Реальный социализм - [46]

Даже по тому, что сейчас просачивается в печать можно себе представить, что ныне происходит с преступностью в СССР. Все больше самых диких преступлений на счету несовершеннолетних. Мотивы? Главный — «нужны были деньги на выпивку, на мотоцикл» и т. п. Второй главный «мотив» — «так… скучно было…выпили… подрались…убили…»

Но «реальный социализм» не стоит на месте — кроме малолетней проституции, процветавшей давно, после мудрых антиалкогольных решений партии и правительства добавилась волна наркомании и токсикомании, пришедших на смену алкоголизму, а вернее все же — добавленных к нему.

Можно полицию назвать народной милицией, полицейского можно назвать не только народным милиционером, но даже воплощением Иисуса Христа на грешной земле, от этого он не перестанет быть тем, кто он есть на самом деле государственным чиновником, находящимся на службе у государства, на содержании у государства и в полной зависимости от государства — то есть он является одним из орудий угнетения народа правящим классом государственных капиталистов.

Государственный капитализм никогда не мог справиться с преступностью более того, уже при его рождении она во много раз превысила преступность в старом обществе. Загнивая, он начинает своим смердением заражать и отравлять все большую часть народа, особенно страшно — он калечит, уродует души молодых — будущее народа. Как и всякий умирающий строй он не просто умирает, он хочет утащить с собой в могилу все общество или по крайней мере заразить своим трупным ядом будущее общество — «мертвый хватает живого».

Достоинством госбезопасности является то, что она «контролируется ЦК» (т. е. — олигархией) — иначе говоря, официально признано, что государственная организация контролируется не государственными органами, не «советами народных депутатов», а сугубо партийной организацией. Но любопытно, что именно этим признано, что эта государственная, якобы, организация — КГБ, стоит над государством, как таковым. Разумеется, олигархия не в состоянии понять, что здесь она попала впросак — у нее не может и мысли такой появиться, что она и государство — две разные вещи. И она права в том, что составляет единое целое с государством, что государственная машина и олигархия — это, собственно, одно и то же. И нет ничего удивительного, что в данном случае олигархия осуществляет свою власть «напрямую», без обычной маскировки — она даже близко боится подпустить к основному органу своей власти чужаков, даже формально. Без этого органа террора, который стоит над всеми законами, организациями и абсолютно ничем не связан в своих действиях, кроме соображений выгод олигархии («цель оправдывает средства»!), олигархия сразу же потеряла бы 9/10 своей власти. Удивительно другое — то, что после глубоких размышлений олигархия решила этот принцип возвести на пьедестал и распространить повсеместно. Что это глупость? Нет. Олигархия, инстинктивно, чувствуя приближение решающей схватки, собирает в свои руки все остатки власти, которые еще не подгребла под себя, даже те, что оставила сознательно для обмана народа.

В «сталинской конституции» и слова нет о партии — строй был на подъеме, а правящему классу вполне хватало фактической власти — реальных противников у него не было. Строй покатился к гибели и вот уже в ублюдочной «брежневской конституции» появляется партия в качестве «ядра общества». Строй балансирует на краю пропасти и Горбачев предлагает «в целях разделения власти»… объединить в одних руках и партийную и государственную власть, создать нечто вроде института генерал-губернаторов. И ничего — проходит. И «демократы» как ни в чем не бывало уже разъясняют тупому народишку, как это хорошо разделять функции партийных и государственных органов, передавая власть из двух рук в одни. В отличие от этих купленных шавок, олигархия отлично понимает — даже видимость свободных выборов может привести к началу неуправляемого процесса — что скажут народу, если он выберет Верховный Совет, который отвергнет диктат правящего класса? Конечно, это маловероятно и никто этого не допустит, но главное не в этом — в условиях «демократии и гласности», когда много стали болтать, митинговать начали — нужна сильная власть, сосредоточенная в одних руках — нет уже времени, как в прежние добрые старые спокойные времена идти по цепочке, а кроме того, события в Армении показали, что не только совет может плюнуть на партию, но даже и начальник милиции в условиях революционного подъема может задать вопрос первому секретарю обкома партии — а кто ты такой, чтобы отдавать мне приказы? Вот откуда эта «неожиданная» идея Горбачева.

Перефразируя Маяковского, можно сказать: «Когда мы говорим государство — мы подразумеваем олигархию, когда мы говорим олигархия — мы подразумеваем государство».

6. Национальный вопрос

Национальности, насильственно присоединенные к России, конечно же, под предлогом «освобождения», как же иначе, получили возможность вырваться из азиатской отсталости, став при этом порядочной гирей на шее русского народа, особенно в первое время и, как это ни парадоксально, в последнее время. Но сейчас, так же как и другие колонии в мире, они уже давно отплатили долг русскому народу своими природными богатствами. За сравнительно быстрое в прошлом развитие им пришлось заплатить не только лишениями как русскому народу, но и национальной независимостью. «По моему мнению, собственно колонии, т. е. земли, занятые европейским населением, Канада, Кап, Австралия, все станут самостоятельными; напротив, только подчиненные земли, занятые туземцами, Индия, Алжир, голландские, португальские, испанские владения, пролетариату придется на время перенять и как можно быстрее привести к самостоятельности. Как именно развернется этот процесс, сказать трудно. Индия, может быть, сделает революцию, даже вероятно, и, так как освобождающийся пролетариат не может вести колониальные войны, то с этим придется примириться, причем, разумеется, дело не обойдется без всяческого разрушения. Но подобные вещи неотделимы от всех революций. То же самое может разыграться и в других еще местах, например, в Алжире и в Египте, и для нас это было бы, несомненно, самое лучшее. У нас будет довольно работы у себя дома. Раз только будет реорганизована Европа и Северная Америка, это даст такую колоссальную силу и такой пример, что полуцивилизованные страны сами потянутся за ними; об этом позаботятся одни уже экономические потребности. Какие социальные фазы и политические фазы придется тогда проделать этим странам, пока они дойдут тоже до социалистической организации, об этом, я думаю, мы могли бы выставить лишь довольно праздные гипотезы. Одно лишь несомненно: победоносный пролетариат не может никакому чужому народу навязывать никакого осчастливливания, не подрывая этим своей собственной победы. Разумеется, этим не исключаются никоим образом оборонительные войны различного рода…»