своем роду, окончательно принял новое имя и жизнь. Начав все с чистого листа, всего за семь лет достиг вершин общества, признания и успеха. Удача сопутствует князю Агреневу, но будет ли так всегда?.. Покатится ли его «камешек» легко по склону, побуждая к движению сначала камешки поменьше, а затем и большие валуны, и превратится ли его бег в неудержимую лавину? Или он остановится перед непреодолимым препятствием и станет еще одним памятником тщетности сует?
Московская Русь шестнадцатого века… Смутное и тяжелое время. С юга рубежи молодой державы постоянно пробовало на прочность Крымское ханство, с запада – королевство Шведское и Великое княжество Литовское, по стране время от времени прокатывались эпидемии и неурожаи, да и иных невзгод хватало. Кровь людская лилась что водица!.. Однако нашему современнику по имени Виктор, волей случая оказавшемуся в прошлом, можно сказать, крупно повезло, потому как в новой жизни семья ему досталась хорошая. Большая, крепкая, дружная! Семья великого государя, царя и великого князя всея Руси Иоанна Васильевича, за живость характера и исключительное миролюбие прозванного Грозным…