Реаниматолог. Записки оптимиста - [7]
– Да, повезло, – прохрипел, улыбнувшись, прокуренным голосом мужчина, – я на кровати дома сидел.
– Хоть больше никто не пострадал?
– Не, не, один дома был.
– Дак а что взорвалось?
– Да, трубка какая-то…
– Вы даже не знаете, что это было?
– В гараже валялась, я стал разбирать, она и долбанула.
– В смысле трубка? Наверное, трубка была с колечком?
– Ну да, – удивился мужчина моей осведомленности, – я колечко выдернул и стал ждать…
– Стал ждать чего? – в свою очередь удивился я простому идиотизму. – Потом что-то щелкнуло?
– Ну да, щелкнуло и секунд через пять бахнуло.
– Вы не террорист случайно? Может недостроенный мост собирались взорвать?
– Да ну, какой с меня террорист, – рассмеялся мужичок, – водила я.
Это да, таких дураков в террористы, наверное, не берут.
Запал от гранаты это был. Откуда он его взял, он не сознался, да и для меня это было не особо важно. Эхо девяностых, скорее всего, прогремело в руках работяги. Сколько таких запалов осело в гаражах пацанов…
Мне в детстве подарили ракетный детонатор. Валялся он, валялся себе, и вдруг захотелось мне попробовать долбануть. Подключил я электроды, посредством жевательной резинки соединил полюса маленького заряда, на конце которого был простой двенадцативольтовый от калькулятора выпрямитель. Сунул я его в розетку и… и ничего. Вообще. Подошел я к ракетному детонатору и стал трогать контакты, те, что висели на силе жевательной резины. Не предусмотрел я, что в коробочке выпрямителя есть еще конденсаторы и что в них есть определенная доля заряда. Как он долбанул у меня в руках, все в голове зашумело, большой палец левой руки не чуя, я, словно зомби, пошел в сторону. Очнулся в комнате, меня обступили друзья. Слава богу, что меня просто чуток контузило, а то бы так же зашивали дураку кисть, или глаз, или яйца собирали…
Непруха
Говорят, снаряд дважды в одну лунку не падает. Но все же бывают исключения…
Утром, когда я уже собирался сдавать дежурство, зашел молодой травматолог:
– Доброе утро, – и, не дожидаясь ответа, – как насчет пооперировать?
Такого в мои утренние планы не входило, суточное дежурство хотелось закончить спокойно, тем более что до окончания остался золотой час врача.
– А че там?
– Да там парня вчера привезли с соседнего района, от кашля, как он говорит, рванула булла легкого. Легкое наполовину спалось. На месте в больничке доктор раздренировал пневмоторакс у пациента, и потом его транспортировали к нам. Все вроде хорошо было, и на повторном снимке легкое практически полностью расправилось, а утром у него заболел живот…
– О как, с чего бы это?
– Да хер знает, может, что скрывает…
– Давление держит?
– Да сто сорок и восемьдесят…
– Дышит нормально?
– Да ни чё вроде…
– УЗИ, рентген легких, живота повторяли?
– Нет.
– Ну так и чего вы? Надо же хоть примерно узнать причину.
– Хорошо, сейчас вызову.
Доктор пошел проводить исследования.
Я почистил зубы, выпил чаю. Решил глянуть на пациента.
Парень в палате. Худощавый, чуть сероватый. Давление в норме, пульс чуть частит. Живот болит во всех отделах, напряженный, как доска. Божится, что не били его, внизу, предполагая, что могли травмировать печень иголкой, но нет – не кололи. Дренаж, как и положено, стоит в верхней половине грудной клетки справа.
Что случилось – непонятно. Неужели врет? «Все врут, – говаривал Хаус».
Повезли на рентген. Чуть позже я заглянул за снимками. Легкое, на треть спавшееся, но это небольшая проблема. Проблема оказалась в животе. Над печенью на снимке мы увидели серп, говорящий о воздухе, коего быть там не должно. А на ультразвуковом исследовании доктор увидела жидкость в животе.
Дырка в желудке? Разрыв кишки? Неужели была травма, да парень покрывает кого-то. Сложно поверить в такую неудачу, когда у одного пациента практически одновременно возникло два отдельных смертельно опасных заболевания. Это же каким надо быть невезучим пациентом, чтобы получить спонтанный разрыв легочной ткани и перфорацию кишки или желудка, из-за язвы?
После небольшой предоперационной подготовки его взяли на стол. И точно – перфорация язвы в желудке. Бывает же такое.
Странные состояния
Перевернутая жизнь. Необычные пациенты. Не все как у людей. Не те больные, что обычно. Можно продолжать странные эпитеты. Но правда, странные состояния…
Вот меня вызвали в терапию. К ним дедушка поступил из областной больницы. Попросили посмотреть трахеостому. Я у постели больного. Пожилой, с бородкой мужчина. Инсульт. Кома. Трахеостома. Странная трахеостома. Она стоит. Конец ее глядит в подбородок. Странно. Обычно либо вперед дышит, либо, если трахеостома вылезла, – вниз. Надел перчатки. Вытащил. Ну точно – другой конец смотрит в ротовую полость. Как это так? Я не знаю. Не стал выяснять. Хорошо, что она не перекрыла дыхательные пути. Сменил трубку. С трудом, правда, трахея, видимо, в рубцах.
А у нас в палате молодой парень. Совсем молод и юн. Ему бы жить и радоваться жизни, но он торчал от других вещей. Нажрался атропинодействующих семян и передознулся. Сейчас в запредельных для нашего сознания мирах. Он не мертв, но и не жив. И не дышит сам.
