Рефлектор. Исповедь бывшего обывателя - [5]

То, что я понял, было так же трагично, как смерть.

Хуже смерти даже самого близкого и родного человека, потому что и тогда у меня оставалось бы множество привязанностей, привычек, занятий, любимых запахов, картин, звуков, и они постепенно заполнили бы образовавшуюся пустоту, и я, вначале даже не веря в это, в глубине души предвидел бы это, знал: опыт предков, привычное окружение были бы со мной.

Здесь я оказался один, как амеба на сухом столе.

Я был теперь до самого своего конца единственным из землян без Земли. Я уже существовал в вечности, в том неведомом и страшном, что так звалось на Земле. Пока я здесь морочился с этими Ло, Ки, Се, пил, ел, спал, каждый ничтожный здесь отрезок времени — на Земле проносились века, тысячелетия. А теперь… Теперь ее, вероятно, вообще уже не существует. Ведь если попытаться сопоставить время здесь и там, то различие должно выразиться примерно той же непредставимой цифрой, от которой я едва не упал в обморок у подножия микроскопа.

Мне некуда возвращаться. Мое прошлое по ту сторону времени. Точка.

Я вытянулся на тюфячке и подушках в углу высокой комнаты и уставился в зеленоватый потолок без теней, отблесков, без малейших признаков движения света, как в сновидении без образов. Я не спал, но и не бодрствовал в истинном смысле этого слова, подразумевающего какую-то реакцию на окружающее.

Я долго, наверное, пребывал в прострации, из которой вывел меня голос Ло. Его лицо возникло на загоревшемся экране видеотелефона.

— Мы уже скоро заканчиваем. Не проголодались? Вы не будете возражать, если несколько сотрудников… — мялся Ло, — поужинают с вами?

По сопению и фырканью, доносившимся из телефона, я понял, что рядом с биологом смеется Ки.

— Что так веселит вашего инженера? — подозрительно спросил я.

Лицо Ло виновато поплыло в сторону, и появился Ки, с тонкими губами до ушей и едва различимыми за стеклами очков черточками глаз.

— Много родственников — хорошо! Вот увидите, очень забавно!

— Вы ужасный весельчак. Меня даже слегка поташнивает… Что такое он опять болтает, Ло?

— Не слушайте его… — Вид у биолога был хотя и радостный, но такой, словно он чувствовал себя провинившимся.

Нервы мои совсем не держали, как вожжи не держат неуправляемого коня.

— Что значит не слушайте! Почему позволяете эту болтовню? Вы здесь начальник или нет? Я что вам, крыса подопытная?! Отвечайте!

— Да…

— Что да?!

— Я здесь начальник…

— Да какой вы начальник!

— По сантиметра-ажу, — неожиданно строго протянул Ло, словно оскорбившись моим сомнением.

— По… чему?

— У меня 154, на целых пять выше средней, — с неожиданной гордостью изрек Ло, и впервые за время нашего знакомства на его лице появилось отражение чего-то похожего на чувство собственного достоинства.

— Начальник по росту, что ли?

— Ну конечно! Я не дотянул всего один сантиметр до контроллера, — горестно вздохнул он.

В полном смятении я сдвинул рычажок, уничтожая изображение биолога, и уставился в потухший экран.

Рост — основной показатель для определения места человека в обществе? Ну и общество!..

Я долго переваривал эту новость, пребывая в состоянии, близком к возмущению. Возможно ли вообще такое? — растерянно думал я. А, собственно, чем этот показатель хуже иных, принятых у землян? Разве деньги — логичнее? Лучше принадлежность к какому-то вероисповеданию, к какой-нибудь хунте, расе, национальности? Разве у землян ум и способности — единственные качества, ведущие по общественной лестнице вверх? А тут — рост…

Я — великан среди здешних людей — могу стать, наверное, фигурой номер 1. Может быть, высочайший в цивилизации, где рост — один из основных критериев превосходства! Двадцать девять сантиметров выше среднего. Ну надо же! Вероятно, мой возможнсти продвижения тут безграничны. К тому же не дурак, сообразителен. Вспомни, профессор Петров, сетовал: "Если бы вы не были таким лентяем…" Что же мне уготовано? Директор института или какого-нибудь центра? Нет уж… Мэр, министр, президент! Конечно, куча советников, консультантов, референтов. Черт возьми, это, наверное, не так и сложно!

Только не зарываться…

Проклятая лихорадка открывающихся возможностей. Слегка вспотел лоб, зачесалось между лопаток, легкая дрожь изнутри поднималась к скулам. И награды дают за рост?…

Я шагал по большой комнате все в том же чуть ниже живота халатике с плеча Ло. Боже… Я бросился к видеотелефону и дернул рычажок.

— Ло! Если вы хотите устроить званый ужин, оденьте меня прилично.

Лицо Ло выражало растерянность.

— Мы можем устроить ужин без одежд. Это принято…

— Нет, любезный. Тогда без меня. — Не хватало еще впервые официально предстать перед своими будущими согражданами в голом виде! А потом какой-нибудь болван Ки будет говорить, что ужинал с голым президентом.

— Уверяю вас… — снова начал Ло.

— Оденьте, тогда и поужинаем, — железно прервал я.

Умеряя охватившее меня волнение, я включил телевизор и сел перед ним на диванчик. Спутник есть спутник, какова планета?

Под невыразительную музыку на экране плыл бесконечный город. Сферические одинаковые строения разных оттенков — серебристые, золотистые, голyбоватые, зеленоватые, они тянулись до самого горизонта, товно игрушечные на таком же игрушечном гладком шаре. Строения блестели и слегка расплывались, как во влажном, готовом вот-вот рассеяться тумане.