Река, где восходит луна. Юная принцесса - [53]

Половина всей торговли в Когурё либо полностью находилась в руках Ким Чжусына и Пак Бугиля, либо зависела от них. Они обладали таким богатством, что могли бы снарядить целую армию и вести войну долгие годы, а деньги бы все не заканчивались.

Пока принцесса и Воль Гван наслаждались свершившимся возмездием, в душе Ким Сончжипа закипала лютая ненависть.

— Я покажу вам, что ваши мечи — это еще не все. Не только у вас есть сила.

Чхве Уён с подозрением посмотрел на Ким Сончжипа, слишком усердно суетившегося у мертвого тела, и грозно приказал:

— А ну, подними голову.

Ким Сончжип, ни секунды не колеблясь, повернулся к Чхве Уёну и спокойно посмотрел ему в глаза.

— Как ты связан с этим человеком?

— Это мой хозяин. Он с детства растил и воспитывал меня.

Ким Сончжип склонил голову и скромно отступил на несколько шагов. Чхве Уён подумал, что этот человек не похож на обычного торговца.

Воль Гван отряхнул меч от крови и, повернувшись, приказал своим воинам:

— Достаточно, уходим.

Злодей был найден, возмездие совершено, но голос генерала звучал мрачно:

— Ваше Высочество, угроза все еще остается. Хотя мы и убили главаря Черных Смерчей, их настоящий хозяин все еще жив и дышит с нами одним воздухом.

Глава 9. Ондаль приходит на помощь Северным Мечам

В Когурё не было сильных различий и неравноправия между сословиями. Любой простолюдин при должном старании мог занять важную должность государственного чиновника.

Самое высокое положение в стране, разумеется, занимали члены королевской семьи и их родственники, следом шли представители Пяти кланов и государственные министры, а замыкала господствующий класс провинциальная знать. Богатые купцы и другие состоятельные люди относились к сословию простолюдинов. Даже пленные и рабы, привезенные из соседних стран или захваченных территорий, могли занять определенное положение в обществе, если обладали незаурядными способностями. Существовало много примеров того, как захваченные в плен представители вражеских племен отличались благородными поступками и занимали высокое положение в Когурё.

Госпожа Са, мать Ондаля, хотя и была слепой, двигалась очень осторожно и аккуратно и отличалась вежливой манерой речи. Ондаль, переживая о матери, много раз предлагал ей спуститься с гор и обосноваться в деревне среди людей, но она никак не реагировала на его просьбы. В таких случаях Са говорила сыну:

— Теперь уже все забылось.

Когда Ондаль интересовался, что именно забылось, мать таинственно улыбалась и уходила от ответа:

— Вот сняла груз с души и понимаю теперь, что здесь самый настоящий рай. Раньше я не знала, а как зрение потеряла, так четко стала это видеть.

Любопытный Ондаль продолжал одолевать мать вопросами:

— Ты же слепая, что ты там видишь?

— Люди, даже смотря на один и тот же предмет, видят его и говорят о нем по-разному, — отвечала Са.

У Ондаля голова шла кругом. Ему было сложно понять, о чем говорит мать. Почувствовав растерянность сына, Са терпеливо объясняла:

— Прислушайся к звукам ветра. Их так много, и все они разные. И со звуками дождя то же самое. Цветы, которые каждый год зацветают в горах, все отличаются по форме и аромату. Мир удивительный и непонятный. Никакое угощение с королевского стола не сравнится с прекрасным вкусом свежей похлебки, только что сваренной из собранных в лесу кореньев. Вот и ты уже совсем вырос, сынок. Теперь я счастлива и спокойна, как никогда.

Ондалю было достаточно того, что мать чувствовала себя счастливой. Иногда он рубил дрова в лесу и ходил на базар, чтобы обменять их на необходимые в хозяйстве предметы. Он с детства жил вдали от людей и мало что знал об устройстве мира. Однако от матери он выучился тому, что люди должны помогать друг другу и защищать слабых. Ондаль всегда помнил наставления матери о том, что нельзя никого обижать и причинять людям зло.

Следуя приказанию принцессы, Им Чжонсу все еще следил за Ондалем. Он приставал с расспросами к каждому, кто был знаком с юношей. Вот и сегодня, купив у старухи, торгующей на рынке соломенными лаптями, выпивку, воин слушал ее рассказы об Ондале. По ее словам, тот собирал поленья в горах и приходил продавать их на рынок. Дрова, которые продавал Ондаль, пользовались в народе большой популярностью, потому что каждая охапка была больше и толще по сравнению с теми, что приносили другие дровосеки. Он взваливал себе на спину такое количество поленьев, что другие еле могли утащить на телеге, и, весело насвистывая, легко сбегал с горы. Хотя в детстве люди дразнили его дураком, сейчас желающих посмеяться над парнем значительно поубавилось: все-таки не каждый день увидишь такую богатырскую силушку.

Охапка дров обычно продавалась на рынке за два няна[8], но вязанки, которые приносил Ондаль, стоили все десять. Однако он легко соглашался отдать их и за три няна, и за пять. Если человек говорил, что ему нужны дрова, Ондаль без раздумий сразу продавал их ему. Поэтому обычно они доставались тому, кто первый встречался на его пути. Пока остальные дровосеки спорили друг с другом, пытаясь продать свои вязанки подороже, дрова Ондаля улетали в ту же секунду, как он спускался с горы.