Речитатив - [12]

– Что совершенно немыслимо для обжор, – съязвила Виола. – Ты, Жюль, пытаешься впрячь в одну упряжку коня и трепетную лань. Алекс прав. Дон Жуан – разрушитель, а не созидатель. Посмотри, что он оставляет после себя: ревность, ненависть, разбитые судьбы и вообще… – она сделала паузу. – Я считаю, что единственным и естественным хранителем этики – не как нормы поведения, а просто – как нормальности в этом безумном мире, может быть только женщина, потому что только женщина способна на самопожертвование ради продолжения рода, и ребенок, которого она вынашивает и растит, мог бы стать тем самым этическим эталоном, которого нам не хватает. Я так думаю… Не знаю…

Голос ее неожиданно дрогнул, и глаза заблестели.

К мистеру Хофту подошел официант:

– Такси ждет вас, сэр.

– Как жаль, мне, к сожалению, надо ехать. Было очень приятно с вами познакомиться. Он протянул Юлиану визитку. – Если вам понадобится консультация или помощь в заполнении налоговой декларации, я к вашим услугам. Первая консультация бесплатно, – добавил он с такой гордостью, как будто дарил выигрышный лотерейный билет.

– К сожалению, не могу вам дать свою визитку, – извиняющимся тоном сказал Юлиан. – Я ведь «шринк», [3] и как-то неловко заманивать вас в свои сети, а потом еще и потрошить вашу душу, пока вы не проговоритесь, что страдаете каким-нибудь трудно произносимым комплексом.

Мистер Хофт несколько секунд переваривал эти слова, после чего хихикнул и сказал, взглянув на Виолетту влажными оленьими глазами:

– В следующий раз, когда соберетесь в оперу, дайте мне знать. У меня постоянный абонемент. Мы обязательно посидим где-нибудь вместе, поболтаем. Вы исключительно милые люди.

– Это тоже свойство русского характера, – с трудом подавляя зевоту, произнес Юлиан.

Приглашение

– …Только не гони. Полиция очень любит ставить ловушки в пятницу вечером.

– Не волнуйся, Ключик, достань мне жвачку из бардачка. Один дринк погоду не делает. И кроме того, уже наступила суббота, и уверяю тебя, план по пятничным штрафам давно перевыполнен.

– Ты это им объясни, когда нас остановят.

– Меня сценарий с полицией сейчас не интересует. Ты лучше скажи, что случилось?

– Ничего…

– Я видел слезки у тебя на глазах там, в баре.

– Это музыка… Моцарт. Ты же сам говорил – я существо эмоциональное…

– В тот момент ты о другом думала. Не хочешь поделиться?

– Жюль, чем здесь делиться… Ты же знаешь, мне скоро тридцать шесть. И чем женщина становится старше, тем труднее и опаснее принимать это решение… И мне страшно… Я словно плыву к далекому берегу, и вначале казалось, что легко доплыву, но берег еще далеко, а плыть становится все тяжелее. Понимаешь, о чем я говорю?

– Ключик, мы живем вместе всего полтора года. Я думаю… я надеюсь, ты – моя женщина, но я сам не очень-то надежный спутник. То есть я хочу сказать, что у меня в мозжечке то и дело включается такая «тормозилка» и кто-то произносит «а вдруг…». Понимаешь, я сам с собой никак не разберусь. Давай еще немного подождем.

– А почему у тебя не было детей со Светой? Вы же прожили вместе семь лет.

– Как-то не получилось. Она делала карьеру. Я тоже бултыхался в незнакомых водах, медленно приобретал клиентуру… Будущее казалось весьма туманным, и потом, не забудь, что у Светки был мальчик от первого брака. Он, правда, жил с отцом, но раз в неделю мы его забирали и он проводил день с нами. Трудный был мальчик. Каждый раз после того, как я сдавал его настоящему папочке, долго приходил в себя.

И думал, что повесить себе на шею еще одно такое сокровище… Я не был готов к отцовству, Ключик.

– Я все понимаю, но…

– Хочешь я тебе что-то скажу… У меня с тобой великолепная обратная связь. Это редкость. Мне кажется, мы хорошо дополняем друг друга. Мне с тобой интересно. Ты меня, можно сказать, озвучила. У меня в голове стали появляться красивые мелодии, чего раньше не бывало, и даже сейчас я слышу арию великого соблазнителя, и она меня так растормошила, что если ты положишь руку на мой возбудившийся инструмент, ты это почувствуешь…

– До чего же вы хитрый, мистер Давиденко, или как там тебя американец назвал… Дворженко…

– К черту американца. Скажи лучше, что мы будем делать завтра, послезавтра… Хочешь с кем-то встретиться, сходить в киношку, поехать к океану?.. Любой ваш каприз, мадам, будет исполнен…

– У меня есть одна идея… не знаю, как ты к ней отнесешься. Ирена была вчера на приеме у Варшавского. Она мне уши прожужжала о том, какой он потрясающий целитель.

– Целитель? А я думал он ее просто съест. Она ведь очень аппетитная.

– Нет. Он ее лечил, причем поразил тем, что рассказал про все ее болячки. Его руки чувствуют точки в теле, где застаивается кровь и возникают воспаления и боли. У него сильная энергетика, он умеет снимать порчу, применяет разные техники массажа… И знаешь, послушать такого человека было бы интересно…

– Короче, ты хочешь позвать его в гости…

– Я хочу пригласить его к нам на обед в это воскресенье. Мне Волик немножко о нем рассказал. Понимаешь, Варшавский работает почти без выходных, а по воскресеньям делает специальные упражнения для восстановления утраченной энергии, при этом в американские рестораны он не ходит, сам себе готовит еду… Я хочу его позвать часов на пять вечера, что ты думаешь?