Река - [7]
— Держите крепче!
Двое держали. Бандит положил чурбачок боком, пристроил на деревяшку левую руку жертвы, с любовью распрямил кисть…
— Ты странный парень, Калик, и тем хуже, — сказал он. — Им позарез нужны гарантии, а ты артачишься. Ты чужой. А своими становятся через боль… — Он прицельно вмазал камнем по руке, — … только через боль… — он ударил несколько раз.
Пальцы хрустели на импровизированной плахе, как сухие веточки.
Палач улыбался. Его подручные скучали.
Небо рушилось и рывками возвращалось на место.
— А теперь разберемся с твоими карикатурами, — сообщил палач. — Есть компетентное мнение, что от них не должно остаться и следа.
Он весело подбежал к ближайшему домику — и с размаху влепил по фасаду носком спортивной туфли. Наверное, думал, что сооружение тут же развалится… святая простота. Дому ничего не сталось, зато пришелец, мусоля во рту букву «б», запрыгал на одной ноге, держась за вторую. В сердцах он швырнул камнем. От фронтона откололся небольшой кусок — вот и весь ущерб. Как выяснилось, не только древние мастера умели строить на века.
— Вовыч, Пендаль! А ну, тащите ломы!
Палач больше не улыбался. Время улыбок кончилось.
Пока двое ходили к катеру за инструментом, он, хромая, вернулся к скрюченной на песке жертве.
— Забыл сказать. Это было тебе первое предупреждение. Оно же последнее…
Реставратор Саша перевернулся на живот и попытался встать на четвереньки. Чужое тренированное тело, накачанное яростью, навалилось сверху; неодолимая сила запрокинула ему голову.
— … И еще тебе просили передать, чтобы ты как следует подумал!.. Чего мычишь? Не знаешь, о чем нужно думать? Правильно ли ты жизнь свою жил, падаль!
Та же сила с легкостью вырвала из-под Сашиной груди правую, здоровую руку, — как он ни сопротивлялся. Бандит ударил по кисти каблуком, вдавливая ее в песок. Всем весом встал на пальцы; даже попрыгал для верности.
И второй руки не стало…
Рука мастера — это всего лишь кости, мышцы, сосуды, жилы. На редкость хрупкий материал.
— …Но сначала ты посмотришь, как твои вонючие игрушки ровняют с землей…
Это последнее, что услышал художник-реставратор, прежде чем упал в нависшую над берегом бездну… или бездна упала на него?
…Странный звук пришел ночью с реки. Словно гигантская длань шлепнула по воде, такое было впечатление.
Лагерь проснулся неохотно. Выполз из палаток, перебрасываясь сонными фразами. Кидаться к берегу и смотреть, что там да как, — ни у кого не возникло желания, тем более, звук больше не повторялся. Да и начальник экспедиции не торопился поднять тревогу. И вообще, мало ли какие звуки способна рождать матушка-природа, к тому же ночью? К тому же — в этом нечистом месте… Полчаса минуло, прежде чем самые любопытные не выдержали и пошли на разведку.
Маленькая пристань была в крови. Буквально залита была кровью. Как будто ведро алой краски пролили… впрочем, краску здесь и вправду пролили. Несколько емкостей: синюю, белую, золотую. Краски смешались с кровью, создав на пристани редкое по отвратности полотно. Этакий радикальный экспрессионизм.
И никого. Ни живых, ни мертвых.
Одна из лодок отсутствовала, вторая была подтоплена едва ли не по самую банку.
А еще — метрах в пяти от пристани — лежал на песке миниатюрный пистолет…
Поискали Сашу Калика, бригадира «южных», который имел обыкновение, отколовшись от коллектива, вечерять в этих местах. Не нашли — ни в его собственной палатке, ни в палатке поварихи. Пропал человек, сгинул.
Остались лишь уникальные копии песчаных домов, построенные чудаком неподалеку от экспериментального участка.
Что за жуть здесь стряслась?
— Беда, беда! Ох, Сашка… что матери сказать? — искренне сокрушался, почти плакал начальник экспедиции профессор Лямзин — тот самый профессор, которого злоязыкие коллеги прозвали когда-то Хануриком.
— Чертовщина… — бормотал он же, когда его никто не слышал. — Ничего не понимаю…
Когда его никто не видел, он напряженно переругивался с кем-то по мобильнику.
ОМУТ
На самом деле изначальное прозвище Лямзина было не Ханурик, а Хонорик. Огромная разница. Хонорик — это такой зверек, помесь хорька и норки. Прожорливый и наглый. От норки унаследовал прочную шкуру, от хорька — специальные железы… вот за прожорливость, здоровую наглость и утонченную вонючесть профессор и удостоился такой клички.
Его, кстати, уважали. Было за что. В одном кармане — известнейшая мастерская с фантастическим финансированием и множеством дорогостоящих заказов. В другом кармане — добрая сотня печатных трудов. Под задницей — высокое кресло… Подавляющая часть его работ напрямую или косвенно была связана с потешным городом: собственно, именно он стоял у истоков изучения чудесной находки, за что был отмечен правительственной наградой. Его книга «Маленький город или большое искусство?» (переведенная на многие языки) не только ценилась специалистами, но и пользовалась спросом у широкого круга читателей. И вообще, если речь заходила об этом памятнике, — непременно всплывали его книги и статьи; и наоборот, если упоминали имя профессора Лямзина, — неизбежно вспоминался город из песка. Они стали неотделимы — шедевр древнего мастера и заботливое внимание мастера современного…
13 авторов.13 рассказов и повестей.13 серийных убийц и маньяков.Создатели антологий-бестселлеров «Самая страшная книга 2014» и «Самая страшная книга 2015» представляют новый уникальный проект – сборник, целиком и полностью посвященный, пожалуй, самой ужасающей теме современности.Писатели, работающие в жанре «хоррор», заглянули на свой страх и риск в кровавую бездну человеческого безумия – и готовы поделиться с вами теми кошмарами, которые в этой бездне увидели.Не для слабонервных. Не для детей. Не для беременных.Будь осторожен, читатель.
