Речи палача. Сенсационные откровения французского экзекутора - [48]

Была еще история с цирком Амар. Однажды мы были в командировке, и на грузовике, перевозившем гильотину, приехали в деревню. В захолустье. Деревни все похожи друг на друга: мэрия, церковь, кафе. Так вот, мы остановили грузовик на площади. Отец и Каррье, следовавшие за нами, подъезжают на своем «мерседесе». Летом в полдень в такой деревне солнцепек, жара и никого нет. Ни мухи, ни звука… Пустыня. Так вот. Мы заходим в бар, садимся за стол, выпиваем. И тут вдруг отец выходит и начинает мерить шагами площадь. Он делает десять тщательно отмеренных шагов, рисует на земле крестик, ставит бидон. Двенадцать шагов в сторону, крестик, другой бидон… и Жюстен, сообщник, вместе с ним проделывает то же самое. Десять шагов, крестик на земле… Тут же за десять минут возникает сборище тридцати, сорока человек. Представьте себе, грузовик и «мерседес» вот так останавливаются на пустынной площади в центре деревни. А потом какие-то парни меряют ее шагами…

Все люди задавались вопросом, что бы это было? Все арабские детишки пришли посмотреть, и все принялись спрашивать, что происходит, в чем дело? А отец: «Это цирк, мы — цирк Амар!» И он заставил поверить, что мы сейчас разобьем палатку, что приедут тигры и львы, что нам нужна помощь в организации.

И вот все, все люди столпились вокруг Жюстена, чтобы попросить работу. Жюстен заставляет их выстроиться в цепочку, попарно. Он берет карандаш и записывает их на работу. Это была из ряда вон выходящая работа, множество работы. Все они хотели работать, кормить диких зверей. Были даже такие, кто соглашался войти в клетку к тигру, чтобы его покормить! Все толкались, шумели, чтобы пройти первым, чтобы получить работу. Согласны на тигров, на жирафов, на носорогов. Да еще отец прибавлял: «Жюстен, внимательней! Им должно быть минимум восемнадцать лет…» А мальчишки: «Мне, мне восемнадцать лет!» Мальчишки, которым было по четырнадцать. Они готовы были войти в клетку ко льву, настолько им хотелось заработать денег. Отец: «Подожди-ка, я должен посмотреть, сколько тебе лет!» И он говорил им открыть рот и начинал считать зубы. А они стояли с открытым ртом, как лошади…

А в конце был парень с деревянной ногой, с протезом, и он тоже хотел работать. Отец сделал вид, что не заметил его деревянной ноги. «Ну ты бы мог… Жюстен, лестница? Он может поднимать лампочки?» «Да! Могу, могу…» А Жюстен все набивал цену: «Амар — великий дрессировщик! Ему удалось научить верблюдов кататься на роликах!» Арабы слушали, раскрыв рты. Они никогда в жизни не видели цирка. Тогда отец: «Правда, Амар — лучший укротитель мира! Так говорят американцы. Он дрессирует лучше, чем эти дураки французы, которые уже сто двадцать лет в Алжире и даже не смогли научить арабов ходить по тротуарам!» И все смеются…

Какой цирк в маленькой деревне с двумя-тремястами жителей! Отец достает тетрадь, и на виду у женщины, которая была в баре, говорит: «Так что, Жюстен, как мы это сделаем?» И рисует палатку: там животные, тут вход. Ну вот… Он нарисовал вход в цирк напротив другого бара на площади. Тогда женщина, смотревшая на это, говорит: «Почему вы делаете вход с той стороны? Почему бы вам не сделать его с этой?» Тогда отец, который сделал это специально, отвечает: «Да и правда! Мы незнакомы с хозяином бара напротив. Зачем там делать вход, чтобы у него были клиенты?» Мы-то все это устраивали для смеха, но тут же поели бесплатно. Хозяйка не хотела, чтобы мы платили. Нам было неловко: мы не могли сказать ей, что все это розыгрыш! И чтобы немного уравновесить, мы выпили дижестив, чтобы ей, по крайней мере, хоть что-то досталось, бедняжке!.. Мы не могли сказать ей, что это шутка. А потом мы уехали… Цирка они ждут до сих пор!

Конечно, когда мы приезжали в большой город, в такие места, как Сусс, где есть большая улица, все было по-другому. Широкие тротуары, ресторанчики, кинотеатры и все такое… и тюрьма совсем рядом. Так вот, однажды мы приехали вечером. Грузовик не мог въехать в тюрьму. Отец сказал поставить грузовик задом к воротам тюрьмы. И тут же двадцать полицейских были выставлены в оцепление вокруг грузовика. Не больно-то скрытно. Люди задавались вопросом, что бы это было? Начались разговоры. Что это? Шшшш… шшшшш. Это не обычный грузовик. Номер алжирский. Тут же бежит слух: «Это алжирская гильотина. Готово, будет казнь». Мы идем в бар-ресторан. Люди спрашивают у нас: «Так что, говорят, будет казнь? Жена сказала мне, что из Алжира приехал экзекутор». Тогда отец: «Нет-нет, мы ведем разведку нефти; ведем исследования. Кажется, в Тунисе есть нефть, так что проводят разведочное бурение». А Жюстен набивает цену: «По первым результатам, есть месторождения нефти и газа, невероятно богатые. Но это суперсекрет: цена на земельные участки рискует увеличиться в тысячу раз!» Некоторые клиенты бара отнеслись скептично, но другие спрашивали: «А где нефть? с какой стороны?» И вот мы опять впутались в дурацкую историю, с которой трудно развязаться. Всем хотелось знать, где нефть и газ. Я вышел из бара, больше не мог сдерживаться, так мне хотелось посмеяться. И тут через час болтовни о разведочном бурении один полицейский, друг хозяина бара, говорит ему, что мы — алжирские экзекуторы. Они были совершенно ошеломлены, удивлены. Тогда отец и говорит: «Понимаете, мы пытаемся остаться инкогнито…» И вот мы дальше обсуждаем уже новую тему. Нас расспрашивали про гильотину. Все хотели угостить нас. Поэтому мы остались ужинать. В конце концов все мы посмеялись над этим розыгрышем про газ и нефть!