Речь через завесу - [5]
Шрифт
Интервал
Истину познав,
Выкрикну неистово,
Приготовясь к выстрелу.
Б-г мой милосердный,
Как я был неправ!
Разговор с осенью
Долго, свет мой, что есть силы,
ты крадешься по стене.
Воск на небе из перины
облаков в моем окне.
В этом маленьком квадрате
серой дымки неба край,
виден парк, скамья, ограда —
осень, крики птичьих стай.
– Осень, осень… – Плачешь? – Плачу.
– Это, друг мой, не впервой.
Доброта всегда в раздачу,
оскудеешь – и домой.
Все отдал и будь счастливый,
лишь котомка на плечах.
– Осень, осень… – Здравствуй, милый,
листопад мой весь исчах.
За плечами все дороги,
семь смертей танцуют джигу.
Где же лампа, из которой
извлекать пропойцу джина.
Пусть колдует жизнь иную
и поправит чуть мозги,
Чтоб один не плелся дурень
в бесконечности изгиб.
Осень, осень, вечно осень,
место лобное, помост.
Здесь какой-то пьяный зодчий
соблюдал Имперский ГОСТ.
А у смерти нет ни веры,
нет ни разницы, ни риз.
У ограды только вербы,
все равно: и верх, и низ.
Поле, поле, посередке
крест, кострище или дыба.
Нестерпимо в лихорадке
бьется человек, как рыба.
Груз тяжелый, сбыться корнем
существа. Твоя награда:
осень, осень, обескровлен
парк, чугунная ограда.
Скульптура из гипса…
скульптура из гипса.
еще не застыла.
еще изменению подвластна
и все же,
уже выделяется образ из ила:
лицо, четкий стан и рельеф белой кожи.
пока есть минуты,
и поиск не кончен,
из пальцев, меняя творенье свое —
мечту,
для которой рожденный был зодчий,
еще не познавший глубины ее.
ваятель из мрамора
или из слова,
художник незримого на рубежах.
от ткани души отделяются снова
слова из набросков
и счастье в слезах.
О Родине
ох, страна моя, стонет нервная,
матерится и пьет без продыха.
больше теща, чем мать, наверное.
тут ни легкости нет, ни отдыха.
тут история страхом бледная
не выходит никак иначе.
но душа, воплотившись, бедная,
может стать под конец богаче.
и, бывает, свет с тьмой здесь сходится,
хоть глаза закрывай повязкой,
и такое в раздольях водится,
что и страшной не скажешь сказкой.
но какой же простор бескрайний,
и полями туман клубится…
пришлым тут не осилить тайны,
можно только, увы, родиться.
Колесо
бабушке Минне и Софье
дедушке Гавриилу и Аркадию
1
Ночь. Мечты. Начало века.
Бесконечность для тебя.
Взгляд луны на человека,
кошкой гладит теребя.
Плац и ордена в петличку.
Слышен дальний гул имен.
Эхо носит перекличку
зерен жерновов времен.
2
Свищет сотня за мосточком.
Речка. Ветер. Синагога.
Убегай отсюда дочка.
Здесь сейчас не будет Б-га.
Мост скрипит. И одиноко,
у обугленных стропил,
ворон с ветки щурит око
вдоль разрушенных могил.
3
Шестиконечная околица,
Два треугольника в пыли.
Пересекаются и сводятся
в одном народе две судьбы.
И до последнего не дышится
в пути по маленькой планете.
И в каждом шаге ясно слышится —
приносят камни на рассвете.
4
Что жизни путь и мера?
Кто судья? Планеты крутятся,
как прежде. Вон Венера.
И все вернулось на круги своя.
Звонарь прокашлялся.
Давно оттлел пожар.
На пепелище собирают кости.
Рубают борщ, печей дымится жар.
5
«Здесь ты любви не сыщешь», —
время поет навзрыд.
Третий не то, что лишний,
третий – вообще убит.
Тридцать седьмой, позорный,
ляжет родам в пример.
В галстуке, беспризорный,
шаркает пионер.
6
Когда раздастся звук набата,
перекрестится Божий люд.
И стройно бравые ребята
чеканить шаг опять пойдут.
Текут в безвестность эшелоны.
По перепонкам давит гул.
Уныло-серые вагоны
везут почетный караул.
7
На братской полке – все в могиле.
И чай на всех, и спирт один.
Одна судьба, одни родные,
и серый поезд всем един.
Одно на всех больное слово,
и песня выпета до дна.
Для черных всадников подковы.
И жизнь одна, и смерть одна.
8
Оставляя за пазухой опыт,
ежедневно себя теребя,
иссыхаешь под века топот,
изживаешь зверье из себя.
В шаг пойдешь по земле с одиночеством,
или счастье за руку возьмет,
но в конце, повинуясь пророчествам,
тебя смерть под уздцы поведет.
9
Скороговоркой повторять – люблю —
и тихо слушать слабое дыхание.
Я никого на свете не корю.
Благодарю за опыт и страдание.
Переосмыслив время наперед,
не обману твой бесподобный взор,
на горизонте ясен небосвод,
и на окне мороз растит узор.
10
Не придет конец повести.
Не мы начинали, не нам заканчивать.
По ошметкам порванной совести
долго-долго долги оплачивать.
Что посеяно, то и пожнется,
а потом превратится в труху.
Жерновам времен в мельницах
должно зерна молоть в муку.
Метель…
метель.
давно ее не видел.
она выветривает сон.
слова,
наскальны в этом мире,
в них смысл часто изнесен.
я слышу,
всем дано по праву.
дано по милости и вере.
вот мне – по строчкам,
«Им» – по нраву,
и всем по чьей-то высшей мере.
да.
высшей меры не найти,
лишь получить ее возможно.
петлею быть совсем несложно.
намылить,
шею приручить.
исконно русское —
авось.
вдруг пронесет или просвищет.
душа не смысла —
жизни ищет,
и просит жизнь ее простить.
29
нет седины и ясности,
и отсутствует трезвость и мудрость.
отчего-то, застрявши в праздности,
чуешь неба ворот узость.
далеко за спиной, с севера,
облаков ветер тащит обод.
взор за этим следит рассеянно,
потому что пока молод.
пилигримы небес нижних
трансформируют вид ярко.
облака – изменение ближних.
пробивает до слез – жалко.
кожи лак, за года выцветший,
больно глаз неготовый режет.
как бы дух с оболочки вышедший,
слышит лестниц небес скрежет.
Нано
когда за окном выпадает снег