Он – повзрослевший Питер Пэн, в миру Пётр Панов, аномал-технокинетик, родившийся в Хармонтской Зоне и ребёнком прошедший все Её круги. Бешеный тип, отмороженный на всю голову. Его жена – бывшая Горгона, грозный аномал-суггестор, отвязанная и столь же неуправляемая. Вырвавшись из Хармонта, эта парочка сумела стать своей уже в Питерской Зоне.Их дети-близнецы, обладающие феноменальными способностями, как выяснилось, интересуют не только военных спецов, делающих из «детей сталкеров» оружие. Близнецов похищают, таинственные похитители растворяются в Зоне.
Хоррор.Детские страхи материализовались. Некий «дядя» заводит вполне живых детей наподобие механических игрушек, вставляя им в спины и проворачивая большого размера ключ…
13 авторов. 13 историй. 13 ведьм.Сколько жив людской род – столько верит человек в потустороннее. Верит – и боится. Дрожит от страха перед тем, что за гранью. Страшится того, чего не может объяснить и понять. Силу, которая нашему разуму неподвластна.Так было во времена стародавние, так бывает ныне, так будет вовеки.Но во все времена, в любую эпоху живут среди нас те, кто держат в руках нити, связующие два мира, по эту и по ту сторону.Знахарки, колдуньи и экстрасенсы…Ведьмы.Ты боишься их? Зря…Не боишься? Тебе же хуже!
Доктор Джонс против Третьего Рейха.Его имя стало легендой.Он — величайший археолог всех времен и народов.Он — личный враг Гиммлера и Гитлера.Он раскрывает самые секретные планы нацистов, пресекает самые зловещие их замыслы…Европа на пороге Второй Мировой войны. Немецкие экспедиции рыщут по всем континентам в поисках древних святынь, тайных знаний и магических артефактов. Люди здравомыслящие видят в этом всего лишь доказательство безумия нацистской верхушки. Один профессор Джонс знает, что древняя магия вполне реальна, что великие святыни, за которыми охотятся эсесовцы — Святой Грааль, Копье судьбы, Ковчег Завета, — гарантируют победу в войне и власть над миром…Индиана Джонс должен остановить силы зла любой ценой.
Этот сокращенный БОЛЕЕ ЧЕМ ВДВОЕ роман ранее издавался в виде повести «Пик Жилина» в проекте «Миры братьев Стругацких. Время учеников».Здесь впервые выложен полный его вариант, ранее не публиковавшийся.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Настоящая книга целиком посвящена будням современной венгерской Народной армии. В романе «Особенный год» автор рассказывает о событиях одного года из жизни стрелковой роты, повествует о том, как формируются характеры солдат, как складывается коллектив. Повседневный ратный труд небольшого, но сплоченного воинского коллектива предстает перед читателем нелегким, но важным и полезным. И. Уйвари, сам опытный офицер-воспитатель, со знанием дела пишет о жизни и службе венгерских воинов, показывает суровую романтику армейских будней. Книга рассчитана на широкий круг читателей.
Боги катаются на лыжах, пришельцы работают в бизнес-центрах, а люди ищут потерянный рай — в офисах, похожих на пещеры с сокровищами, в космосе или просто в своих снах. В мире рассказов Саши Щипина правду сложно отделить от вымысла, но сказочные декорации часто скрывают за собой печальную реальность. Герои Щипина продолжают верить в чудо — пусть даже в собственных глазах они выглядят полными идиотами.
Роман «Деревянные волки» — произведение, которое сработано на стыке реализма и мистики. Но все же, оно настолько заземлено тонкостями реальных событий, что без особого труда можно поверить в существование невидимого волка, от имени которого происходит повествование, который «охраняет» главного героя, передвигаясь за ним во времени и пространстве. Этот особый взгляд с неопределенной точки придает обыденным события (рождение, любовь, смерть) необъяснимый колорит — и уже не удивляют рассказы о том, что после смерти мы некоторое время можем видеть себя со стороны и очень многое понимать совсем по-другому.
Есть такая избитая уже фраза «блюз простого человека», но тем не менее, придётся ее повторить. Книга 40 000 – это и есть тот самый блюз. Без претензии на духовные раскопки или поколенческую трагедию. Но именно этим книга и интересна – нахождением важного и в простых вещах, в повседневности, которая оказывается отнюдь не всепожирающей бытовухой, а жизнью, в которой есть место для радости.
«Голубь с зеленым горошком» — это роман, сочетающий в себе разнообразие жанров. Любовь и приключения, история и искусство, Париж и великолепная Мадейра. Одна случайно забытая в женевском аэропорту книга, которая объединит две совершенно разные жизни……Май 2010 года. Раннее утро. Музей современного искусства, Париж. Заспанная охрана в недоумении смотрит на стену, на которой покоятся пять пустых рам. В этот момент по бульвару Сен-Жермен спокойно идет человек с картиной Пабло Пикассо под курткой. У него свой четкий план, но судьба внесет свои коррективы.