Ребята снова в городе - [3]

Дино. Дионис. Он может мгновенно сгенерировать у вас в голове целую вечеринку. Правда, последует тяжкое похмелье.

В помещении возобновилась нормальная активность. Я повернулся к смеющейся Эвриале.

— Что привело вас сюда?

Улыбка потускнела.

— Бессмертие и одиночество сочетаются плохо. Стенно, моя сестра, в прошлом году покончила с собой.

— Сочувствую. — Я тронул ее ладонь. Она не отдернула руку.

— Поэтому теперь я снова в пути, иду в мир по другую сторону врат. — Она прямо посмотрела на меня. — А что держит вас здесь, Пауло? Ваше время тоже миновало.

Я огляделся.

— Наши путешественники надеются, что врата ведут в мир, где правят старые боги, в мир, который снова будет им принадлежать. Но это не по мне. Я люблю этот мир. Всегда любил и всегда буду.

Эвриала начала было отвечать, однако следующий звук пришел от Сивиллы. Оракул пронзительно вскрикнула, кинжальный звук сорвал меня на ноги. Гарпии присоединились к ней в долгом пронзительно-зловещем вопле.

— Прибывают! — заревел Дино, швыряя мне мою трость, когда я рванулся к задней двери. Я наполнил трость энергией. Оно потолстела, стала короче, изменила форму, и в рощу я ворвался с молотом Мьёлниром в руке.

Болезненно-желтое свечение, пронизанное прожилками мрака, осветило платформу. Врата открывались. Я бросил взгляд на часы: 7:42. Дино был прав.

Что-то явно не в порядке.

Туман поднялся от черного озерца, свиваясь в дымную колонну. Когда я достиг ступеней, колонна рухнула со вспышкой и грохотом, отбросив меня назад. В ушах зазвенело. Я поднялся — и замигал. На платформе стояла громадная бородатая фигура, с рогатым шлемом на голове и громадным копьем в руке. К другой руке примотан круглый кожаный щит. Рядом стоял воин помоложе, высокий и белокурый, в руке меч цвета крови.

Старший шагнул вперед, и я поднял глаза на того, кто был Одином, Всеобщим Отцом, Зевсом, Осирисом, Брахмой — можете сами продолжить дальше.

Мой папа. Ухмыляясь, он смотрел на меня, своим единственным здоровым глазом, потом заговорил на северном диалекте, который я почти забыл:

— Хей, сынок! Поставишь нам выпивку?

Я поднял свой молот, позади меня заворчал Дино. Папа поднял свободную руку.

— Погоди. Мы здесь, чтобы поговорить, а не воевать.

— Почему мы должны тебе верить? — спросил я.

Он пристально посмотрел на меня.

— Я дал тебе слово.

Я фыркнул, и взгляд его потемнел. Вперед выступил другой воин.

— Тор, Браги — я даю вам свое слово.

Фрей. Один из немногих родственников, по которому я тосковал. Я смотрел на его меч, когда он бросал его в ножны. Клинок Крови. По приказу своего повелителя он может устроить резню. К сожалению, меч не очень-то разборчив, вот почему мы отдали его Фрею. Бог дождя, солнечного света и урожаев, в его природе защищать жизнь. Он единственный, которому доверяли мы все. Я понял, что до сих пор ему доверяю.

— Хорошо. Но Генгнир останется здесь, — сказал я, указывая на папино смертельное копье.

Папа нахмурился в грозовую тучу, однако положил копье.

— Если нет молний, не будет и грома.

Он взглянул на мой молот. Я пожал плечами, переводя Мьёлнир обратно в прогулочную трость.

Они спустились по ступеням, и я каждому пожал предплечье. Дино обнял Фрея, но с папой обменялся лишь вежливым поклоном. У нас обоих имелись причины остаться, когда ушли другие. Дино надо было проложить между собой и папой какое-то пространство и время.

Мы вошли в бар и нашли весь старый народец распростертым на полу. Для меня они такого никогда не делали. Папа попросил всех подняться, пока я объяснял туристской паре, что наши гости — гитаристы из местной банды. Я объявил, что врата закрыты до следующего вечера. Некоторые путешественники вышли, чтобы на пароме Харона вернуться по домом, рассыпанным по всему земному шару. Но большинство остались, чтобы выпить с завсегдатаями, решив дожидаться ночного рейса Харона.

Папа и Фрей поклонились Эвриале. Когда я уводил ее в другое место, казалось, ее охватил благоговейный восторг.

— Извините, — сказал я. — Семейные дела.

Она кивнула и стиснула мою руку. Я вернулся и сел рядом с Дино.

Папа с вожделением взглянул вослед Эвриале.

— Милые сиськи.

— Ты все еще самое сексуальное создание из всех, что я когда-либо встречал, — сказал я.

— Тебе-то хорошо, — сказал он. — Тебе не приходится мотаться.

Сивилла с грохотом поставила на стол четыре порции меда.

— Говорила тебе. Приходят старые друзья. Не на пароме.

— Ага, премного благодарен, — ответил я. — Без тебя бы не справился.

Она взглянула на меня и ушла. Мы чокнулись бокалами и сели пить, пока молчание не выросло до уровня серьезного неудобства.

Наконец, папа заговорил:

— Ты сделал кое-какие изменения.

— Ты разве был здесь? — спросил я.

— Мы разговариваем с путешественниками, которые прибывают через врата.

Увидев мой взгляд, Фрей быстро добавил:

— Никому не причинили вреда. После того, как мы поговорим, они идут своей дорогой.

Один фыркнул.

— В любом случае, вам двоим вечно не нравилось, как мы управляемся. Я так понимаю, после того как мы ушли вы попробовали что-то другое.

— Попробовали, — ответил я.

Папа засмеялся.

— Ты хозяин чертового бара.

— Мы разработали дистанционный подход, — сказал Дино с широкой улыбкой.