Ребенок в мире Эроса - [31]

Тем не менее, нужно обратиться к краткому анализу эволюции представлений о детском теле в русском национальном сознании. В настоящее время интерес исследователей к национальной специфике телесной организации значительно возрос. Многочисленные попытки выявить сущность русского национального характера, умонастроения, мироощущения и других социально-психологических феноменов привели к созданию схем и перечней, где телесные качества занимают достаточно скромное место. Чаще всего отмечается жизнестойкость (П.Сорокин), страстность и женственная мягкость (Н.О. Лосский), сочетание природности с аскетизмом (Н. Бердяев), а также примат души над телом. Перечисленные характеристики имеют отношение к телу взрослого человека и в этом смысле показательно, что в сборнике «Тело в русской культуре» об эротическом аспекте детского (мальчукового) тела сказано лишь в публикации И.С. Кона5. Ребенок на Руси традиционно рассматривался как богоданный свидетель плодовитости женщины и потенции мужчин. Ему предстоит стать утешителем своих родителей, наследником их дела. Интересны выводы, полученные на основе анализа персонажей и сюжетов русских сказок. Суть их в том, что женское начало в русской культуре испытывает мощное влияние неустроенности жизни и берет на себя функцию её стабилизации. Мужчина обретает статус «вечного ребенка», опекаемого женщиной, и в его поведении проявляется детскость, как реакция на бездомность и своеобразное сиротство6.

Очевидна неравноценность фигур отца и матери, равно как и их детей не только в социально-психологическом смысле, но и в телесных феноменах. Можно согласиться с Г. Гачевым, что «только тело русского мужчины и женщины принципиально не содержит основного состава национального космоса и не может полностью выразить существо русского человека…»7.

Иная ситуация сложилась по отношению к детскому телу. В нем сходятся Эрос и Логос, оно невинно и, в то же время, сексуально. В русской культуре есть феномен, которому уделено много внимания в этнографической литературе, — тугое пеленание и его влияние на развитие ребенка. Это явление входит в состав древней славянской традиции и имеет целью «выпрямить» скрюченное в материнском чреве тельце и зафиксировать его в распрямленном положении8.

Многочисленные обряды, особенно во втором полугодии жизни ребенка, были призваны «освободить» тело, сделать его развитие гармоничным. Половые различия здесь еще не учитывались, и, как отмечает Н.Е. Мазалова, «младенцы и маленькие дети в русской (славянской) традиции не принадлежат к особому половозрастному классу9. Это существа, не имеющие пола, на что указывает средний род терминов «дитя», «чадо».

Невинность детского тела в русской православной традиции особого рода, она наделена некой сверхъестественной силой, через нее реализуется промысел Божий. Это с благоговением отметил такой ревнитель православия как протопоп Аввакум. Чудесное избавление его от смерти с помощью малолетней дочери Агрепены навело Аввакума на такие мысли. Русская церковная история полна примерами чудес, происходящих в храмах «на крови» невинных младенцев.

В мирской жизни отношение к детскому телу и его половому созреванию было, судя по опубликованным материалам, далеко не целомудренное. В сборнике «А се грехи злые, смертные…» вышедшем в издательстве «Ладомир» в 1999 году приведены многочисленные данные о сексуальной эксплуатации детства в Древней Руси. Девицы могут «навредить» если лезут в алтарь, а мальчикам до 10 лет «нет беды». Впрочем, если девица согрешит до 12 лет — это её вина, а потом — отца и матери. Блуд с отроками постоянно упоминается как в формате «мужелегания со отроки», так и в «девическом кровосмешении». Не оставались в стороне даже младенцы, которых «осязали с помыслом блудным». В ходу было «крадоблудие», т. е. сексуальные действия со спящим ребенком. Бодрствующим же взрослым показывали «скверное научение». Малакия или рукоблудие до «истицания» отроков было, видимо, широко распространенным, равно как «детское растление» и «содомский блуд». Изучившая этот вопрос Ева Левин отмечает, что сексуальная активность среди детей не вызывала особого осуждения, за исключением мастурбации девочек, потому что это могло привести к нарушению девственности. Сексуальное использование детей взрослыми наказывалось умеренными эпитимиями10.

Своеобразным рубежом отношения к телесному миру ребенка и подростка в отечественной истории была эпоха Петра Великого, когда человек с малых лет становился собственностью государства. Уже в первых петровских школах была система угроз и страха, тяжких наказаний и штрафов за провинности. «Вбивание» ума через телесный низ становится обычаем национальной системы образования вплоть до XXI века, против чего резко возражал выдающийся отечественный педагог и врач Н.И. Пирогов. Та или иная степень физической, телесной несвободы, неуверенность в родителях делает тело ребенка «жестким», что, по мнению классика телесно ориентированного психоанализа А. Лоуэна, ведет к нарушению ощущения безопасности и деформирует личность. Телесное насилие над ребенком, равно как и другие виды насилия, типично для русской истории. Высокий уровень рождаемости (вплоть до 70-х годов XX века) делал телесное бытие ребенка предметом второстепенного значения. Современный демографический «провал», ставящий под угрозу выживание и воспроизводство нации, является закономерным следствием не только социально-экономических проблем последних десятилетий, но и обозначенной культурно-антропологической установки.