Рядом женщина. Вот тоже странная судьба. Проснулась после операции, банальное грыжесечение. Ну да ожирение и куча всяких рядом с ним стоящих болячек вроде диабета. Ну и что? Да у нас десятки таких пациентов проходит, и ничего. Сама операция прошла без эксцессов, но мышцы, мышцы обмякли и перестали слушаться хозяйку. Так и лежит не двигаясь. Обследовали с ног до головы, и особо ничего.
Владимир Шпинев — обычный реаниматолог, каждый день спасающий жизни людей. Он обычный врач, который честно делится своей историей: о спасенных жизнях и о тех, что не получилось спасти. Удивительно трогательные, безумно смешные и честные истории сделали «Записки реаниматолога» одним из самых читаемых блогов на LiveJournal. Здесь вы найдете только правду, и ничего, кроме правды и смеха.
Ароматы – не просто пахучие молекулы вокруг вас, они живые и могут поведать истории, главное внимательно слушать. А я еще быстро записывала, и получилась эта книга. В ней истории, рассказанные для моего носа. Скорее всего, они не будут похожи на истории, звучащие для вас, у вас будут свои, потому что у вас другой нос, другое сердце и другая душа. Но ароматы старались, и я очень хочу поделиться с вами этими историями.
Россия и Германия. Наверное, нет двух других стран, которые имели бы такие глубокие и трагические связи. Русские немцы – люди промежутка, больше не свои там, на родине, и чужие здесь, в России. Две мировые войны. Две самые страшные диктатуры в истории человечества: Сталин и Гитлер. Образ врага с Востока и образ врага с Запада. И между жерновами истории, между двумя тоталитарными режимами, вынуждавшими людей уничтожать собственное прошлое, принимать отчеканенные государством политически верные идентичности, – история одной семьи, чей предок прибыл в Россию из Германии как апостол гомеопатии, оставив своим потомкам зыбкий мир на стыке культур.
Пенелопа Фицджеральд – английская писательница, которую газета «Таймс» включила в число пятидесяти крупнейших писателей послевоенного периода. В 1979 году за роман «В открытом море» она была удостоена Букеровской премии, правда в победу свою она до последнего не верила. Но удача все-таки улыбнулась ей. «В открытом море» – история столкновения нескольких жизней таких разных людей. Ненны, увязшей в проблемах матери двух прекрасных дочерей; Мориса, настоящего мечтателя и искателя приключений; Юной Марты, очарованной Генрихом, богатым молодым человеком, перед которым открыт весь мир.
Православный священник решил открыть двери своего дома всем нуждающимся. Много лет там жили несчастные. Он любил их по мере сил и всем обеспечивал, старался всегда поступать по-евангельски. Цепь гонений не смогла разрушить этот дом и храм. Но оказалось, что разрушение таилось внутри дома. Матушка, внешне поддерживая супруга, скрыто и люто ненавидела его и всё, что он делал, а также всех кто жил в этом доме. Ненависть разъедала её душу, пока не произошёл взрыв.
Рей и Елена встречаются в Нью-Йорке в трагическое утро. Она дочь рыбака из дельты Дуная, он неудачливый артист, который все еще надеется на успех. Она привозит пепел своей матери в Америку, он хочет достичь высот, на которые взбирался его дед. Две таинственные души соединяются, когда они доверяют друг другу рассказ о своем прошлом. Истории о двух семьях проведут читателя в волшебный мир Нью-Йорка с конца 1890-х через румынские болота середины XX века к настоящему. «Человек, который приносит счастье» — это полный трагедии и комедии роман, рисующий картину страшного и удивительного XX столетия.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Как наш организм вредит собственному лечению? Каких пациентов спасать труднее всего? Есть ли у болезней национальность? Грозит ли человечеству расслоение на смертных и бессмертных? На эти и другие волнующие вопросы отвечает в своей книге известный петербургский реаниматолог Вячеслав Афончиков. Его острый взгляд не только заставляет задуматься об инновационных методах лечения и подготовки врачей, но и приоткрывает дверь в медицину будущего.
Перед вами книга, охватывающая полвека научной жизни. Интереснейшие культурологические воспоминания воскрешают малоизвестные страницы истории нашей страны. Владимир Николаевич Анисимов рассказывает о своём профессиональном и личностном становлении: как он стремился стать врачом, учился в медицинском училище, затем в I Ленинградском медицинском институте, как защищал кандидатскую и докторскую диссертации, но при этом ездил на целину и в стройотряды. Эта книга – пример добротной мемуаристики. Она будет интересна широкому кругу читателей, ищущих правдивое повествование о советском времени.
– Какой унылый видок, – громко нарушил молчание, царившее в автобусе – Рома Попов, коренастый, черноволосый семнадцатилетний юноша, сидевший в левом ряду салона у окна, что сразу за водителем, – неужели нам тут целый месяц чалиться? Но ему никто не ответил. Будущие студенты медики, а пока еще отправленная в колхоз бесправная абитура, не горели желанием шевелить языком в такой пропылённой духоте и вступать в сомнительные дискуссии. Не спасали пассажиров и открытые настежь окна: в салоне жутко пахло бензином и раскаленным железом – автобус внутри почему-то почти не охлаждался.
Подстанция «скорой помощи» в одном из спальных районов столицы. Одни сотрудники усердно трудятся в поте лица, помогая ближним своим, другие делают это не столь усердно, а третьи усиленно интригуют, пытаясь убрать со своего пути новую начальницу… Добро пожаловать на шестьдесят вторую подстанцию московской «скорой помощи»!