Реинкарнация - [6]

«Ага, пара пустяков. На хрена, спрашивается, мне ещё и, этот геморрой?! Тут, с „дворцом“ что делать не знаешь — продать не продашь и жить, судя по всему — тоже, долго не получится…».

Нет, я не боялся «исчезнуть»! В это я не поверил. Скорее всего, прежние хозяева просто слиняли по причине финансовых трудностей. Сам не раз наблюдал — затеет человек какое-либо дело, не подрасчитав силёнок, наделает долгов — которые отдать не может и «исчезает». И, ищут потом его по просторам бывшего Союза, что бы паяльник воткнуть в известное место… Бывает, что и находят! Бывает, что и «втыкают»…

Мои финансы позволяли мне, приобретя — как я планировал, какое-нибудь СТО, где-нибудь на окраине Нижнего, с домиком для личного проживания… Возможно с семьей — пора в конце то, концов обзавестись! …Спокойно дожить в достатке, но без излишеств, до самой старости. Мне, слава Богу, уже полных тридцать семь лет! В августе стукнет тридцать восемь… Пора уже задуматься, устаканиться и жениться. Вместо этого, мне судьба, в лице покойного брата подсовывает вот то!

— Может быть, Владимир Федорович, хотите поближе подъехать, ознакомиться с хозяйством? — несколько подобострастно спросил главный районный аграрий, — скоро хороший съезд будет.

— Вы меня ещё «Вашем Превосходительством» называйте, — пробурчал я притормаживая. Хозяйство смотреть не хотелось, хотелось размять ноги после долгой езды и, главное — «отлить»…, — расслабьтесь, Василий Григорьевич! Это не девятнадцатый век, а я не столбовой дворянин…

Свернув, мы быстро подъехали к конеферме, на первом этаже которой были, как я понял — собственно конюшни, а на втором — жилые и складские помещения. Боня оказался на удивление догадливым: не успели мы выйти из машины, как он сказал:

— Если, Вам в туалет, то следуйте за мной…, — по пути он продолжал знакомить меня со здешними реалиями, — это бывшая туберкулезная лечебница. После войны в стране была настоящая эпидемия туберкулеза… Знаете, да? Кто-то из ученых (Вы же помните, я рассказывал, здесь находилась постоянная научная станция?) заметил, что здешний климат очень полезен для лёгких. И вот, сюда стали свозили со всей области, а позже — с более далеких мест, туббольных. И, Вы знаете, бывало, даже совсем уж безнадёжные выздоравливали! Очень многие здесь и, остались жить… И, до сих пор живут — климат очень полезный.

Одна из следующих в том же направлении тёток добавила:

— И, алкашей здесь тоже лечили.

— Да, да! — бодро подтвердил Боня, — лечили здесь и хронический алкоголизм, с очень впечатляющим результатом.

После «облегчения» в здешнем сортире, мы с агрономом встретились возле машины, поджидая женщин.

— …Вы про алкоголиков серьезно? — продолжил разговор я, — и, что? Совсем бросали пить?

Лично я сам считаю, что алкоголики также — как и наркоманы, «бывшими» не бывают…

— Тут такая тонкость: если человек сам хотел добровольно вылечиться, то да! Бросал пить! Очень часто навсегда. А вот, если силком привозили — то нет… Среди местных тоже «синяков» хватает, но очень незначительно — по сравнению с соседними районами. Ещё бывало, приедет человек, вылечится, а уехав отсюда — снова, лет через пару забухает. Некоторые, по нескольку раз лечились, пока или не поселились здесь, или не загнулись «там». Брат ваш, Царство ему Небесное — хороший человек был, задумывал здесь наркоманов лечить. Доктора привозил… Фамилия, ещё какая-то, немецкая — то, ли Гроссман, то, ли Вейсманн…

— Дышится здесь… И, вправду, как то …необычно, — только что с удивлением заметил я, — надеюсь, чудеса на этом не кончаются?

— Конечно, нет, — приосанился Боня — экскурсовод, — вот мне, по вашему, сколько лет?

— Ну, пятьдесят, — польстил я. На самом деле я думал, что уважаемому Боне, где-то ближе к шестидесяти.

— Не угадали, мне шестьдесят восемь! А — это моя жена, — показал на приближающихся женщин, — младше меня на четыре года, и старшая сестра, старше на два…

Глядя на мое вытянувшееся лицо, добавил:

— То-то! Вы бы подобрали челюсть с пола, молодой человек…

В некотором обубуении, я сел в машину.

— Ну, что? Подъедем, посмотрим лошадей? Да и, с табунщиком заодно, Вам познакомиться всё равно надо… Он калмык по национальности. Не знаю, где брат Ваш его нашёл, но по лошадям — истовый фанатик! Зовут его Борис Саналович. Он тут с женой и дочерью живёт. Дочь, кстати, ну вся в папу…

— Умение находить нужных людей — наша фамильная особенность!

Подъехав к пасущимся лошадям почти вплотную по удивительно ровной степи, мы с Боней вышли из машины. Я невольно залюбовался — среди рыжих кобыл и жеребят носился, задрав хвост дудкой, до изумления красивый золотистый жеребец! Увидев нас, он резво подскочил ко мне, обнюхал и, не получив ничего — кроме робкого поглаживания по шее, презрительно фыркнув, убежал к своим кобылам.

Тем временем, к нам приблизился на невысокой лохматой лошадке табунщик. Не знаю, какой он там калмык — но, если мне надо было бы нарисовать пресловутого «монголо — татарина», я бы изобразил его именно таким! «Ну, вылитый Батый! — подумал я, всматриваясь в него, — и, придумывать ничего не надо».

— Познакомься, Боря, — обратился агроном к спешившемуся табунщику, — это, Владимир Федорович Стерлихов, брат покойного Германа Фёдоровича и, стало быть, владелец…